Стальная крыса идет в армию - Гарри Гаррисон

Я поискал глазами Ниби – загорелую рыжеволосую красотку, президента клуба велосипедисток. Передав флаг помощнице, она подъехала ко мне с улыбкой, от которой чуть не задымились шины моего велосипеда.

– Можно мне сопровождать тебя, инопланетник Джим? Умоляю – не отказывай.

– Глуше…

– Надо думать, это означает согласие. – Она забралась в вагон, втащила свой велосипед и уселась на тюк сена. – Ты очень добр. Я еще вчера училась в школе, но сегодня мы все покидаем Беллегаррик. Моя родина – на севере, там у моей семьи небольшая ферма в селе, которое называется Линг. Я говорила с отцом, матерью, братьями и сестрами – они будут очень рады, если ты поживешь у нас, сколько пожелаешь.

Увидев, как позеленел Мортон, я понял, что он все слышал.

– Сочту за честь. Это просто замечательная идея.

Ниби улыбнулась, но улыбку как ветром сдуло, когда она взглянула на Мортона.

– Твой друг не заболел?

– Нет. – Меня переполняла щедрость. – Просто ему некуда ехать, и он надеется, что ты и его пригласишь.

– О чем разговор.

Мортон тут же порозовел и глуповато заулыбался.

– С благодарностью принимаю твое приглашение. Но надолго я у вас остаться не смогу. Как только Шарла, моя приятельница, даст о себе знать, – сразу уеду.

– Так ты ее не забыл? – с притворным удивлением спросил я, и он вонзил в меня такой взгляд, что Ниби отвернулась.

Путь был нам не в тягость – поезд шел быстро, вагон не трясло. Уже через час мы перестали бояться вертолетов, зная, что удалились от города на приличное расстояние. Бывшие «девушки» спали на сене, подложив под головы ватные груди. В сумерках поезд сделал первую остановку. В вагоны загрузили корзины с едой и бутылки с напитками.

Наевшись и напившись, я заснул, а проснулся от прикосновения к плечу чьей-то мягкой ладони.

– Приехали, – сказала Ниби. – Буди своего друга.

Дверь вагона была открыта, снаружи медленно проплывали огни. Вскоре поезд остановился. Мы спрыгнули на перрон, взяли свои велосипеды и, попрощавшись с парнями, спустились на шоссе и поехали вслед за Ниби. Дорога была превосходная, ночь – теплая. Над головами раскинулась на полнеба величественная туманность, и мы, казалось, плыли в ее холодном, белом сиянии.

– Ни за что не вернусь на Невенкебла, – пропыхтел Мортон.

– Но у тебя там родные.

– Попав в армию, я их потерял.

– Ты прав, – кивнул я. – Ну, на этой планете нет ничего общего с тем, что мы видели в армии. Хотя, честно говоря, я не совсем понимаю, как смог индивидуальный мютюэлизм привести общество к такому благополучию. Впрочем, благополучие – слишком сильно сказано. Не надо забывать о Зенноре.

– А как бы хотелось забыть!

Наутро мы добрались до фермы. Встретило нас все семейство. Видели бы вы, какой стол накрыла хозяйка к нашему приезду. И мы сделали все, чтобы ее не обидеть. Наконец, отдуваясь, встали из-за стола. Семья помаленьку разошлась на работу.

– А здесь здорово! – согласился я.

– Стоимость еды вычтена из твоего счета. – Улыбаясь, Ниби вернула мне виррдиск. – Половина будет возмещена за счет Мортона, когда у него появятся вирры.

– Непостижимая все-таки это штука – индивидуальный мютюэлизм, – сказал я. – Мне бы хотелось побольше узнать о вашей жизни.

– Буду рада ответить на любые вопросы, – заверила меня Ниби, с улыбкой, от которой у меня потеплело в груди. Но улыбка через секунду увяла. – Давай поговорим об этом позже. Я бы хотела, чтобы вы сейчас посмотрели телевизор. Мы записали утренние новости.

«Наверняка эти новости связаны с Зеннором, – мрачно подумал я. – А значит, они наверняка дурные».

Экран засветился, грянул бравурный марш. По дороге шагала пехота, ехали танки. Стреляли пушки. «Запись» – сразу понял я, узнав базу Мортстерторо. Видимо, это зрелище должно было вселить ужас в сердца непокорных туземцев. Но я уже достаточно хорошо знал жителей Чоджеки и не сомневался, что их изумляет напрасная трата средств, и только. Я выключил звук и подождал, пока уедет последний танк. Затем появился Зеннор.

– Мы могущественны, мы несокрушимы, и мы победим! – заявил он ледяным тоном. – Жители Чоджеки, до сих пор я был добр к вам. Даже готов был пощадить сбежавших солдат. Но теперь я вижу, что по хорошему с вами нельзя. Ну что ж, вы получите небольшой урок. Я научу вас уважать нашу армию.

Вы помогли скрыться дезертирам, которые заслуживают смертной казни. Это не вызывает у нас сомнений. Как иначе объяснить, что ни один из них не воспользовался амнистией? Что ни один из них не найден? Без вашей помощи они не смогли бы выбраться из города. Следовательно, население Беллегаррика виновно в измене, в содействии предателям-дезертирам, и будет сурово наказано. Я обращаюсь к населению всей планеты. Жители Беллегаррика сознают свою вину и пытаются избежать наказания. Словно трусливые черви – каковыми они и являются, – эти негодяи спешат расползтись в разные стороны. Город совершенно опустел, но не всем удалось скрыться. Мы захватили сотни и сотни предателей. Однажды мы брали заложников, и это привело к желаемым результатам. В тот раз я пожалел их и отпустил целыми и невредимыми, но на сей раз не ждите от меня пощады.

Слушайте меня, жители планеты. Во-первых, все дезертиры должны быть немедленно возвращены в город. Я обещаю помиловать их и заменить смертную казнь службой в штрафных батальонах. Я уже говорил, что у меня доброе сердце.

Во-вторых, я требую восстановить снабжение города всем необходимым и открыть рынки. Пусть те, от кого это зависит, сегодня же вернутся в город. Беллегаррик должен жить нормальной жизнью, как до нашего прибытия.

Он сделал драматическую паузу, потом ткнул пальцем прямо в объектив камеры.

– И эти требования будут выполнены, иначе через сутки я расстреляю десять заложников. Впрочем, я все равно их расстреляю, подчинитесь вы или нет. Это и будет уроком, который я вам обещал. Если вы не подчинитесь, я ежедневно буду казнить по десять человек. Как только эта мера окажет нужное воздействие, казни прекратятся. Но я прикажу их возобновить, когда сочту необходимым.

Экран потемнел, и я обнаружил, что смотрю, не мигая, на Мортона.

– Редкий случай психопатологии, – заметила Ниби. – Не услеженное врачами изменение генетического кода. Ведь он сумасшедший, правда? По-моему, он бредил. Разве нормальный человек может убивать людей?

Краснея от стыда за человеческую расу, я промолчал. Ответил Мортон, кипевший от гнева:

– Зеннор это может. Я родился и вырос в стране, где власть в руках таких, как он. Поверь, он выполнит свою угрозу.

– Надо его остановить. Как это сделать?

– Это очень сложный вопрос. Ведь вы не заставите дезертиров вернуться. Насколько я вас знаю, даже просить их об этом не станете. А они вряд ли захотят вернуться сами. Будь у вас правительство, оно бы, наверное, вступило с Зеннором в переговоры и сумело найти компромиссное решение. Но он все еще не верит, что у вас нет правительства. Даже подумать страшно о том, что нас ждет в будущем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});