Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время - Юрий Григорьевич Корчевский

делать подарки вот так, без повода, даже приятнее, чем их получать. Тоже опыт в жизненную копилку.

По мере взросления Матвей начал задумываться об очевидных вещах. Например, о том, что женщина зависима от мужчины, в первую очередь в финансовом плане. А ведь на ней держится дом. Потому и баловать периодически надо, радостей в ее жизни и так мало! И жизнь коротка. То, что не сделал сегодня, порой уже не исправить.

И снова потянулись рабочие будни. Матвей приглядывался к Пелю, особенно когда оба работали в подвале. И книги после работы читал запоем. Мама однажды захлопнула перед ним книгу.

– Погода отличная, а ты глаза портишь! Бери Марию, идите погуляйте.

И то верно. Уже забыл, когда встречался с приятелями, и Мари времени мало уделял. Нехорошо! Но уж гулять так гулять. Прошлись по Невскому, зашли в Елисеевский магазин, где на втором этаже находилась кофейня. Выпили кофе с бесподобными булочками, ибо пекарня была здесь же. Потом дальше пошли, по направлению к Казанскому собору. По пути им попалась ювелирная лавка. Мари ничего не просила, но таким жадным взглядом прошлась по стеклянной витрине, что Матвей предложил:

– Давай зайдем.

А как без покупки уйти? Собрал все монеты, которые были в карманах, хватило на небольшое колечко из какого-то сплава. Девушке оно впору пришлось, купил. Уж как Мари радовалась, у нее ведь ни одного украшения не было. А Матвею горько. Мешочек с золотом в руках не раз держал, в комнате в доме Лоренцо уже небольшой сундучок золотом наполовину наполнен, а он девушке самое дешевое колечко дарит. Ком в горле стоял. Да еще и Лоренцо подумать мог, что сбежал Матвей, так как купился на обещания Теодоро. На самом деле не предавал он Лоренцо. Одно утешение – то, что воспользуется Лоренцо его золотом. Без Матвея производство очков встанет, так что золото из сундучка некоей компенсацией будет, утешением. Да пусть простит его венецианец, не по своей воле исчез, не попрощавшись.

У Мари после покупки платья, туфель и подарка Матвея в виде колечка подружка появилась. Для Марии – радость, все же сверстница. С кем еще поболтать о своем, девичьем, можно?

Глава 9

Прокаженные братья

Матвей уже почти все книги из библиотеки Пеля перечитал, многое понимать стал. Любое образование – в первую очередь самообразование. Если человек не горит жаждой знаний, ни один, даже лучший, учитель ничему его не научит.

А труба с цифрами так и манила, как горького пьяницу кабак. Знает, что плохо потом будет, но последнюю копейку отдаст за шкалик казенной беленькой. Путешествия по миру стали хуже кокаина, за которым приходили в аптеку страждущие. Одно плохо – никогда не знаешь, куда попадешь, в какую страну и в какое время. И выбора нет. Временами так и подмывало спросить Пеля, знает ли он заранее, куда попадет. Или как у Матвея – каждый раз сюрприз?

Вот и в эту субботу Матвей вышел на задний двор. Собирался еще в пятницу, тогда и положил в карман склянку с эликсиром жизни. Буквально несколько капель спасли жизнь девушки, когда ее сбил лихой извозчик. Путешествия у него иной раз рискованные случались, потому эликсир лишним не будет. Об одном забота – как бы не разбить случайно. Второй раз заполучить его не удастся, как и создать. Вон у Пеля, который половину жизни алхимией занимается, до сих пор не вышло. Впрочем, с его-то комбинациями Пель мог попасть к удачливому алхимику и вызнать у него секрет эликсира жизни.

Матвей полагал, что кому-то все равно повезет, как графу Бернарду Тревизо с острова Родос. Именно от него попал к Матвею эликсир. И как он потом понял – неслучайно. Граф, опасаясь, что янычары все же захватят его дом, положил в карман Матвею склянку в надежде, что не пропадут его труды. А еще наверняка надеялся, что если его убьют, но Матвею повезет остаться в живых, то он сумеет влить графу в рот несколько капель. Но хоть бы предупредил об этом! Впрочем, тогда ситуация была напряженная, не до разговоров было, решался вопрос жизни и смерти. Граф даже великодушно поступил. И как же подло повел себя Теодоро, желая насильно, обманом вывезти его в Геную. Однако не получилось, чтоб генуэзца черти в аду жарили! Обмана и подлости Матвей не признавал и сам так никогда не поступал.

Уже наученный опытом, сверил по бумажке все комбинации. По тем из них, по каким уже попадал в другие времена, – были отметки. Не приведи бог снова попасть к инквизиторам! Осмотрелся по сторонам и произнес четко набор цифр…

Почти сразу почувствовал горячий воздух, впереди увидел стены крепости и ворота. К ним идет караван верблюдов, тянутся люди. Мимо прошли два рыцаря – в кольчугах, на поясе у каждого меч, на плечах белая накидка вроде плаща, на которой зеленый крест, а ниже него изречение на латинице: «Предкам и оружию». Подразумевалось – верность. Что удивило, шлемов не было, а головы замотаны белыми тряпицами, как у бедуинов в пустыне для защиты от пыли. Только щелка для глаз оставлена.

Когда рыцари немного отошли, Матвей спросил у священника в рясе:

– Это кто такие?

– Не встречал никогда? Это братья из ордена Святого Лазаря, проще говоря – лазариты.

Орден Святого Лазаря был одним из древнейших, основан в 1119 году в Иерусалиме. Вообще-то, все рыцарские ордены – тамплиеров, госпитальеров, тевтонский, иезуитов – были созданы для защиты паломников на пути к святым местам и призрения при болезнях. Создавали госпитали (госпитальеры) и лазареты (от имени святого Лазаря). А позже, когда христиан изгнали из святой земли воины Саладина, лазариты нашли уединенное убежище на острове Лазаретто в Венецианской лагуне.

Первоначально в ордене были здоровые рыцари, потом в него стали принимать рыцарей, больных проказой. Болезнь эта упоминалась еще в Ветхом завете. С 10-го по 14-й век она становится бичом Европы, потому что начинаются массовые перемещения народа. Паломничество в Палестину, скученность, заражение, возвращение в Европу. Болезнь проявляла себя не сразу, имела долгий инкубационный (скрытый) период – от трех до пяти лет!

Название ордену дала болезнь святого Лазаря (финикийская болезнь). Еще в Средние века возник обряд – ритуальные похороны живых людей, страдающих проказой. Собирался совет из лекаря, священника, больных проказой. Вновь заболевшего осматривали. Если болезнь подтверждалась, его переводили в статус мертвеца, совершали символическое погребение. С этого момента заболевший должен был носить специальное одеяние, полностью закрывающее тело и лицо, а