Голубое небо над ранчо - Лайана Камп

Потерев виски, в которых боль стучала, словно молот, она подумала о том, как проспит сейчас часов двенадцать. Но, распахнув дверь, остановилась как вкопанная — перед ней стоял Гари, сонный, с взлохмаченными волосами, с проступившей на подбородке щетиной. Она совсем забыла, что оставила его спящим на диване.

Крис охватили противоречивые чувства, они просто раздирали ее. Ей хотелось развернуться и уйти, не говоря ни слова; ей хотелось броситься в его объятия и умолять его сжать ее покрепче, взвалить на него свои сомнения и боль, которые донимали ее на протяжении последних четырех-пяти часов. Но в конце концов ей удалось лишь прошептать его имя.

Гари моментально заметил ее усталость, медицинский саквояж в руке.

— Что случилось? — резко спросил он. — Где ты была? Последние десять минут я искал тебя по всему дому. Что-нибудь произошло?

— Сегодня ночью я приняла роды у Амалии Гонсалес, потом поехала с ней и ее мужем в Амарилло, в больницу, чтобы убедиться, что все прошло хорошо. — Поставив саквояж на столик у входа, Крис попыталась обойти его. — Извини, я забыла оставить тебе записку.

Ее сдержанное извинение глубоко тронуло Гари, и он не задумываясь порывисто схватил ее за руку. Настороженность в ее глазах подсказала ему, что ночью произошло нечто неизмеримо более важное.

— Нет, — хрипло произнес Гари. — Это мне следует просить прощения. Я плохо помню, что случилось прошлой ночью, но думаю, что вел себя как последний идиот. Надеюсь, я не слишком обидел тебя?

— Нет! — Она попыталась высвободить свою руку. Неужели он не понимает, что ей сейчас вовсе не до этих дурацких разговоров? — Послушай, я очень устала. Нельзя ли оставить выяснение отношений на потом?

— Я-таки достал тебя, — грустно произнес Гари. Голова его была еще тяжелой. — Что все же произошло? — Он положил руки на ее плечи. — Что я натворил?

— Ничего.

Он поверил бы ей, если бы она посмотрела ему прямо в глаза. Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

— Если ничего не случилось, тогда почему ты так стремишься отделаться от меня? — вполне логично спросил он. — Скажи же мне, Крис, что такого я натворил?

Он не собирается отпускать ее, пока они не объяснятся, поняла Крис по его взгляду. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она выпалила:

— Ты сказал, что я такая же, как и Айрин, что меня интересуют только деньги и успех, что я считаю себя выше тебя.

Она удивила бы его не больше, если бы просто дала ему пощечину.

— Я рассказывал тебе об Айрин?

— Нет, мне рассказала Энн. Ты только сказал, что я похожа на нее. Но это не так, черт побери!

Нет, она не такая, признал про себя Гари. Воздвигнутые им против нее оборонительные сооружения падали одно за другим, и он не знал, что ему делать.

— Прошу прощения, — тихо заговорил он. — Даже если бы ты очень захотела, то и тогда не стала бы похожа на Айрин. В тебе нет ничего от нее. Я понял это. Просто я приревновал тебя…

Она ошеломленно взглянула на него.

— К кому?

— К Джонатану. — Гари выплюнул это имя как ругательство. — Ты ни разу не упоминала этого мужика, и вдруг он звонит тебе и уговаривает уехать отсюда. Меня это привело в ярость. Я не мог поверить, что ты возьмешь и уедешь так просто после той ночи…

— Но я же не уезжаю.

Мрачная усмешка скривила уголок его рта.

— Это почему-то не запомнилось мне, когда я топил свою печаль в виски. Прости меня, дорогая. Я совсем не хотел причинить тебе боль.

Гари никак не ожидал от нее такой реакции — на ее глаза навернулись слезы и закапали с ресниц. С придушенным восклицанием Крис бросилась в его объятия. После всего случившегося она не могла уже сдержать своих чувств.

— О, Гари, обними меня покрепче!

Встревоженный, он привлек ее к себе.

— Ну что такое? Я же принес свои извинения!

Крис теснее прижалась к нему, прислонилась щекой к его щеке.

— 3-знаю. Дело не в тебе… просто все вместе… Новорожденная…

— Но с ней же все в порядке, разве нет?

Измочив своими слезами его рубашку, Крис кивнула:

— Она просто красотка!

Этот полный боли вопль привел Гари в еще большее замешательство.

— И поэтому ты плачешь? Потому что она красотка?

— Нет. То есть да. Просто я так рада, что все обошлось благополучно.

Нахмурившись, Гари отвел прядь волос с ее влажной щеки и еще сильнее привлек ее к себе.

— Ну-ну, а почему все должно было пройти плохо? Ты же для этого и была там, разве не так?

Его лишенная каких-либо сомнений вера в нее окончательно расстроила Крис. Слезы покатились ручьями по ее щекам. Прижимаясь к нему, она с трудом вымолвила:

— Не всегда удача зависит от твоих стараний. В этом деле может случиться все, что угодно.

Спрятав свое лицо на его груди и продолжая рыдать, Крис рассказала о том, как потеряла новорожденного в Чикаго. Разрыв пуповины моментально лишил ребенка доступа воздуха, и Пегги прибыла в клинику, когда было уже слишком поздно. Крис знала, что сделала все, что было в человеческих силах, но тем не менее смерть невинного существа преследовала ее, тяготела над ней, пока однажды она не выдержала напряжения. Поэтому-то она и приехала в Техас— ей просто необходимо было отвлечься от Чикаго, от медицины.

— Господи, — прошептал Гари, сжимая ее в своих объятиях, чувствуя, как его сердце защемило от раскаяния. — А тут заболела Энн, и ты опять была втянута во врачебные хлопоты. Тебе пришлось заботиться обо всех нас. Милая, я так сожалею…

— Нет. — Крис чуть отстранилась от него и взглянула на него покрасневшими от слез глазами. — Не извиняйся. Ты же ничего не знал, да и я соскучилась по своей работе. Однако я не готова заняться врачеванием вплотную и вернуться в Чикаго. Об этом я и сказала Джонатану. Мы вместе учились на медицинском факультете, а сейчас он хочет, чтобы я оставила клинику и стала его партнером. Но мне нравится медицинская практика в сельской местности, которой я занимаюсь сейчас. Ничего похожего на работу в городской клинике, и я даже начала получать от этого удовольствие.

— Вплоть до прошлой ночи.

Крис не стала отрицать очевидного.

— Я знала, что не могу вечно скрываться от прошлого, — хрипло признала она. — И прошлой ночью прошлое настигло меня. После отъезда из Чикаго я всячески избегала беременных женщин, но не могла отказать семье Гонсалесов, когда им не к кому было обратиться.

Итак, когда он заснул на ее диване, ей пришлось вступить в противоборство со своим прошлым, со своими страхами. Молча кляня себя за непонятливость, Гари поднял руки и подушечкой большого пальца стер слезы с ее щек. Его сердце защемило от желания защитить ее. Давно уже не испытывал он такого ощущения.