Москву ничем не удивишь - Сергей Александрович Ермаков

Магнат призадумался и понял, что его секретарь как всегда прав. Хорьковский повернулся кругом и снова быстрым шагом пошел в палату Алмаза. Певец стоял возле зеркала и разглядывал своё красное ухо, торчащее, словно локатор. Хорьковский подошел к Алмазу и схватил его за второе, здоровое ухо, и повернул так, словно заводил старинные часы с маятником. Алмаз заскулил, рухнул на колени.

- Кто находился в кабине «Газели», которая взорвалась? – спросил магнат. – Почему ты ехал в фургоне, куда тебя везли?

- В кабине был Вдовиченко, начальник службы безопасности господина Насосова, которому я должен денег два миллиона долларов!!! – сразу же сознался Алмаз. – Меня поймали и везли к Насосову!!!

- Это люди Насосова убили моих людей на перекрестке? – спросил магнат, продолжая истязать Алмаза.

- Не знаю, я же ничего не видел, - ответил Алмаз, - я только слышал два выстрела, а потом мы ехали, потом еще один выстрел и машина загорелась!

- Менты тебя допрашивали по этому поводу? - спросил магнат.

- Нет, еще не допрашивали, - ответил Алмаз.

- Будут допрашивать – молчи! – приказал Хорьковский. – Скажешь, что неизвестные люди тебя затащили в фургон, вывезли и пытались сжечь! Понял? А этого Насосова я самолично найду и с него спрошу по полной программе!!! Где его искать?

- Я все расскажу, я вам буду помогать во всем, только отпустите моё ухо!!! – взмолился Алмаз.

Магнат разжал пальцы, Алмаз торопливо отполз в сторону. Оба уха у него стали приблизительно одинаковыми – красненькие такие, как помидоры и большие торчащие в разные стороны.

- Жди меня здесь, «чебурашка», - сказал магнат, - мне нужно поговорить с женой, а после я за тобой вернусь.

Он повернулся и вместе с преданным секретарем вышел из палаты. Алмаз не выдержал – по его лицу покатились слезы. Он вспомнил как мама в Ростове уговаривала его молодого не ехать в Москву, в каменные чужие джунгли, где злые нравы царят, где всякое может случиться. А он не послушался, поехал и вроде как даже достиг огромных успехов – им весь Ростов гордится теперь и вот оно как повернулось с ног на голову – попал Алмаз в самый эпицентр криминальных событий из которого выбраться целым один шанс из миллиона.

****

Матвей Спичкин после своего предложения стравить «медведя с кабаном» - Хорьковского с Насосовым залез обратно в «Лексус» и захлопнул за собой дверь машины. Татьяна завела внедорожник, нажала на газ и тронулась с места, влившись в поток автомобилей на дороге тянущийся к Москве. Спичкин уселся поудобнее и спросил как бы сам у себя:

- А как же я сам теперь буду? Вы забыли все, что ведь с меня подозрения в убийстве Эли так и не сняли. Меня же, если поймают менты, то посадят в тюрьму.

- Не переживай, тебя раньше убьют, чем в тюрьму посадят, - успокоил его Владик.

- А тебя кастрируют, - ответил ему Спичкин.

- Заткнулись оба! – приказал им Краб, повернувшись. – С этой минуты я ввожу строгую воинскую дисциплину в нашем маленьком подразделении. Я командир, вы – солдаты, мой приказ для вас закон! Чтобы выбраться из дерьма, в которое мы с вами дружно влезли, нужны дисциплина и порядок. Иначе мы проиграем. У тебя Владик в армии какое звание было?

- Гвардии ефрейтор, - ответил Владик.

- Отлично, а у тебя? – обратился к Спичкину Краб.

- Я вообще не служил, - ответил Спичкин, - по состоянию здоровья…

- Ха-ха, доходяга, – издал ржачный звук Владик.

- Разговорчики в строю!!! – строго прикрикнул на него Краб. – В таком случае ты Матвей будешь рядовым!

- А я? – спросила Татьяна.

- А ты медсестра! – вставил своё слово неугомонный Владик.

Краб стремительным, едва заметным движением влепил Владику по лбу оплеуху. Тот втянул голову, отодвинулся подальше от Краба и пробурчал:

- У нас в армии за рукоприкладство наказывали…

Но Краб на его жалобу не обратил внимания, а продолжил:

- Татьяна будем моим заместителем по воспитательной работе. Перейдем к делу. До того как я приехал к клубу «Мухомор», где на вас напал Хорьковский, мне удалось выяснить, что в ночь убийства к жене Матвея приходил любовник. А кто такой этот любовник может знать один человек - косметолог Эли по кличке Кика. Мы с Матвеем предполагали, что Кика – это женщина, а оказалось, что он вроде мужчина, но практически женщина.

- Как это? – не понял Владик.

- Голубой он, - подсказал догадливый Матвей.

- Да, верно, - кивнул Краб, - голубой. У меня есть визитка Кики и информация, что Катрин, подруга Эли, должна ему сто долларов за сеанс косметирования или как он там называется и пока что деньги она ему не отдала. На этом мы с вами и сыграем. Матвей позвонит Кике и скажет, что он хочет передать ему от Катрин сто баксов, узнает куда и когда можно подъехать. Он договорится о встрече, а там уж дело техники.

- А чего мы сейчас среди ночи что ли будем этому Кике звонить? – зевая поинтересовался Владик. – Нормальные люди в такое время спят, это только нас черти носят.

- Наоборот настоящие тусовщики в такое время только из клубов начинают расходиться, - возразила Татьяна, - если нам номер Кики прямо сейчас набрать, то можно и договориться о встрече. Давайте, прямо сейчас звоните!

Она вытащила из кармана мобильный телефон Захожина и отдала назад Матвею. Радиоведущий имел большой опыт общения с аудиторией слушателей, поэтому поговорить по телефону с незнакомцем ему не составляло большого труда. Дозвонился сразу и выяснил, что Кика действительно не спит, а тусуется в клубе. Разговорившись, Матвей сказал, что видел Катрин вечером и что она просила его срочно передать Кике сто баксов.

- О, как это кстати, - обрадовался Кика, - я как раз сейчас нахожусь на мели, мне даже нечем оплатить заказ в баре. А вы на машине? Не могли бы вы подвести мне деньги в клуб «Гей-зер»? Вы знаете такой клуб?

- Конечно, знаю, - ответил Матвей, - я даже сам не раз там бывал. Хорошее заведение. Буду у вас через час-полтора. Как мне вас найти?

- А меня здесь все знают, - игриво ответил Кика, - спросите у бармена…

Матвей попрощался с косметологом и протянул телефон Татьяне.

- А ты чего в этом «голубом» клубе-то делал? – подозрительно спросил Владик у Спичкина на всякий случай отодвигаясь от него подальше.

Он еще не забыл за что магнат Хорьковский хотел убить Спичкина, поэтому подозрения в неверной ориентации с него не снял.

- Новогоднюю вечеринку я вел в этом клубе как-то пару лет назад, - ответил Матвей, - работа у меня такая – работаю там, где платят. И нечего на меня так таращиться со своими подозрениями!

Владик таращиться перестал, отвернулся к окну, а Матвей поспешил переменить тему.

- Войти-то мы с вами в клуб войдем, - сказал он, - Кику тоже найдем, но будет ли он с нами разговаривать по поводу Эли? В заведении метод «звездукции», который Краб применяет не пройдет, там охрана серьезная, да и зачем нам лишний шум поднимать? Надо как-то выманить Кику из клуба, например, пусть Владик Кике сто баксов якобы от Катрин отдаст, а потом предложит подвести его до дома на своей машине.

- Я-а-а? – засипел от возмущения, как дырявый баян, Владик. – Да я вообще в этот клуб не зайду вообще ни ногой!!! Я этих педиков крашеных на дух не переношу! Я ж их там поубиваю всех! Вот сам ты и иди!!! Умный какой, меня посылает! Это твое дело, сам его и расхлебывай!!!

- Я бы пошел, - ответил Спичкин, - но я человек в Москве известный, меня узнают, пойдут кривотолки. И внешность у меня на данный момент непрезентабельная - физиономия вся разбитая мужем твоей любовницы Хорьковским. Поэтому вряд ли со мной этот Кика захочет кататься по ночной Москве. А ты у нас мачо, дамский любимец, таких как ты мускулистых парней из провинции в этом клубе любят, вот ты и соблазнишь Кику.

Владик побагровел от гнева и только железный взгляд Краба не позволил ему двинуть Матвею по физиономии. Он стал отпираться:

- Я не смогу с пидарасом разговаривать, меня вырвет!!!

- Он не пидарас, а «голубой», - сказал Матвей.

- А какая разница? – спросил Владик.

- А разница в том, - начал пояснять Матвей, - что приходит как-то к психологу мужчина и говорит, мол, доктор, мне кажется я «голубой», а психолог его спрашивает – а вы батенька кто по профессии – модельер одежды или художник? Тот – нет, мол, не модельер и не художник. «Ага, вы – артист или музыкант», - говорит доктор. Нет, отвечает тот, я не артист и не музыкант, я водитель грузовика. «Ну, тогда, - говорит доктор, - никакой вы не «голубой», а самый настоящий педераст!». Вот тебе и вся разница.

- А ведь всё-таки придется тебе идти, Владик, - вмешался в разговор Краб, - у тебя больше чем у нас всех шансов вывести из клуба Кику. Ты самый привлекательный из нас. Я имею в виду присутствующих здесь мужчин. И ничего зазорного в этом нет, считай, что тебя наше подразделение отправило в разведку в лагерь неприятеля. Вспомни историю. Думаешь, разведчику Штирлицу легко было общаться с фашистами, когда его Родина воевала с врагом, кушать немецкие сосиски, давиться немецким пивом, вспоминая наше «Жигулевское». И ничего он крепился и не прокололся ни разу. Раз уж мы одна команда, давай тогда друг за друга горой, а не делить – это твоё, это моё, мы все сейчас по уши в болоте и должны друг другу помогать, иначе не выберемся.