Когда вас кто-то любит - Сьюзен Джонсон

– И мне тоже? – пробормотала Аннабел, двусмысленно улыбаясь. Лукавый свет ее глаз заставил его окончательно потерять голову.

– Посмотрим, мисс Примроуз. Не могу ничего обещать, – заметил он с притворной строгостью. – Но ваше продвижение по службе будет зависеть от способности угодить.

– Вам, милорд?

– Именно мне.

– О, прекрасно. А то ваша экономка так свирепо смотрела на меня, когда впускала. – Она задумчиво прикусила нижнюю губу, словно боясь решиться. – Не уверена, что когда-нибудь смогу угодить ей.

– Вам ни к чему бояться, дорогая, – уверил он. – Ваши обязанности будут весьма ограниченны. И вам придется служить исключительно мне.

– Подозреваю, что это мне ужасно понравится, – пробормотала она с небольшим реверансом, не спуская глаз с его лосин, туго натянувшихся спереди и, кажется, вот-вот готовых лопнуть.

– По утрам вы будете приносить мне газету. Время от времени станете читать ее, отвечать на письма, следить за приобретением новых книг. А по ночам, – добавил он с обманчивой мягкостью, – я потребую вашего близкого присутствия на случай, если понадобится срочно написать письмо.

– Я легко справлюсь со всеми поручениями, милорд. Вы сами увидите, какой хороший у меня почерк, и чтение романов будет настоящим удовольствием. Я просто не могу дождаться, – мило улыбнулась она, – когда смогу во всем вам помогать.

Неожиданно у него закружилась голова, словно вся кровь прилила к паху при се манящем обещании «всего».

Опустившись в ближайшее кресло, он поманил свою Нелли Примроуз, чтобы занять ее чем-то другим, кроме беседы.

Аннабел, встревоженно хмурясь, шагнула вперед. Продолжать их игру или не стоит?

– Не хочет ли милорд эликсира? – прошептала она, позволяя ему принять решение. – Вы так бледны.

– Возможно, немного коньяку. Вон там, на столе.

Он на секунду закрыл глаза. Аннабел тем временем пересекла комнату и налила ему коньяку. Заслышав ее шаги, он поднял веки.

– Не стоит волноваться, я вполне здоров.

Аннабел посчитала, что выглядит он плохо, а лицо – болезненно-бледно. Но, не раз видя, как Дафф заставляет себя ходить одним лишь усилием воли, подумала, что если намерен овладеть ею, значит, так и будет.

Вручив ему рюмку коньяку, она дождалась, пока Дафф выпьет, после чего забрана рюмку и поставила на стол.

– Вы очень заботливы, мисс Примроуз. Думаю, вы станете ценным дополнением к моему хозяйству, – мягко и очень тихо заметил он. Чувственные нотки в голосе, ленивый взгляд собственника из-под тяжелых век, словно стоит только протянуть руку, и любая женщина будет принадлежать ему.

Низ живота Аннабел обдало жаром.

– И у нас достанет сил, милорд? – пробормотала она, желая того, что и он, желая с исступленной настойчивостью, немыслимой до того, как Дафф появился в ее жизни.

Он растянулся в кресле. Щеки немного порозовели. Взгляд темных глаз упал на нее с той своенравной надменностью, которая отличает только людей богатых.

– Скоро ты поймешь, Нелли, что первое правило для слуг в моем доме – никогда не задавать мне вопросов.

Волна постыдного наслаждения окатила ее.

– Да, сэр, – прошептала она, невероятно возбужденная высокомерием, с каким он предполагал, что ему все доступно.

– А теперь подойди ближе, и мы проверим, насколько ты чиста.

Он говорил о себе во множественном числе, как король. Ее он называл на ты.

– Значит, я получила должность, милорд?

– Подними юбки, и увидим.

– А что, если кто-то войдет? – нервно пробормотала Аннабел, не уверенная, что говорит от имени Нелли.

– Так тебе нужна должность или нет? – усмехнулся он.

Если не считать тонкостей ее профессии, в душе Аннабел была скромницей.

– Не знаю, хочется ли мне продолжать игру, – бросила она на этот раз голосом Аннабел Фостер.

– Прекрасно. Но тем не менее подними юбки, – улыбнулся Дафф. – Если будешь так добра.

Он тоже говорил своим голосом, голосом вежливого, хорошо воспитанного, дружелюбного человека.

– Слуги, – напомнила она. – Серьезно, Дафф, они могут войти.

– Не могут, – ответил он без тени сомнения. Аннабел не знала, что делать: то ли облегченно вздохнуть, то ли рассердиться. Но настоящий лорд Дарли раскинулся перед ней во всей своей неоспоримой чувственной красоте и притом достаточно близко, чтобы коснуться его белоснежной накрахмаленной сорочки и бутылочно-зеленого сюртука, а вид дерзко восставшей и впечатляюще массивной плоти, натянувшей мягкую кожу лосин, будил безумное желание.

Его руки покоились на позолоченных крокодильих головах, украшавших подлокотники ампирного кресла с обивкой из красного шелка в полоску, ресницы полуопущены, на губах играла улыбка.

– Я упоминал, как много ты значишь для меня? Это действительно так, – продолжал он, отвечая на собственный вопрос. – Я давно уже не чувствовал себя так хорошо. Побалуй меня, дорогая. Подними юбки.

– Я побалую заодно и себя тоже и готова честно в этом признаться.

– Вижу, Нелли Примроуз сбежала, – усмехнулся он, – а на ее месте возникла властная мисс Фостер. Но в любом случае она нравится мне больше. Покорные женщины – это такая скука.

– Пожалуйста, воздержись от упоминания о своих предыдущих амурах. Если не хочешь, чтобы тебе отплатили тем же.

– Господи, нет! – с деланным ужасом воскликнул он. – Это может погасить мой пыл.

– Я почему-то в этом сомневаюсь, – язвительно заметила она, кивком показывая на перед его лосин. – Эта часть твоего тела в прекрасной форме.

С этими словами она грациозно подняла юбки, образовавшие пышную рамку вокруг ее бедер.

– Вам по вкусу то, что вы видите, милорд?

Она стояла перед ним, голая от талии, в белых шелковых чулках, яблочно-зеленых лайковых туфельках и сборчатых подвязках в тон желтой ленте у нее в волосах.

– Нужно быть мертвым, чтобы не видеть того, что я вижу, дорогая, – признался он, с трудом переводя дыхание. – К тому же и в самом деле прошло слишком много времени. Могу я уговорить тебя снять платье? Я помог бы тебе, будь в состоянии сделать это. Прости мне мою немощь, очень скоро я возмещу тебе все причиненные неудобства.

Сознавая, что его раны еще далеко не зажили, Аннабел не стала спорить. Только украдкой бросила взгляд на дверь.

– Может, тебе будет спокойнее при запертой двери? Пожалуйста, не стесняйся.

Его небрежная уверенность в том, что сюда никто не вторгнется, невероятно раздражала. Неужели слуги настолько привыкли к появлению женщин в этой комнате, что никто не посмеет войти?

– Насколько я понимаю, твои слуги и без того не появятся, – выпалила она, не в силах скрыть ревность. – Интересно, почему?