Конан-варвар - Майкл Стэкпол

Позабавившись с мечом, киммериец обратился к Артусу:

— Хорошо бы нарастить края, затем удлинить мои ножны и я экипирован.

— Думаю, что и так сойдет, — осклабился темнокожий капитан, принимая от своего первого помощника кошелек с золотом.

— Особенно после того как твои кошмарные зубы его обглодали.

— Широкое, грубое лезвие не сочетается со столь изящной рукоятью, — пожал плечами зингарец.

— Точно, — кивнул варвар. — Я беру его. Развязка уже близка.

— Наверное, боги сейчас удивляются. Ты уверен, что чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы отправиться за ним?

— Я буду в отличной форме, когда удивление богов пройдет и они доставят нас к берегу, — потянулся Конан, разминая грудные мышцы. — Честное слово, Артус, ты ничем не отличаешься от Тамары.

— Мы оба беспокоимся за тебя, брат. Кроме того, ты спас ей жизнь.

— Как она мою, — парировал Конан. — Обещай позаботиться о ней.

— Я тебя не подведу. Однако…

— Что еще?

— Почему бы тебе не поехать с девушкой в Гирканию и не ждать Халар Зима там? Это разумно. Нет, — Артус сделал предостерегающий жест, — не старайся убедить меня в обратном. Она ему необходима и он придет.

— Я не из тех, кто привык ждать. Здесь нет для тебя тайны.

— Тут ты прав. Но как близкому человеку мне кажется, что ты скорее убегаешь от нее, чем торопишься к нему.

Конан не успел огрызнуться на друга, поскольку на палубе появилась улыбающаяся Тамара, задрапированная яркими красными и синими шелками.

— Ты похожа на шлюху, — буркнул в сторону девушки киммериец.

Ее глаза вспыхнули.

— И очевидно я — единственная встреченная тобой женщина, кто к таковым не относится.

Не вступая в пререкания, Конан рассек мечом воздух. Один из присутствующих моряков засмеялся.

— Артус, переодень ее в кожу и доспехи. А тебе скажу, — киммериец одарил весельчака уничтожающим взглядом, — она дерется лучше таких как ты, падаль. Помалкивай, и, возможно, проживешь достаточно долго, чтобы получить доказательства.

* * *

— Я ничего не понимаю, — пробормотала Тамара, глядя в спину варвару.

Артус присел на порог, когда Конан оставил их и поднялся на мостик к штурвалу.

— Большинство людей видят в нем, северянине, прямолинейного громилу. Отчасти это так. Иногда эмоции захлестывают его. Но в решающие моменты — он трезвомыслящий человек… не без хитрости. Поверь, я многое видел за десять лет нашего с ним знакомства.

Девушка потерла горло.

— Тогда ты сможешь просветить меня. Конан обладает комплекцией быка и характером мула. Он внушает страх в бою, но оказывается способен к… Приспешнику Халар Зима, которого мы захватили, киммериец свернул шею, не моргнув глазом.

— С точки зрения варвара тот человек был уже мертв. Будь он настоящим воином, то никогда бы не сдался, а умер бы в бою, — наморщил нос пират. — Готовность заключать сделку сыграла против него. Вне всяких сомнений, парень думал, что сумеет пустить пыль в глаза Конану. Что ж, он не первый, кто совершил такую ошибку, и, конечно, не станет последним, кого постигнет та же участь.

— Неужели Конан, — она взглянула в сторону мостика, — обыкновенный убийца?

— Ты сама в это не веришь. Конан человек больших страстей — вино и женщины, грабежи и приключения. Вместе с тем, предательство ему чуждо. Ты спасла его жизнь. Он никогда этого не забудет и никому не позволит причинить тебе вреда. Знай о том, как знаешь, что солнце встает на востоке.

Тамара кивнула. Конан разительно отличался от виденных ею раньше людей. В монастыре их обучали направлять свои эмоции в конструктивное русло. Развивая боевые навыки, они учились защищать не только себя, но и других. Помыслы киммерийца текли в совершенно ином направлении. Если мастер Фассир был олицетворением порядка, то Конан…

На секунду девушка сравнила их и, как ни странно, увидела много общего между ними. Мастер также имел свои страсти. Он любил обитателей монастыря, и любовь его распространялась на всех остальных людей. Фассир посвятил жизнь срыву планов Халар Зима, однако Конан стремился к тому же, только другим способом.

Тамара сжала плечо Артуса:

— Ты его друг. Скажи мне, такая жизнь делает его счастливым?

— Едва ли он относится к счастливчикам, — поскреб бороду зингарец. — Если другие младенцы впервые попробовали молоко матери, Конан вкусил ее кровь. Рожденный на поле битвы никогда не обретет счастья, кроме разве что в бою.

— Никогда?

— Мы с ним все же не срослись животами, — вздохнул Артус. — Порой, шатаясь вдали от меня, он возвращается в менее грустном настроении. Но мужчинам не пристало спрашивать о подобных вещах.

— Глупо, — она повернулась к лестнице, но Артус поймал ее за рукав. — Эй, отпусти меня.

— Послушай, женщина, ты хочешь исправить то, что не может быть исправлено. По крайней мере, не в настоящий момент, — усмехнулся корсар. — Теперь ступай, переоденься в подходящий для похода наряд. Ну, а коли он не вызовет улыбку на лице киммерийца, то я искренне сомневаюсь, что что-то другое в состоянии развеселить его вообще.

* * *

В глубинах Хор Калба беспокойные воды выплескивались волнами сквозь массивную железную решетку на пол подземелья. Потолок цилиндрической пещеры скрывался во мраке. На стенах висели клети, в которых томились скелеты, а также еще живые скелетообразные узники. Все клетки крепились цепью, перекинутой через блок, чтобы их можно было поднимать или опускать по необходимости.

Прутья решетки напоминали щупальца спрута, и Марике с первого взгляда понравилась такая изысканная симметрия. Халар Зим видел в этом знак, подтверждающий справедливость выбора его резиденции. Правда, он запамятовал, что именно Марика обнаружила данное сооружение, построенное на руинах ахеронской крепости. И более того, по соседству ей удалось найти немало полезных магических артефактов.

Колдунья спускалась вниз с осторожностью ребенка, заблудившегося в незнакомом саду. На каменных плитах были выбиты древние письмена. Ступая по избранным рунам, она чувствовала, как мощный поток темной энергии выходит из них при каждом сделанном ею шаге.

Наконец, она достигла самого дна колодца. В ее поясной сумке лежал умерщвленный недавно кот — одно из тех одичавших существ, что наводняли Хор Калба. Животное поплатилось жизнью за соблазн отведать кусочек сыра. Выпотрошив труп, Марика обернула кошачью печень двумя обрывками ткани со следами крови монахини и написанными лично заклинаниями, потом запихнула все вовнутрь. Завершая ритуал, женщина опустила тело несчастного кота в отверстие решетки и принялась наблюдать, как бездна медленно поглощает его.