Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских

— Мила?

Мила вздрогнула и подскочила. Перед ней стоял профессор Многолик и смотрел на нее с удивлением.

— Что ты здесь делаешь? Это не самое веселое место, чтобы тратить на него свое обеденное время.

Мила немного стушевалась, не зная, как лучше ответить, поэтому сказала правду:

— Я просто хотела немножко побыть одна. А здесь никого не бывает.

— Конечно, не бывает, — согласился Многолик, присаживаясь рядом. — Здесь же самоубийцы в очередь выстраиваются время от времени, чтоб вниз сигануть. У них это место пользуется популярностью.

Многолик явно по-доброму посмеивался над суевериями, окружающими эту террасу. Судя по его улыбающимся серым глазам, он совершенно не верил в подобные истории. Мила впервые обратила внимание на то, что глаза у ее учителя серые. Такие же, как у нее.

— Я тебе не помешаю? — спросил он. — Тоже вот хотел уединиться и полистать кое-что.

Он кивком головы указал на толстую книгу в руках.

— Сто десятый том Великой Энциклопедии Превращений.

— Наверное, очень интересная книга, — предположила Мила.

— Да нет, — усмехнулся Многолик, — скучная смертельно, как и все энциклопедии.

Он открыл страницу наугад и прочитал:

— «Преобразование образа мысленного в образ физический — это основной элемент в процессе превращений». И дальше в том же духе.

— Это то, о чем вы говорили на первом уроке? — спросила Мила. — Что вы видите, кому какой образ подходит, потому что мы об этом думаем?

Многолик кивнул.

— И это тоже, — он окинул Милу пристальным взглядом, и Миле на мгновение показалось, что в этот момент читают ее мысли. В лице Многолика появилось удивление и интерес, и он сказал: — Девушка с длинной черной косой. У нее очень жизнерадостная улыбка и лучистые глаза, а в руке цветок.

Он ненадолго задумался, прищурив глаза и потирая подбородок, а потом решительно кивнул:

— Роза. Да, в руке должна быть красная роза.

Это было точное описание Асидоры, какой увидела ее Мила в сфере Архива. Хоть она уже наблюдала, как Многолик проделывал нечто подобное, но все равно ее это поразило. А он посмотрел на нее и без всякого любопытства спросил:

— Ты об этом думала?

Мила кивнула и, тяжело выдохнув, ответила:

— Это моя прабабушка. Я ее никогда не видела, а мне очень хотелось бы узнать, какой она была.

— И ты хочешь быть похожа на нее.

Многолик сказал эти слова, немного понизив голос, и Мила сразу поняла, что она ему доверяет.

— Да, хотелось бы, если честно. Но, к сожалению…

Мила замолчала, не договорив. Не очень приятно было думать, что она ни на кого в этом мире не похожа. Как будто взялась просто ниоткуда.

— Но отчего ты уверена, что это не так? — поинтересовался Многолик.

Мила с пробуждающимся интересом посмотрела на своего учителя.

— Но ведь она была совсем другой…

— Да, — согласился он и наклонил голову так, что на его красивых медных волосах мелькнул рассеянный солнечный луч, — но только внешне. Как ни крути, а она была твоей прабабушкой и это факт. А значит, в тебе течет ее кровь. Это говорит о том, что ты — ее продолжение. Стало быть, между вами есть связь, которую ничто не может разорвать. Я уверен, что ты унаследовала от своих предков все самое лучшее. Иначе и быть не может…

Слова Многолика согревали Милу до самого конца уроков. И даже шагая вместе с Ромкой и Белкой к Летающей Беседке, где Ромка обещал рассказать свою новость, Мила прокручивала их в голове и к своему удивлению чувствовала: она уже не так переживает, что между ней и ее прабабушкой нет внешнего сходства. Ведь Многолик прав: ну ничего, что они не похожи. Ведь от этого Асидора не перестает быть ее прабабушкой… Интересно, что там у Ромки?

Как только Летающая беседка поднялась в воздух, Ромка открыл рюкзак и достал оттуда сложенную трубочкой газету.

— Что это? — спросила Белка, недоверчиво косясь на Ромку, пока он разворачивал сверток.

— Это «Клубок Чародея», — сказал Ромка. — Помните, мы читали про ограбление Менгира? Ну то, что мы видели возле «Перевернутой ступы»?

— Да, помню, — ответила Мила, не понимая, к чему он ведет.

— Мы тогда читали «Троллинбургскую чернильницу», которая была у каждого второго во Львином зеве. А эту… — Ромка зашуршал листами в поисках нужной страницы. — Эту газету я взял у Фреди. Он тогда единственный купил именно ее. Но мы ее не читали, думали: там только заумная чушь.

— Неправда, — гордо сказала Белка, — я смотрела, потому что Фреди…

— А нужно было не смотреть «потому что Фреди», — оборвал ее Ромка, — а читать. Тогда ты бы знала, зачем именно грабитель побывал в Менгире и что оттуда было украдено.

Мила прильнула к Ромке, дернув за газетный лист, чтоб увидеть, что там написано. Ромка указал пальцем, где читать.

На полстраницы мелким шрифтом была напечатана статья с неброским заголовком:

Ограбление Научной палаты

«29 августа в два часа пополудни было совершено беспрецедентное ограбление Научной палаты Менгира. Представители Научной палаты утверждают, что была похищена уменьшенная копия самой большой из существующих в мире мнемосфер — хранителей памяти. На территории Таврики существуют всего две мнемосферы, одна из которых — Главная — находится под надежной охраной Триумвирата, и ее местонахождение не разглашается в связи с чрезвычайной ценностью объекта. Местонахождение другой мнемосферы — Малой, являющейся только лишь малофункциональной копией Главной мнемосферы, не держалось в секрете, поскольку никаких предпосылок для подобного инцидента прежде не возникало.

Аналогичного случая вандализма Троллинбург не видел уже много лет. Единого мнения по поводу того, для каких целей могла понадобиться похитителю Малая мнемосфера, нет ни у главы Научной палаты — Владыки Велемира, ни у других лиц Триумвирата.

Сама по себе дублирующая мнемосфера не представляет большой ценности, поскольку не является полноценным изобретением. Научная палата придерживается мнения, что преступник, по всей видимости, либо имеет ложные представления о свойствах украденного им изобретения, либо переоценивает его возможности. Посему, какие бы мотивы не подвигли злоумышленника на преступление, очевидно одно — плохая информированность лица, совершившего данный противозаконный акт.

Очевидцы преступления единодушны во мнении, что похитителем был гном, о чем свидетельствовали его рост и одежда. Милиция Троллинбурга не оспаривает данную версию. Триумвират пока не спешит выражать согласие с подобным утверждением и воздерживается от комментариев…»

Дальше речь шла о том, как беглец, войдя в штопор, канул в чащу леса и ускользнул таким образом от милиции Троллинбурга, что в целом совпадало с написанным в «Троллинбургской чернильнице».

Однако после прочтения статьи у Милы появилось ощущение, что ее голову набили опилками. Несмотря на все уважение к Фреди, она подумала о том, что эта газета все-таки слишком заумная.

— А ты не мог бы своими словами сказать, о чем тут написано? — попросила Мила, покосившись на Ромку.

Ромка с шумом свернул газету, прямо перед носом у Белки, которая пыталась вникнуть в строчки статьи.

— Автор статьи, — деловито произнес Ромка, — хочет сказать, что украденная мнемосфера сама по себе абсолютно бесполезна… без Главной мнемосферы, которая, как нам теперь уже известно, хранится в Архиве Думгрота.

— И это они называют «секретное местонахождение»? — фыркнула Мила. — Если каждый может попасть туда так же легко, как и мы…

— Но ведь ты не пыталась пока вынести Главную мнемосферу из Думгрота, так ведь? — парировал Ромка. — Думаю, вряд ли тебе бы это удалось.

Мила не обратила внимания на его едкое замечание, потому что вдруг начала соображать.

— Ты хочешь сказать, что шар в руках у неизвестного в капюшоне, которого мы видели в Архиве, — это и есть та самая похищенная мнемосфера? — воскликнула она, глядя на Ромку.

— Все сходится, — согласно кивнул Ромка. — Тогда становится понятно, зачем нужна была эта кража. Дублирующая мнемосфера нужна была только для того, чтоб добыть сведения из Главной мнемосферы и сохранить их для каких-то целей. Проще говоря — скопировать.

Ромка покачал головой, и вид у него был очень обескураженный.

— Наверное, Велемир и все остальные не думали, что кому-то могут так сильно понадобиться какие-то памятки из сферы. И, честно говоря, я тоже не понимаю…

Ромка постучал краешком свернутой в трубочку газеты по лбу. Выражение его лица говорило о том, что он мучительно о чем-то размышляет.

— Понятное дело, что этот человек был в Архиве без разрешения. По уставу Думгрота доступ в Архив имеют только директор и деканы факультетов, и им красться по ночам не имеет смысла. Все остальные, прежде чем попасть в Архив, должны получить специальный пропуск у Велемира, и тогда, как ни крути, таиться тоже бессмысленно, — он замолчал и, подняв голову, утвердительно кивнул своим мыслям: — Конечно, не в том случае, когда у тебя в руках краденая мнемосфера.