Капитан «Аль-Джезаира» - Вернер Лежер

— Конечно. Беги же! Скорее: может быть, он тяжело ранен.

Негр кинулся бежать, словно преследуемый хищным зверем Он напрягал все силы, чтобы быстрее помочь другу

Маленький, уныло сгорбившийся Омар в отчаянии стоял у каменной стены. Он внимательно осмотрел утес снизу, слева, справа и испугался. Несомненно, лезть вверх было можно. Но вот удастся ли такой номер новичку? Не приведет ли это к новому несчастью?

Но друг в опасности, нужна помощь!

А стена-то какая крутая, ну как загремишь оттуда?

Но руки нащупали трещины, ноги — уступы, зубцы. Омар полез вверх.

Друг в опасности!

Вперед, вперед! Омар не оглядывался. Он ничего не чувствовал, ни о чем не думал, кроме как: друг в опасности!

Путь загородил выступ скалы. Дальше не продвинуться.

А друг в опасности!

— На помощь… Ахмед… Омар! — едва слышно выдохнула сдавленная грудь. Он зовет друзей, надеется на них!

— Где ты, Али? Я иду!

Не отвечает. А может, бешеный стук сердца перекрывает его голос? Но нет, вот снова прозвучали отрывистые слова:

— Я… в… щели. А ты?

— Под выступом. Мне не пролезть дальше.

Как страшно ожидать, пока друг снова соберется с силами для разговора. Одно лишь слово на сей раз:

— Защемило!

— Как мне до тебя добраться? Я тебя не вижу.

— На… право… чуть назад… осторожно. Предупреждение своевременно, путь крайне опасен.

Перед каждым шагом требуется тщательно ощупать стенку. Можно ли прочно поставить ногу, достаточно ли цепко ухватится рука?

Рубашка на Омаре — хоть выжимай. От страха и перенапряжения с лица ручьями льет пот. Но Али должен быть спасен. Али — его друг!

Омар добрался до места, откуда кричал Али. От карниза отломился небольшой осколок, ставший для друга роковым.

Под ним — узкая щель, настолько узкая, что обломок скалы зажал Али, словно скобой. Он не мог ни шевельнуться, ни вытянуть ноги, ни распрямить колени и спину. Без посторонней помощи бедняге никак не высвободиться.

Но помощь-то, вот она: Омар!

Лечь на узенький, чуть шире тела, край скалы, протянуть руки, вытащить друга. Экая штука!

Омар попытался немного спуститься. Зубы его от страха выбивали дробь. Он зацепился руками за выступ, вытянув ноги в поисках опоры. Наконец ему удалось лечь на живот. Справа с шумом посыпались камни. Он осторожно вытянул руку. Рука дрожала, как лист на ветру.

Всего несколько сантиметров, и он дотянется до Али. Всего-то ничего!

Надо же — спасся и угодил в каменный плен! Нет, не дотянуться… Напрасны все труды, весь отчаянный страх.

— Я не могу достать тебя, Али!

Всего ширина ладони между успехом и неудачей.

Омар чуть не плакал. Неужели тщетны невероятные усилия, вымотавшие все его силы?

Али удивленно глянул вверх. Что-то мокрое капнуло ему на лоб. Слезы. Омар ревел от злости и разочарования.

— Была бы у меня веревка! — бормотал Али.

— Конечно. Только кто нам ее сюда притащит? Ни одному взрослому на эту стену не взобраться. А мы — маленькие и легкие, наши руки и ноги найдут опору. Только я снова подняться не смогу. Я и вниз-то теперь уже не спущусь. Али… Дорогой мой Али!

— Снимай рубашку. Бросай ее вниз. Нет, разорви ее и сделай из нее веревку. Только быстрее, я не могу уже больше стоять. Мои ноги стиснуты камнями.

— Снять рубашку?

— Святая Матерь Божья, помоги мне!

Слова на чужом языке? Али не понял того, что непроизвольно сорвалось с губ Омара. А он в эту страшную минуту заговорил на родном языке, взывая к Господу, а не к Аллаху.

— Как же я до этого не додумался! — воскликнул Омар, переходя снова на арабский, который стал мальчику уже привычным. — Сейчас, Али!

Сопревшая ткань рвалась, но кое-как свивалась все же в веревку. Али — не тяжелый, авось выдержит…

Другой рубашки у Омара не было. Теперь ему придется ходить полуголым или завертываться в какое-нибудь тряпье. Оборванец, нищий — снова издевки всех соучеников. Но ведь это для Али, для друга!

— Можешь… ты… закрепить… за что-то… конец?

— Да. А для надежности я и сам буду придерживать.

— Могу… я?..

— Давай!

Что-то затрещало, захрустело. У Омара глаза чуть не выпрыгнули из глазниц, рот широко раскрылся от страха. Ткань не выдержала! Он хотел закричать, предупредить друга. Не вышло! Слова застряли в горле. Ни звука не удалось ему выдавить. Не в силах отвести глаз, мальчик смотрел на тонкие нити все еще державшейся вопреки всему ткани.

Вот, сейчас…

Порвалась!

— Омар!

Руки друга лежали на краю карниза. Перед Омаром зияла пропасть. Он не сознавал, что происходит вокруг. Темная ночь обняла его.

— Что это? Где я?

Теплое, живое тело прижалось к Омару, обхватило, обняло его. Друг спасен, а сам он — в опасности, вот-вот свалится со своей «воздушной беседки».

— Держи меня, Али! Держи крепче! Я ничего не вижу!

— Не бойся, ничего с тобой не случится. Просто надо немного успокоиться.

— Али! Омар!

Это был голос Ахмеда. Хриплый от натуги, но все же полный радости.

Негритенок пробежал всю длинную дорогу до деревни, еле добрался до крайней хижины, сообщил об ужасном несчастье и рухнул без сил наземь.

Тревога! Отовсюду сбегались люди, вели лошадей, тащили веревки. Отец Али посадил Ахмеда перед собой в седло и пустил коня в галоп. За ним последовали остальные.

— Сидите спокойно! Не двигайтесь! Мы зайдем с другой стороны! — кричал отец Али мальчикам.

Запаленных коней погнали дальше. Пыль облаком взвилась из-под их копыт.

— Они придут сверху! — радостно крикнул Али. — Тебе лучше?

— Да, Али, куда лучше!

Омар не хотел пугать друга, а сам дрожал всем телом.

Ахмед не спускал глаз с друзей, будто мог удержать их взглядом от падения.

Тем временем подъехали остальные сельчане. Они молча следили за ходом спасательной операции. Будь на то воля Аллаха — и дети избегут опасности, а реши Аллах по-иному — суждено им вечное небесное блаженство. Кисмет!

Али уловил голоса.

— Внимание, веревка!

Веревка, спасение. Обычная веревка, сплетенная из пальмовых волокон, но такая теперь необходимая, единственно способная спасти людей от смерти.

— Стой, не шевелись, Омар. Я обвяжу тебя.

— Нет, нет, Али! Сперва ты!

— Никаких возражений. Так. Только держись покрепче. Не бойся, соберись с духом. И отпихивайся ногами от стены, чтобы не оцарапать голое тело о камни и чтобы тебя не крутило.

— А ты?

— Я пойду потом. За меня не беспокойся. Ну, держись! Не спеши!

Омар поплыл кверху. Вот, уже не видна его голова, затем торс, мелькнули босые ноги.

Как вытаскивали Али, Омар уже не видел. Будто сквозь вуаль, он видел только, что его сажают на лошадь, ощущал, как обнимают его сильные руки. Большая черная борода щекотала порой его лицо. Ах, какая борода! О, да это же отец его врага Махмуда! Так бы и лежать целую вечность, какое это было бы бесконечное счастье. Укрыться в сильных руках отца — ничего счастливее нет в целом свете!