Самые красивые пары советского кино - Федор Раззаков

Разные интересы супругов, конечно же, отражались на семейной жизни. Особенно это относилось к Валентине, которая, после того как ее муж стал популярным (после премьеры фильма «Иваново детство»), стала жутко его ревновать, что вполне объяснимо – про любвеобильность своего благоверного она прекрасно знала. Иногда супруга сопровождала мужа в киноэкспедициях, опасаясь, что без ее пригляда он отправится «налево». Так, например, было в августе 1962‑го, когда Жариков снимался в Судаке в комедии «Три плюс два»: жена всегда была поблизости и зорко следила, чтобы ее муж, не дай бог, не завел шашни со своей красивой партнершей по фильму Натальей Кустинской. Но он об этом даже не думал, поскольку… Впрочем, послушаем его собственный рассказ:

«Валентина сопровождала меня лишь на съемках в Крыму, а когда группа переехала на Рижскую киностудию, вернулась в Москву. Как только я остался один, Фатеева всеми силами начала сводить меня с Кустинской. Они с Андреем Мироновым (у них на съемках возник роман. – Ф. Р.) идут в ресторан и обязательно тянут с собой нас. Оркестр играет «медляк», Миронов приглашает на танец Фатееву, а та тут же соединяет наши руки: «Ребята, ну что вы сидите? Пошли бы тоже потанцевали».

Танцевать-то я Кустинскую приглашал, но не более того. Когда пару лет назад в телепередаче, посвященной юбилею фильма «Три плюс два», услышал откровения Натальи о том, как Оганесян строго-настрого приказал не пускать мою Валю на съемочную площадку, та якобы приревновала меня к Кустинской и даже бросалась на нее с кулаками, – удивился. Не было такого! Да и Кустинская мне никогда не нравилась: глупые дамы меня не возбуждают. Я не способен оценить женскую красоту, если к ней не прилагается интеллект. А с последним у Кустинской, по-моему, было крайне напряженно.

– Жень, ну что? – то и дело обращалась она ко мне, намекая на более тесное продолжение знакомства.

– Что ты имеешь в виду? Я вроде бы ничего тебе не говорил.

– Да? Ну так что?

Когда «Три плюс два» возили на зарубежные фестивали, нас с ребятами ни разу не пригласили, зато Кустинскую и Фатееву – постоянно. «А что ты хочешь? Что возмущаешься? – сказал начальник актерского отдела «Мосфильма» Адольф Гуревич. – Зачем ты там нужен? Представитель Госкино лучше возьмет с собой «чемоданных», чтобы не скучать…»

Между тем вскоре после выхода фильма «Три плюс два» на широкий экран Жариков пережил еще более экзотическую «лав стори»: в него влюбилась… японка. Звали ее Каеко Икеда, и была она дочерью богатого фабриканта неоновых реклам. В Жарикова девушка влюбилась после фильма «Иваново детство», который демонстрировался по всему миру. А уж когда в Японию попали «Три плюс два», чувства японки перехлестнули через край. Она засыпала актера любовными письмами, в которых обещала приехать в загадочную Россию (Каеко работала в турагентстве), где живут такие необыкновенно мужественные, талантливые, нежные и красивые мужчины. Писала, что непременно найдет «апартаменты Жарикова» (а тот тогда жил в коммунальной квартире!), пусть даже ее путь будет длиной в тысячи километров.

Достаточно скоро про этот «почтовый роман» узнал КГБ и немедленно сообщил в Госкино. Жену Жарикова вызвали «на ковер» и спросили в лоб: «Вы хотите, чтобы ваш муж ездил за границу? Тогда пусть прекратит переписку с японской капиталисткой. Настоятельно советуем вам помочь нам в этом вопросе». Жена, естественно, помогла: Жарикову пришлось японку попросить, чтобы та перестала писать ему. Как ни тяжело это было сделать влюбленной девушке, она вняла совету любимого, в качестве прощального подарка прислав ему великолепную заколку для галстука с розовой жемчужиной…

Пока муж зарабатывал, Валентина нигде не работала и вела домашнее хозяйство. Причем дело свое знала хорошо: мужа всегда ждал накрытый стол, а накрахмаленные рубашки приятно хрустели. Поэтому он был вполне удовлетворен таким положением дел. Единственное, что угнетало Жарикова, – у них не было детей. Однажды он спросил у жены, не принимает ли она противозачаточные таблетки. Та ответила отрицательно. «Тогда в чем дело? Я очень хочу детей. Если у тебя проблемы со здоровьем, давай обратимся к врачам», – заявил Жариков. И услышал в ответ: «У меня проблем нет. Это ты виноват, ты и иди обследоваться».

Жариков так и сделал. И вскоре получил справку, что он в этом плане полностью здоров. Показал этот документ супруге и поставил ультиматум: либо у них появятся дети, либо он уходит. И тогда жена, разрыдавшись, призналась в том, что ее первый муж детей не хотел и она сделала от него два аборта, причем последний – неудачный. У нее не будет детей. Она это скрывала, потому что боялась потерять Жарикова.

Актера будто холодной водой окатили. И он объявил: «Ты молчала, когда я пошел на это унизительное обследование, а это – подлость. Поэтому прощай!»

Но жена бросилась ему в ноги: «Если уйдешь, я покончу с собой».

Этот порыв отчаяния подействовал – Жариков остался. Но пустился во все тяжкие – стал изменять жене направо и налево.

А что же Гвоздикова?

Несмотря на то, что ее папа был человеком строгих правил и был категорически против того, чтобы его дети пошли по актерской стезе, к его мнению никто не прислушался. Сначала «взбрыкнула» старшая дочь Людмила (она старше Натальи на 7 лет), которая после окончания школы уехала в Ленинград и стала актрисой Театра миниатюр под управлением Аркадия Райкина. А затем по ее стопам отправилась и младшая сестра Наталья, которая в 1965 году окончила школу, уехала в Москву и поступила в театральное училище имени Щукина, где проучилась недолго. Как-то она поехала в Ленинград навестить свою сестру, и вместе с ней оказалась в доме актриса Ольга Малоземова, у которой в тот момент гостили Сергей Герасимов и Тамара Макарова (бывшие учителя Жарикова). Увидев Гвоздикову, они предложили ей перейти к ним во ВГИК. Более того, Герасимов прямо оттуда позвонил министру культуры Екатерине Фурцевой и попросил разрешения принять к себе на курс еще одну студентку. Так Гвоздикова оказалась во ВГИКе. Ее сокурсниками были еще три Наташи – Белохвостикова, Аринбасарова и Бондарчук, а также еще ряд будущих звезд советского кино: Николай Еременко, Талгат Нигматулин, Вадим Спиридонов, Нина Маслова, Ирина Азер, Ольга Прохорова, Надежда Репина.

На тот момент Жариков был уже очень популярным актером, им грезили многие советские девушки. Но только не Гвоздикова, которая была увлечена исключительно учебой. И вот однажды, когда она появилась в институте после недельного отсутствия (болела гриппом), девчонки ей сообщили: «Пока ты болела, приходил Жариков. Он и в жизни красавец невозможный! Мы в него все влюбились». На что Гвоздикова безразлично пожала плечами и сказала: «Ну и что? Подумаешь!» Ей было не до ахов и охов, она думала только про учебу. Она даже серьезных романов с однокурсниками не крутила, хотя на нее заглядывались многие. Например, Сергей Малишевский (он прославится как мастер дубляжа – его голосом будут говорить многие прибалтийские актеры, а также зарубежные) во время поездки на картошку звал Наталью прогуляться и угощал печеной картошкой. Потом у него появился соперник – Николай Еременко. Однажды тот в шутку погнался за Гвоздиковой по сельской дороге с вилкой в руке, обещая заколоть, если она выберет Малишевского, а не его. Несся и орал песню: «Смотри, какое небо звездное, смотри, звезда летит…» Оба, кстати, уйдут из жизни относительно молодыми: Сергей в 50 лет (2000), Николай – в 52 года (2001).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});