Том (8). Мост дружбы - Александр Казанцев

Книга вторая

Мост дружбы

Свершить великое может лишь тот, кто дерзает.

Часть первая

Дерзания

Упрямство – оружие слабых.

Упорство – орудие славы.

Глава первая. Ни за что!

В час затишья ветер рождала только скорость. Воздух бил в лицо, толкал в грудь. Глиссер несся, готовый выскочить из воды, оставляя за собой единственные в море волны.

Море! Черное море! Сейчас оно было синим. Но какая это была синева! Лиловая, грозная, почти черная синева… Море, безмерно огромное, как мир, бесконечно разное и прекрасное, вечное, как движение! Могучая стихия, с которой не устает бороться человек, побеждая ее сначала веслом, потом парусом, наконец, паром, электричеством и ныне атомом… Упрямая стихия, которая не хочет признать власти человека и требует от него дань жизнями самых дерзких, самых смелых! Море! Черное море!

Так воспринимал душой море Сурен Авакян, горец, сухопутный человек. Для моряка оно иное – строптивое, часто опасное, с которым всегда надо быть начеку. Сурен же захвачен был морем, оно было для него ослепительным, радующим простором с таинственной и страшной глубиной…

– Ах, Черное море – кавказское море! – только и мог выговорить он, наделяя море высшим эпитетом, какой только мог придумать.

Стоявший с ним рядом озабоченный моряк улыбнулся. Он держался, как и Сурен, рукой за поручни, замыкая тем самым сеть наушников и микрофонов, заключенных в шлемах.

– Вот уже и плавающий док, – заметил он.

– Какой там док! При такой погоде просто плавающий курорт! – засмеялся Сурен, поблескивая антрацитовыми глазами. Он сорвал шлем и стал размахивать им в воздухе, словно с плавучего дока его можно было увидеть. Ветер завладел его волосами и мгновенно пригладил их.

Командир глиссера сказал:

– Не думаю, что курорт… Прогноз погоды скверный.

Сурен, заметив, что с ним говорят – из-за рева моторов он ничего не слышал, – снова надел шлем:

– Ай-ай! Какая красота! Пароход, как кабардинский жеребец, на дыбы встает!

Моряк осуждающе покачал головой.

– А что? Опасно так, носом кверху? – заглянув в его глаза, спросил Сурен.

Вместо ответа моряк кивнул на горизонт.

На его дуге виднелось судно с тонкой, наклоненной назад трубой и двумя мачтами. С первого взгляда оно могло вызвать тревогу: бушприт корабля был задран вверх, корма почти касалась воды. Весь корабль словно на самом деле пытался встать на дыбы. Что-то длинное, спускавшееся с кормы, продолжая линию палубы, сразу за кораблем исчезало в волнах.

– Я так полагаю, – сказал моряк. – Трубы – не кабель. Нельзя их таким способом спускать.

– Слушай, и я так думаю, – доверительно сказал Сурен, понизив голос.

Моряк удивился:

– Я считал вас в числе первых энтузиастов строительства.

– Правильно считал! Очень правильно! Знаешь, зачем я еду?

– По морю не ездят, а плавают, – поправил моряк.

– А мы ездить хотим! В самой морской глубине ездить станем на колесах! И я хочу весь туннель в глубине сделать, наверх и носу не казать! Жаль только, такой красоты не будет видно. Эх, моряк! – И Сурен потряс кулаками. – Что я придумал, ай, что я придумал! Андрейка как рад будет! Обязательно меня задушит. Мне подпорки под ребра нужны. Очень требуются…

Моряк смеялся. Веселый попался пассажир!

Док-корабль был уже близко.

Сурен снова сорвал шлем и размахивал им:

– Ах, море! Великое море! Вечное, как движение! А мы для тебя такое движение придумали, что тебе и ни снилось! Что? Потемнело, нахмурилось? Слушай, придется тебе смириться. Потому что человек – это еще больше, еще красивее, еще сильнее, чем море!

Море больше не улыбалось, насупилось, морщилось сердито валами. Откуда-то наползли тучи, забелели барашки, в лицо Сурену ветер бросал брызги. Не замечая ничего, Сурен продолжал махать шлемом.

Андрей Корнев стоял на капитанском мостике плавучего дока и смотрел в бинокль. Кто же другой, кроме Сурена, мог так неистово жестикулировать?

Андрей обернулся к стоявшему позади него еще молодому коренастому моряку с обветренным спокойным лицом, грубоватым, суровым, но с милой ямкой на подбородке. Это был знаменитый полярный капитан Терехов, построивший на гидромониторе Мол Северный. Он взялся командовать плавучим доком в Черном море, чтобы потом, если это окажется возможным, спустить плавающий туннель под льды Арктики.

– Федор Иванович, дорогой, пошлите за ним катер! Видите, как ему не терпится, – попросил Андрей.

Моряк кивнул головой:

– Успели вовремя.

– Ах, да-да! – вспомнил Андрей. – Значит, сегодня будет настоящее испытание? Ну что ж, «будет буря, мы поспорим»! Я даже рад этому.

Андрей говорил отрывисто, он волновался, но не из-за прогноза погоды, сделавшего строгим глаза Федора Ивановича, а из-за радиограммы о Сурене, который вез важное сообщение.

Какая борьба позади! Чего стоило добиться начала опытного строительства плавающего туннеля из Ялты в Сочи! Андрей предлагал тянуть его из Мурманска на Новую Землю, но Алексей Сергеевич Карцев по совету Николая Николаевича Волкова предложил Корневу черноморскую трассу. Это прошло в Совете Министров, поддержал Волков. Строительство началось, но оно считалось опытным и почти обреченным. Мало кто надеялся на его завершение. Противники Андрея не сложили оружия и сейчас, когда сорока километрам уже спущенного туннеля грозила ежеминутная опасность, снова повели наступление. Степан воевал с ними в Москве. Они настаивали на прекращении дорогостоящих опытов, которых в ледовых условиях даже не повторить. Что-то везет Сурен? Зря не помчится он в море перед самым штормом.

Приложив к глазам бинокль, Андрей увидел, как пассажир пересел с «реаплава» на катер. Время текло поразительно медленно. Казалось, что катер никак не развернется.

Следить за ним в бинокль было мучительно. Андрею не верилось, что катер движется, а не просто подпрыгивает на волнах.

Наконец с корабля сбросили веревочный трап. Андрей поспешно начал спускаться с капитанского мостика, чтобы встретить друга у борта, но Сурен – веселый, озорной Сурен – уже стоял перед ним, пробуя ногой прочность палубы.

– Ва! Андрейка, какой ты всеми ветрами проветренный! – воскликнул Сурен, сжимая Андрея в объятиях. – И соленый, совсем соленый! – Он то отстранял друга, то снова привлекал его к себе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});