Наемник междумирья. Вне времени (СИ) - Вариун Юлия

— Я вас услышал, — прервал мои предположения гипотетических последствий взмахом руки Олдмон и коротким движением выудил из ящика стола новый гербовый лист. — Как вас зовут? — поднял на меня серьезный взгляд.

Я на пару секунд задумался. Надо как-то по представительнее представиться. А то Денис, не солидно как-то…

— Сэр Дэниэль, — выкрутил я свое имя на более звучный для этого мира манер.

— И все? — удивляется его светлость?

— А что еще надо? — фыркаю раздраженно. Мало ему видите ли…

— Ну не знаю, ранг там ваш или что у магов есть?

— У магов есть магия, — недовольно сверлю глазами графа. — Еще у них есть воспаленное эго и гнусный характер. Но если вашей светлости и этого мало, можете записать меня, как «горыныч», у меня на родине это мифическое существо, близкое к драконам.

— Интересно, — недоверчиво смерил меня взглядом граф, отрываясь от своей писанины, — за что вы получили такое прозвище, сэр Дэниэль?

— Была причина… — сухо ответил я. И с каждым моим словом изо рта стали вырываться языки пламени, а глаза, я уверен, уже полыхают еле сдерживаемым огнем. Убедившись, что его светлость в полной мере проникся демонстрацией моей силы, я без проблем погасил свое внутреннее пламя, и улыбнулся.

— Солидно, — совладав с голосом, еле выдавил Олдмон, и поставил пару последних росчерков на расписке. А я тут вспомнил незабвенного Дюма и волшебный докумен выданный Решелье роковой Миледи.

— И не забудьте приписать, что все мои последующие действия сделаны по вашему прямому приказу и в интересах вашей светлости.

Скрипя пером по бумаге и зубами, граф все же начертал и это.

— Надеюсь, теперь все формальности улажены? — протянул мне расписку, которую я неспешно пробежал глазами, хоть и не понимаю письменность этого мира, но вид делаю, и спрятал в один из карманов.

— Практически. Раз уж вы оказались так щепетильны и первые начали оформлять нашу сделку формально, тогда хочу подтверждения вашей платежеспособности. А то окажется, что я сделаю работу, а вы вдруг граф и светлость только на словах, а у самого долги длиннее моей самоуверенности…

— Да как вы смеете?! — возмутился Олдмон, чуть ли не подпрыгивая на своем месте.

— Смею! — осадил я грозным рыком благородную выскочку и для пущей убедительности еще и пар пустил носом. — Вы усомнились в моей компетентности, я в вашей платежеспособности. Нормальные торгово-рыночные отношения. В чем проблема?!

Граф зло пыхтел, но опасливо поглядывал на меня, а рядом совершенно некстати хмыкнул Элвин. Кажется, он совершенно не боялся графа, которого судя по его горячим речам ранее, люто ненавидел.

— Что? — перевел я взгляд на парнишку.

— Сэр Дэниэль, а вы, я так понимаю неместный?

— Можно подумать, это и так не видно по моему внешнему виду, — раздражаюсь я.

— Нет, я имею в виду, вы совсем неместный. Даже не из столицы. Возможно, не из империи даже? Где же ваша Родина, где есть мифические горынычи и не ведают о графе Олдмоне и его золотых и самоцветных приисках? Мне кажется в империи нет того, кто бы не знал о состоянии Его Светлости и его богатых в прямом смысле слова землях…

— Вот оно как… — заинтересованно смотрю на негодующего графа. Что ж, это объясняет его некоторую неправильность в поведении. Можно сказать наглядное олицетворение фразы «не деньги портят человека, а их количество»

— Если и этот вопрос мы утрясли, — берет себя в руки Олдмон и нетерпеливо постукивает по столешнице холенными пальцами, то может быть вы уже пойдете в лес и перебьете всех этих гадов?!

— Нет, — неожиданно для графа отвечаю я. — Для начала я хочу, чтобы вы озвучили, причину, почему на вас нападают оборотни?

Его светлость запнулся на полуслове и побелел, не сразу нашелся с ответом, но я не торопил. До заката далеко… Хотя вечер уже близко.

— Откуда вы знаете, что нападают именно оборотни? Может быть, это умертвия или вампиры? Да хоть драконы?! Почему именно оборотни? — повысил голос граф, косясь с подозрением на Элвина, но пацану можно давать Оскара, он себя ни единым жестом или взглядом не выдал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не коситесь на парня, — усмехаюсь зловеще, — я просто их чую.

— Как чуете? — севшим голосом жалко-жалко пискнул граф.

— Нутром, — наклоняюсь ближе к его светлости и, понизив голос до трагического, нагнетаю страх, — чую их злость, их ненависть… Чую их страхи и боль… чую их живых, кружащих вокруг вашего замка, притаившихся в коридорах, делающих вид, что они ваши слуги и выжидающие момент для нападения… чую их жизнь, текущую по венам. Чую их смерть, спрятанную в ваших подвалах…

— Достаточно! — хлопнул по столу Олдмон и поднялся из-за стола, возвысившись надо мной массивным силуэтом. При этом глядя как-то боязливо, хоть и сверху вниз. — Раз уж… ваше магичество так хорошо проинформированы… то должны понимать, что мои опасения не беспочвенны…

— Я хочу видеть эту коллекцию! — тоном не предусматривающим отказа говорю хозяину замка, прерывая его.

— Исключено! — отрезает Олдмон и бросает злой взгляд на Элвина.

— Тогда сами разбирайтесь со своими мстителями! — твердо заявляю я и поднимаюсь из кресла. Граф сразу как-то уменьшился, стоило мне выровняться во весь рост. — Только не надейтесь на помощь охотников на нечисть. Я их еще прошлой ночью перебил.

— Как? — с трудом выдавил из себя его светлость жалкий звук.

— Насмерть, — жестко усмехаюсь. — Они заслужили.

— Вы… вы не маг! Вы убийца! — совсем белеет граф и его красивое породистое лицо искажается брезгливой гримасой. — Маги в империи служат людям во благо! Сражаются с нечистью! Защищают от врагов! Помогают императорским войскам, ищейкам… но они не убивают людей! — чеканит слова Олдмон и не понимает, почему у меня такой скучающий вид, а не виноватый.

— Ну, — я с сомнением посмотрел по сторонам, вычисляя, где же тут может быть тайная дверка, ведущая к заветной коллекции, и почесывая сквозь подуставшую уже в дороге футболку, грудь, — мы уже выяснили, что на имперской службе я не состою и вообще маг я совершенно из других краев… так что… законы империи мне не указ! Кстати, о законах! — я радостно вернул свое внимание мужчине напротив меня. — А как собственно его императорское величество относится к вашим развлечениям? В империи разрешен геноцид разумных рас? Хоть каких-то?

Повисла тишина. Граф зло поджал губы, очевидно сейчас осознавая, что пришел я совсем не помогать. Элвин задумчиво почесал бровь, привлекая к себе внимание деликатным покашливанием.

— Говори! — скосил я глаза на пацана, стараясь не выпускать из виду Олдмона.

— Эээ… сэр Дэниэль, — подбирает слова Элвин, — видите ли, ваши претензии и угрозы несколько поспешны. Конечно, нет закона разрешающего какие бы то ни было притеснения оборотней или других разумных рас. Тем более, никто не позволит издевательства, убийства и ограничение свободы этих существ. Не могу утверждать с уверенностью, вопрос не изучал, но подозреваю, что на любого из них, живущих на территории империи, распространяются стандартные законы, защищающие граждан. Но… дело в том, что… как вам уже известно, его светлость имеет довольно большое материальное влияние в империи, приближен ко двору и… что немаловажно… троюродный племянник императора! Поэтому ваши намеки на любые жалобы не имеют под собой веса. Его светлости не грозит эшафот. А вот за нанесение вреда дворянину или даже за угрозу ему… даже маг может получить от императора наказание. Поэтому прошу вас остыть и все же выполнить работу, на которую подписались…

— Работу? — усмехнулся я, про себя удивляясь такой слаженной речи юноши, словно его тут в замке граф не только в качестве фаворита юзает, но и обучает политесу, риторике и возможно даже политике. — А где, прошу показать мне, я подписался?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И взгляды всех нас скрестились на лежащем перед графом листке бумаги, где была расписка. Которую я не соизволил подписать, зато отвлек внимание графа и разжился совсем другой распиской, с подписью благородного дворянина. И нужное мне, буквально помилование, лежало в одном из многочисленных карманов моих брюк.