Король-Воитель - Кристофер Банч

Я кивнул, не в силах произнести ни слова. Воспоминание об убийстве Карьяна снова всколыхнуло все во мне.

— Вы рассказали мне об этом, чтобы посмотреть, не изменю ли я своего решения? — спросил он.

— Ты прав.

— Не вижу, какое отношение это имеет к сегодняшним делам, — сказал Свальбард. — Кроме того, я предполагал нечто в этом роде еще там, когда вы вернулись и ничего не сказали о Карьяне. — Он пожал плечами. — В мире достаточно зла, и оно может порой зацепить любого из нас.

Он взял пивную кружку и поднял ее, словно намеревался произнести тост.

— Я выпью только одну, — сказал он. — А потом нужно будет разузнать все насчет своих новых обязанностей, найти место где спать, и все такое прочее.

— С этим не будет никаких проблем, — успокоил его я. — По крайней мере больших. Если я не ошибаюсь, ты был легатом? Так вот, я повышаю тебя в звании до капитана и назначаю тебя своим личным адъютантом, так что у тебя будет свой собственный ординарец.

— Зачем? — прорычал великан. — Чтобы следить за моим гардеробом, который состоит из того, что на мне надето? Впрочем, от продвижения по службе я не откажусь, я не такой дурак, каким был Карьян. Я давно заметил, что чем выше звание, тем сильнее липнут шлюхи. — Он осушил кружку пива, отсалютовал левой рукой и вышел.

Конечно, это совершенно нелогично, поскольку Свальбард, каким бы надежным и могучим он ни был, был всего лишь человеком, но я больше не беспокоился о своей безопасности.

Я парил как орел, высоко над сухой холмистой землей. Подо мною лежала протянувшаяся почти точно на запад дорога, а по ней двигалась армия, словно орда муравьев, уничтожая все на своем пути. Перед колоннами я видел маленькие фермы; вокруг одних колосилась созревшая для жатвы пшеница, на других растили овощи, поливая их из колодцев или крошечных каналов. Каменные ограды обозначали границы полей; на некоторых из них пасся скот. Каждый фермер имел свой собственный дом, а рядом с ним обязательно росло несколько деревьев, которые несколько поколений бережно выращивали в этой засушливой местности. Всюду виднелись надворные постройки и палисадники с цветами.

Туда приходили передовые дозоры, пешие и верховые разведчики. А следом за ними шел авангард, батальоны под знаменами старой имперской армии. Далее двигались, мешая друг другу, обозные фургоны, телеги маркитантов и проституток.

А позади армии… позади армии не было ничего. Голая, выжженная земля, наскоро сжатые или втоптанные в пыль хлеба, сожженные или разобранные на дрова дома, разбросанные тут и там останки забитых животных, рядом с которыми не так уж редко лежали и их владельцы, загаженная вода, срубленные деревья.

Пустыня, какую неизменно оставляют за собой любые армии, в любых войнах.

Я провел большую часть своей жизни, довольно часто оказываясь непосредственным виновником подобных опустошений, но никогда еще не поднимался на высоту, с которой можно было бы подробно и полностью рассмотреть все это уродство.

Но не ради этого я потребовал от Синаит, невзирая на ее предупреждения, чтобы она сотворила заклинание Видения. Я хотел увидеть, почувствовать армию Тенедоса, оценить своего врага. Так кулачный боец перед схваткой внимательно разглядывает будущего противника.

Кавалерийский заслон не впечатлил меня: посадить человека верхом на лошадь — еще не значит сделать из него настоящего солдата, а те люди, которых я видел, казалось, больше думали о том, чтобы проскакать туда или сюда галопом да помахать знаменами, а не о том, чтобы разыскивать засады или проверять проходимость дорог.

Зато передовые отряды пехоты, следовавшие позади конницы, шли хорошо; подразделения держались вместе и сохраняли ровный темп как поднимаясь в гору, так и спускаясь с холмов.

Ближе к середине в колонне уже не было такого порядка; передовые шеренги отрядов быстрым шагом спускались под горку и, напротив, заметно сбавляли шаг на подъемах, так что задним приходилось или топтаться в пыли, или бежать, чтобы не отставать.

Нельзя сказать, чтобы моя армия была идеальной, но у нас, если не произойдет никаких накладок, окажется преимущество: когда подойдет Тенедос, мы будем занимать заранее подготовленные позиции.

Но одним я по-настоящему восхищался: у Тенедоса хватило времени и колдовских ресурсов, чтобы полностью обмундировать свою армию. Его солдаты носили черные брюки и красные фуражки или кивера, а куртки у них были разного цвета и имели разную отделку, что давало возможность сразу определить, в каком полку служит данный солдат.

Я все еще находился слишком высоко над армией, для того чтобы на самом деле «почувствовать», что она из себя представляет, и потому решил спуститься поближе.

И тут я услышал негромкие предупреждающие слова Синаит.

В этот самый миг что-то ударило «меня» и швырнуло к земле. Так сокол с налету ударяет голубя, и безжизненная птичья тушка кувыркаясь падает на землю.

И «я» падал вниз, как убитая птица, видел над «собой» небо, но не замечал ничего, что могло меня ударить. Продолжая падать, я вдруг почувствовал, что невидимая сила снова приближается, а сразу же за этим ощущением раздался грохот: это наполненная ртутью миска полетела на пол, и я вновь оказался в своем штабе в гостинице.

Я не чувствовал никакого страха, но мои руки тряслись, как после приступа лихорадки, дыхание было хриплым и затрудненным, словно я долго бежал, а снаружи, с неба, что-то продолжало пытаться надавить на меня.

— Это была глупость, — резко сказала Синаит.

Я недовольно заворчал, но тут вспомнил о своей собственной просьбе: всегда прямо высказывать мне свое мнение, если только мы не находились в присутствии подчиненных. Синаит налила мне полный стакан воды, и я залпом осушил его, пожалев на мгновение, что не употреблял алкоголь: говорят, он на короткое время придает человеку силы, а мне сейчас это было бы как нельзя более кстати.

— Тенедос почувствовал вас, когда вы приблизились к его солдатам, — объяснила она. — А может быть, он создал заслон, нечто вроде потока, в котором образуется водоворот, затягивающий в себя приближающегося волшебника. Интересное контрзаклинание; мне кажется, я тоже смогу сотворить такое. — Она невесело улыбнулась. — Возможно, ловушка окажется недостаточно сильной, чтобы захватить самого Тенедоса, но любой из его волшебников, кто окажется слишком любопытным, вполне может обнаружить, что его душу вытянуло из тела.

Мне стало интересно, поскольку именно это только что чуть было не случилось со мною.

— А что же происходит в таком случае с душой? И с телом? — спросил я.

— Тело становится пустой шелухой, — объяснила Синаит. — Благодарение Ирису, такого в моем присутствии еще не случалось, но мне рассказывали, что подобное тело еще некоторое время сохраняет способность дышать. Но если его не кормить и не поить, оно вскоре погибнет, как заброшенное растение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});