Пока светит Пламя (СИ) - Медянская Наталия

— А я ничего такого и не думаю, — Кати пожала плечами. — Зато думаю, что брат Харди поручил тебе диктовать нам какие-то записи, а ты его подводишь и тратишь учебное время на пустые разговоры.

Джина фыркнула, одним движением закинула за спину тощую черную косицу и с недовольным видом раскрыла фолиант.

— Ну ты даешь, — чуть слышно протянул Кайл. — Не боишься?

Кати снова пожала плечами, а после почувствовала, как в лопатку ткнулось что-то колкое. Обернувшись, она увидела смотревшего на нее восхищенным взглядом незнакомого мальчика. Тот пару раз моргнул и молча протянул плотно обмотанный тонкой бечевкой грифель.

Благодарно ему улыбнувшись, Кати склонилась над своим листом и принялась записывать то, что монотонным голосом по слогам диктовала Джина.

Впрочем, мучиться долго не пришлось ни самой чтице (Кати заподозрила, что та только недавно научилась грамоте), ни ученикам. Брат Харди вскоре вернулся и, поспешно пройдя к кафедре, отослал Джину на место коротким взмахом руки. Вид у него, как заметила Кати, был крайне озабоченный.

Наставник сосредоточенно помял переносицу и принялся снова рассказывать про огненную стихию. Кати подумала, что наверное в этой школе было принято по нескольку раз повторять одно и то же и, подперев щеку, принялась слушать знакомый рассказ. Она уже совсем было заскучала, но тут брат Харди смилостивился над своими подопечными и плавно перешел к теме водной стихии.

Кати взбодрилась — а вот это было очень кстати: разузнать о магических свойствах воды и, возможно, сегодня же продемонстрировать брату Марку нечто посерьезнее быстро рассыпавшейся бабочки.

Воодушевленная, она даже позабыла о стычке с Джиной и когда поднялась со скамьи, приступая к практике, слегка растерялась. Напряженно оглядывая библиотеку в поисках следов водной магии, Кати снова поймала злой взгляд черных глаз.

"Ну и ладно, — подумала она, — наставник все равно не даст меня в обиду, а уж с мелкими подколками я как-нибудь и сама разберусь".

Она подошла к открытому окну, откуда долетал в помещение приятный ветерок, и, встав спиной к подоконнику, прикрыла глаза. Пожалуй, в этот раз стоит всё же не предаваться размышлениям, а действительно постараться понять стихию. Вспомнила, как с час назад тянулась всем своим существом к фонтану и тут же почувствовала за спиной знакомый отзвук водного потока. А потом пришли ощущения — не такие яркие, но тоже зовущие. Они были похожи на яркие цветные пятнышки, раскинутые по комнате. Разные: где-то лужицы, где-то совсем легкие брызги, но от каждого точно тянулась к Кати прочная ниточка. А самый громкий зов стихии исходил откуда-то сверху. Она открыла глаза и разулыбалась, когда поняла, что это та самая чудо-Литкель, висящая над дверью.

— Я нашла, это карта Империи, — громко сказала Кати, и стоявшая неподалеку девочка вздрогнула от неожиданности. — Чем она выписана? Краски, чернила? Там точно было использовано много воды, и ее след до сих пор звучит очень ярко.

— Хорошо, — медленно кивнул брат Харди. — Однако, мисс, я попросил бы вас в следующий раз не выражать свои эмоции столь открыто и ответить мне у стола, не делясь догадками с остальными учениками.

— Выскочка, — Джина искоса глянула на Кати поверх армиллярной сферы, которую до того пристально разглядывала. — Непременно нужно было перед всеми покрасоваться, да?

Кати вспыхнула:

— Брат Харди, простите, я ничего подобного не хотела. Просто, наверное, обрадовалась, что так ясно услышала воду, и…

— Еще и врушка, — припечатала худышка. — Брат Харди, если бы я стояла у окна, я бы тоже быстро угадала. Там же такие магические потоки по саду гуляют, что тянут на себя все, что в комнате.

— Не ругайтесь, девушки, — поморщился наставник. — Не имеет значения, каким образом было выполнено задание, если оно было выполнено хорошо. Продолжайте.

Он снова уткнулся в книгу.

Кати гордо вздернула нос и отвернулась. Не спеша двинулась по комнате, стараясь найти еще какое-нибудь веское подтверждение собственным способностям. Она даже не догадывалась про то, что открытое окно как-то может повлиять на ее действия, и теперь хотела доказать еще и себе, что вправду научилась чувствовать стихию. Магические пятна ощутимо пригасли, но не исчезли. И Кати, напряженно сосредоточившись, сноав старалась найти самое яркое, чтобы уж наверняка получить одобрение брата Харди. Наконец, сделав нелегкий выбор между свежевыстиранной симарой наставника и небольшой вазой с остатками засохшего букета, она развернулась, чтобы направиться к столу. И тут же неожиданно споткнулась. Неловко взмахнула руками и, уже падая, сообразила, что ей только что самым банальным образом поставили подножку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кати рухнула на четвереньки, больно ушибив ладони и коленки, и, быстро развернувшись, уселась на пол и подняла голову.

Со всех сторон понеслись смешки и сдавленное хихиканье, а Джина, нависая сверху, язвительно улыбнулась.

— Ах, какая же ты неловкая, — с притворным сочувствием покачала она головой и протянула руку: — Давай, помогу.

Кати и сама не поняла, что с ней произошло. Откуда-то изнутри поднялась черная злость, вперемешку с горькой обидой. Катрина резко ухватилась за протянутую ладонь и крепко сжала пальцы.

Гнусный восторг в глазах Джины пригас, сменился растерянностью, потом страхом, и противная девица, громко ойкнув, вырвала руку из захвата Катрины. Согнулась пополам, испуганно застонала, а потом ее вывернуло чуть не галлоном прозрачной воды прямо на блестящий паркет. Джина закашлялась, судорожно втянула в себя воздух и, дрожащими руками отведя намокшие волосы со щек, тихо заскулила.

Вокруг повисла напряженная тишина, а потом брат Харди в пару прыжков оказался рядом с девушками:

— Что у вас происходит? Мисс Джина, какого…

— Она. — Джина, все еще согнувшись, подняла дрожащий палец и ткнула им в Кати. — Это все она сделала. А я всего-то хотела помочь.

Кати перевела ошарашенный взгляд с кривившегося лица девушки на мокрый паркет и почувствовала, как ее сковывает холодный страх.

— Бра… брат Харди, я не хотела… она уронила меня, а потом…

— Снова вре-ешь! — пронзительно завизжала Джина, отшатнувшись, а маг больно схватил Кати за плечо и развернул к себе.

— Идите за мной, мисс, — бросил он сухо, буравя ее раздраженным взглядом, — с геронтом будете объясняться лично.

Раздавленная случившимся, Кати послушалась и на негнущихся ногах отправилась вслед за наставником.

Они вышли в пустой холл и зашагали по коридору в сторону кабинета отца Рилана. Кати смотрела в прямую спину решительно настроенного мага и пыталась найти хоть какие-то слова оправдания. Впрочем, паника смешала все мысли в ее голове, а в горле становилось все горячее. И когда Кати решила, что больше не может сдерживаться и вот сейчас позорно разрыдается, наставник неожиданно остановился.

Кати подняла глаза и чуть не потеряла равновесие от нахлынувшего облегчения. Перед ними стоял брат Марк и, удивленно вскинув брови, разглядывал свою подопечную.

— Куда это ты ведешь мою ученицу? — ошарашенно произнес он.

— К геронту, — недовольно отозвался Харди. — Твоя ученица, знаешь ли, покусилась на жизнь и здоровье одной из наших воспитанниц.

— Каким это образом?

— Да чуть не утопила! И будь я проклят, если знаю, как она умудрилась влить в нее такое количество воды! Ты что, давал ей какой-то усиливающий амулет?

— Так, подожди. — Марк вскинул руку, упреждая словесный поток собрата и шагнул к подопечной: — Что произошло?

Губы Кати дрожали, и даже захоти она сейчас объясниться, все равно бы ничего не вышло. Брат Марк, похоже, понял, и напряженный взгляд его смягчился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я сам разберусь с происшествием, — сказал он и взял девушку под локоть.

— Но геронт должен узнать, — начал было возмущаться брат Харди, и Марк его перебил:

— Узнает, само собой. Но не раньше, чем я тоже разузнаю и пойму, что случилось. Это моя ученица и, полагаю, я сам должен нести ответственность за ее проступки. Тем более, ты же прекрасно понимаешь, что у отца Рилана сейчас есть куда более насущные заботы, чем ссоры и драки среди учеников. Так что… спасибо тебе, брат, за бдительность, но дальше я сам.