Легендарный Араб - Михаил Нестеров

— Все облазили, товарищ майор. Ничего.

— Все — и ничего. Здорово!

Первой не выдержала Грязнова и затряслась от беззвучного смеха.

— Простыни еще не остыли, а ты веселишься, — укоризненно сказал Николаев.

— Так, вы оба, — Князев указал на Людмилу и на Зю, — опросить обслуживающий персонал кафе — это раз.

— Можно, я вам буду пальцы загибать? — спросил Николаев.

— Ты у меня довеселишься, — пообещал Князев и продолжил инструктаж: — Там же вас ждут два десятка ротозеев, жаждущих посмотреть на мертвого начальника милиции. Этих — если потребуется — задержать.

— Князев говорил громко, четко и раскатисто, — прокомментировал слова начальника все тот же Николаев.

И это ему сошло с рук. Князев понимал, что все эти плоские шуточки буквально над телом покойника есть не что иное, как естественная защитная реакция организма на свалившееся вдруг... горе. Его самого лихорадило, и он сдерживался, чтобы не ответить соответственно настроению. Лихорадило еще и по той причине, что в Полякова стреляли едва ли не над ухом жены и сына. Не пострадали только по чистой случайности. Спасло чудо — подруга жены, которая приехала из Сочи на рейсовом автобусе.

Досталось и покойному. Князев не мог не возмутиться, словно Вадим знал о готовящемся покушении и прикрылся живым щитом, предложив Алле подвезти ее до горотдела.

— И постоянно докладывать, — напутствовал он следователя и опера.

— Докладывать кому? — в конец осмелел Николаев.

— Хрену моему! — взорвался заместитель.

— А где Валеев? — спросил Олег.

— Там. — Князев кивнул на кусты. — Давно не видел товарища? Иди посмотри. Только не наступи на него.

Если бы Дима к этому времени не был трупом, Скачков наверняка напоролся бы на вопрос: «Где ты был в районе десяти — десяти тридцати утра?» Но единственный человек, который мог рассказать о ссоре начальника и подчиненного, остывал сейчас за кустами. В связи с этим хлопоты Шерстнева насчет алиби — вот сейчас — оказались лишними, видимо, в планы старика не входило убийство Валеева. Что, Дима оказался в ненужном месте и в неподходящее время? Может быть. Но кто убрал Полякова и Валеева? Вывод один: Олег не знал этого человека, но тот был тесно связан с Шерстневым; а то, что им мог оказаться Араб — против которого затеяна эта сложная игра, — выглядело довольно дико.

Во всяком случае, делать выводы пока рано, подумал Олег. Ясно одно — Вадима и его охранника убрал профессионал. Не исключено, что убийц было двое. Но все это выяснится после определенных оперативно-следственных мероприятий, включая медэкспертизу, когда следствие будет обладать данными баллистической экспертизы. А судя по обрывочным разговорам оперативников, на месте преступления были обнаружены гильзы калибра пять и семь десятых миллиметра — за живой изгородью в непосредственной близости от трупа Полякова и неподалеку от тела Валеева. Что, все-таки убийца был один? И это не факт. Если больше, они могли использовать один тип оружия.

Олег закончил измываться над собственными мозгами, которые просили похмелиться. Хотя бы в том же кафе, куда направились Людмила и Геннадий Андреевич.

— Я больше не нужен? — задал он неуместный вопрос.

Князев долго созерцал его отекшую, как всегда, похмельную физиономию. Не нужно быть прозорливым человеком, чтобы догадаться, что сейчас больше всего интересует Скачкова.

— Нет, не нужен. Иди, помяни начальника.

Олег кивнул.

— Хороший начальник — мертвый начальник. Чего не скажешь о его заместителе.

Отвечая на собственные мысли, Князев кивнул в сторону удаляющейся пары:

— Кажется, я догадываюсь, почему у вас сегодня такое хорошее настроение.

Сам же Князев испытывал двоякое чувство. Скорее всего его ждет повышение и он займет место Полякова. Взгляд зама скользнул по камуфлированной под цвет бойни простыне, которая стала временным саваном Вадиму Полякову.

* * *

На площади морского вокзала Радзянский влился в толпу экскурсантов, которых набирал бойкий молодой человек с мегафоном, приглашающий посетить ущелье Цихерва, Бзыбскую крепость и другие достопримечательности приморского побережья. Для Льва это был лучший способ покинуть горячее место. Сейчас на нем была цветастая рубашка с крупными узорами, в широких льняных брюках некоторая помятость носила отпечаток шарма. Белая панама, солнцезащитные очки довершали его облачение, которое, как камуфляжный костюм под соответствующую местность, надежно вписывалось в пеструю толпу отдыхающих.

Туристический автобус марки «Мерседес» миновал Гудауту, немного задержался на железнодорожном переезде у населенного пункта Бармыш и наконец сделал остановку в непосредственной близости от крепости.

Лев незаметно отстал от группы экскурсантов и вернулся на шоссе. Частник на шестой модели «Жигулей» довез его до Гагры, где Лев уже окончательно договорился с одним из многочисленных водителей, предлагающих свои услуги, отвезти его в Туапсе.

Он без труда отыскал автостоянку, где перегонщик оставил машину, и, когда пальцы сомкнулись на руле «БМВ», Радзянский с облегчением выдохнул, подумав, что основная часть долгой операции прошла довольно успешно. На его лице даже проступила улыбка. Он позволил себе расслабиться еще больше, немного пофантазировать; то ли потому, что такие мысли приносили ему облегчение, то ли он искусственно маскировал ими действительное положение дел. А думал он о том, что все эти невероятные действия со стрельбой и погонями, с хитроумными комбинациями происходят не по той болезненной причине, которая словно клеймом была помечена близким родством с Леной, а по другой, носящей, однако, все те же определения — самая близкая и любимая, ради которой он...

Лев так и не смог выжечь из груди того безумного чувства, в котором как любовницы Лены в нем было больше, чем дочери. А казалось, пора бы выкинуть из головы весь этот мазохизм, свыкнуться, но это слово делало его рабом — себя или еще кого-то, кто издевательски посмеивается над ним, подглядывая либо из Эдема, либо из преисподней — в его положении никакой разницы.

Патология...

Глава 13

Планы меняются

41

Ей снился тревожный сон, образы множества людей, в окружении которых она находилась, были размыты, издалека доносился чей-то знакомый голос, призывающий бежать. Но ватные ноги не слушались, вязли, словно в песке. Она падала, помогала себе руками, а неясные тени вокруг, смеясь, издавали каркающие звуки.

Лена проснулась. Комната была наполнена солнечным светом, но и он не в состоянии был прогнать ночные страхи: где-то за окном все еще слышались резкие голоса, словно пришедшие из сна, и девушке казалось, что вот-вот донесется еще один голос, приказывающий бежать.

«Чертовы птицы!» Оцепенение прошло, как только она наконец-то определилась, что за окном, как всегда, кричат чайки. И вслед за этим, будто навсегда утерянное, пришло состояние радостного ожидания. Точнее, оно вернулось, потому что девушка заснула с ним, но потеряла в неспокойном сне.

«Сегодня должно что-то случиться». — Она возбужденно прошлась от окна до двери, невольно прислушалась и вернулась, распахнув ставни. Нет, не что-то, сегодня она встретится с Львом. Когда? Насчет времени Руслан не сказал ничего определенного, как не объяснил толком, почему вчера не состоялся обещанный телефонный разговор с Радзянским. Она не поверила, когда Хачиров сообщил, что Лев не приехал, хотела расспросить кавказца, но тот велел ей заткнуться. Потом неожиданно сорвался на оскорбления: «Оборзела, сука?..»

Лена не знала, когда прибывает самолет рейсом Москва — Сочи, из Самары она прилетала дважды — на «Ту-154» — в одно и то же время: 12.40 местного.

Она решила, что из Москвы самолет должен вылететь раньше, чем из Самары. Может, Лев уже в пути. А может, уже прилетел и едет на такси.

Ее наручные часы лежали на столе и показывали начало седьмого. «Нет, все же рановато», — решила она.

Спустя полчаса она была готова к встрече. Долго думала, воспользоваться ли макияжем. Если нет, будет выглядеть соответственно ситуации, если да, то загримирует отчасти и свои чувства. Поймала себя на мысли, что подстраивается под свое и так незавидное положение, хочет до некоторой степени визуально усилить его, выглядеть более жалкой, чем это есть на самом деле. Нашла отговорку, что все эти мысли не ради нее, а для Льва, чтобы он увидел на ее осунувшемся лице больше беспокойства в свой адрес, нежели наоборот. Только вот разберется ли он? И захочет ли?

Неконтролируемые от близкого свидания мысли не покидали ее ни на минуту.

Снова взгляд на часы: начало восьмого. Она не могла предположить, что Лев давно уже прилетел и так же, как она, отмечает время.