Sword Art Online. Том 7 - Розарий матери - Рэки Кавахара

Я… так старалась… жить… и здесь… я жила…

Словно последняя снежинка, опускающаяся на ослепительно белое заснеженное поле, глаза Юки по прозвищу «Абсолютный Меч» закрылись.

Глава 12

Что-то едва заметно коснулось правого плеча школьной формы Асуны. Девушка повернула голову; это был лепесток сакуры.

Кончиком пальца она подтолкнула лепесток. Идеально овальная форма, ни единого пятнышка; словно желая показать что-то, лепесток сдвинулся с места. Ветер подхватил его, и он исчез среди множества белых пятнышек, танцующих в воздухе. Положив руки обратно на колени, Асуна вновь устремила взор в хмурое весеннее небо.

Первая суббота апреля, три часа дня.

Со дня смерти Юки прошла неделя, и похороны только что закончились. Хоронили ее возле христианской церкви, окруженной сакурой, в Иокогаме, Ходогая-ку. Порхающие лепестки словно провожали Юки – впрочем, сама церемония была далека от торжественной. Лишь четверо родственников Юки, включая тетку, пришли на похороны; однако, помимо них, было еще свыше сотни молодых людей, заявивших, что они друзья Юки. Разумеется, все эти люди, которым было не больше 30, играли в ALO. Родственница, принимавшая конверты на входе, думала, по-видимому, что у Юки, больше трех лет не покидавшей больницы, было мало друзей; она явно была потрясена.

Когда церемония завершилась, все собрались в большом дворе перед церковью и принялись обсуждать историю с Абсолютным Мечом, но Асуне почему-то было неуютно там находиться; она тихонько отошла к скамеечке в тени церкви и сейчас, сидя там в одиночестве, смотрела на небо.

Юки оставила этот мир – Юки, которая здоровалась через зонд на плече Асуны, Юки, которая улыбалась, глядя, как Асуна готовит в своем лесном домике, ушла теперь куда-то далеко-далеко, откуда уже не вернется. Асуна до сих пор не могла принять эту данность. Она больше не плакала, но, будь то в шумной толпе, в кафешке или в ветреном небе Альвхейма – ее сердце начинало колотиться, когда ей казалось, что она слышит голос Юки.

В последние несколько дней Асуна много думала, что есть «жизнь» на самом деле.

Все формы жизни – лишь средство передачи генов, существующее для того, чтобы повысить шансы существования себя в будущем. Несколько десятилетий назад это высказывание вызвало большой скандал. Если смотреть с этой точки зрения, даже человек, страдающий в юном возрасте от ВИЧ, имеющий слабую иммунную систему или нечто подобное, – всего лишь форма жизни. Однако вирус продолжал размножаться, воспроизводить себя, пока не забрал жизнь своего хозяина, Юки.

Если взглянуть под другим углом – человек ведь на протяжении тысячелетий делает то же самое. Люди забирают жизни других людей ради собственного блага, приносят в жертву чужие страны ради безопасности собственной. Даже глядя в небо, Асуна видела по ту сторону весны строй реактивных истребителей, которые летели куда-то с базы Ацуги, оставляя за собой белые инверсионные следы. Неужели и человечество подобно вирусу уничтожит когда-нибудь мир, в котором живет? А может, оно будет побеждено каким-нибудь более разумным организмом и вымрет?..

Последние слова Юки по-прежнему звучали у Асуны в ушах. Она сказала, что не могла ничего создать в этом мире, не могла никому помочь, – и сама она не оставила своих генов, уйдя из жизни.

Асуна дотронулась до банта на своей форме; мысли продолжали течь в голове. Краткое прикосновение Юки оставило в сердце Асуны глубокую, нестираемую отметину. Душа Абсолютного Меча и доблесть, с которой Юки противостояла невзгодам, продолжали жить в Асуне. Сотня молодых людей, пришедших сюда, – должно быть, все они думали точно так же. Даже несмотря на то, что воспоминания с годами тускнеют, кристаллизуются, что-то в их сердцах обязательно останется.

А раз так – жизнь не есть всего лишь передача информации, записанной четырьмя нуклеотидами. Жизнь – инструмент, позволяющий хранить воспоминания и души, не имеющие физической основы. Если когда-нибудь в далеком будущем человеку удастся создать среду, где может обитать душа и память, то человечество сможет воспользоваться этим, чтобы спасти себя от вымирания…

А пока этот день не настал, я должна делать все, что смогу, чтобы сохранить и передать другим душу Юки. Когда у меня будут дети, я расскажу им всю эту историю, и они узнают, что когда-то в пространстве между реальным и виртуальным мирами ярко сияла замечательная хрупкая девушка.

Эти слова Асуна прошептала, обращаясь к собственному сердцу, а потом открыла глаза, которые сама не заметила, как закрыла.

Она увидела, как от угла церкви со стороны крыльца к ней приближается человеческая фигура, и поспешно утерла пальцами выступившие на глазах слезы.

Это была женщина. Асуне казалось, что уже встречалась с ней, но лица она не помнила совершенно. Довольно высокий рост, простое черное платье, накинутая шаль, черные волосы до плеч. Единственным украшением было серебряное ожерелье. Выглядела она лет на двадцать с небольшим.

Женщина подошла к Асуне и, остановившись перед ней, поклонилась. Асуна поспешно встала; как только она подняла голову, в глаза ей бросилась белая до прозрачности кожа этой женщины. Эта бледность напомнила Асуне ее саму, когда она только очнулась от своего долгого сна. Если присмотреться, видно было, что шея женщины, которую не прикрывала шаль, тонка, как запястье, – того гляди переломится.

Какое-то время женщина молча смотрела Асуне в лицо; потом красивые глаза, напоминающие по форме финики, блеснули ласково, и на губах появилась легкая улыбка.

– Вы Асуна-сан? Вы выглядите совсем как в виртуальном мире. Я узнала вас с первого взгляда.

Услышав этот спокойный, мудрый голос, Асуна сразу догадалась, кто эта женщина перед ней.

– Ах… вы… Сиуне-сан?..

– Ээ, да. Мое настоящее имя Ан Си Ун. Рада познакомиться… и давно не виделись.

– Это, рада с вами познакомиться! Я Асуна Юки. Да, давно не виделись… уже неделю.

После этого несколько неуклюжего приветствия обе женщины улыбнулись. Асуна жестом левой руки пригласила Си Ун сесть на скамейку и сама уселась рядом.

Вдруг до Асуны дошло. Все «Спящие рыцари», по-видимому, неизлечимо больны и находятся в терминальном состоянии в хосписах. Этой женщине вообще можно так вот выходить одной?..

Си Ун, похоже, заметила обеспокоенность Асуны; слегка кивнув, она сказала:

– Не волнуйся. В апреле мне наконец разрешили выходить из больницы. Сейчас со мной мой брат, но я попросила его подождать снаружи.

– …Значит… ты уже…