Книга вторая. Спецкоманда на завтра - Юрий Артемьев

оружием в руках.

А в руках у меня была довольно-таки странная незнакомая винтовка с оптическим прицелом. Хотя… Нет. Винтовку такую я уже видел…

Это же СВД… Так что я видел я её и раньше. Только немного в другом обвесе… Но не стрелял я из неё никогда. Странно… Сейчас, когда она у меня в руках, ощущение, что я знаю её до последнего винтика… Не помню только, есть ли у неё эти винтики… Но эта смертоносная тяжесть в руках мне очень хорошо знакома.

Куча пожухлой травы рядом со мной пошевелилась. Знакомый девичий голос произнёс коротко и скупо:

— Движение на одиннадцать часов.

Я тут же смещаю прицел чуть левее. Зелёный куст на расстоянии примерно метров семьсот слегка шевелился. И это был не ветер.

Прицелившись ниже верхних листьев куста, я выдохнул, и хлёсткий как удар хлыста выстрел, эхом пронёсся по округе многократно отражаясь от близких и далёких гор…

Куст шевельнулся, но я был уверен, что это было его последнее шевеление.

Знакомый голос подтвердил это.

— Есть попадание. Минус один.

Даже во сне я понял, что этот голос не принадлежит ни Ане, ни Марине… Несмотря на это обладательницу этого голоса я хорошо знаю… Это Лена… Лена Сомова… Девочка, которая может предчувствовать скорое приближение опасности. Именно она сейчас со мной, здесь, в горах… И она мой второй номер… Надёжный напарник, которому я могу доверить свою жизнь…

* * *

— Санёк! Ты ужинать будешь? — разбудил меня задорный голос Коли-морячка.

Я открыл глаза, и долго ещё не мог придти в себя… Всё ещё ощущая себя где-то там, в горах, я никак не мог примириться с действительностью. А действительность была такова. Я со сломанной рукой и недавно обожжённым лицом лежу в госпитальной палате, и тупо смотрю в потолок…

— Вставай! А то и ужин проспишь…

Я скинул ноги с кровати и нащупал свои тапочки… Медсестра уже вкатила свою тележку с тарелками в нашу палату.

Я машинально возил ложкой по тарелке, пытаясь зачерпнуть склизкую субстанцию, которую тут почему-то все называли овсяной кашей. Но мои мысли были очень далеко от приёма пищи, от этого госпиталя и вообще, очень далеко отсюда.

Что это было? Я вспоминал события своего сна. Я точно был постарше, чем сейчас. Мне там было… Примерно лет семнадцать-восемнадцать… Я это понял хотя бы потому, что винтовка в моих руках была тяжела, но не настолько, как если бы я взял её в руки прямо сейчас… И это была привычная для меня тяжесть…

Но голос? Я не видел ту, что скрывалась от меня под лохматой маскировочной накидкой, но голос… Это был голос Лены Сомовой. Почему? Я видел её всего-то пару раз… Почему именно она была в моём сне? Не Аня, которая к моим семнадцати-восемнадцати годам уже подросла бы достаточно для того, чтобы быть моим напарником… И не Маринка, которая и сейчас может с нами на равных выполнять многие боевые задачи… Но Лена… Почему?

И что это была за местность? Европа? Америка? Африка?

* * *

Оказывается, липкая каша уже закончилась, а я всё ещё шкрябаю ложкой по пустой тарелке… Заметив это, я отложил ложку и выпил стакан уже остывшего чая. Ужин окончен… Скоро снова все заснут. А я пойду искать знакомую медсестру Юлию, чтобы снова напроситься на тайное посещение реанимационного блока.

Так что лучше всего, прямо сейчас лечь спать, чтобы во вторую половину ночи быть бодрым…

Настроившись на это, я закрыл глаза и сразу же уснул. На этот раз без всяких сновидений…

Ночь 01 июля. 1974 год

Севастополь. Военно-морской госпиталь.

Мы снова пытаемся в сказку поверить,

Но вновь, упираясь в закрытые двери,

Кричим в пустоту. Но никто нас не слышит.

Принцесса заснула… Почти уж не дышит.

Зову я её. Но она в зазеркалье…

Там пусто. Там грустно. Вы там не бывали…

Там нет ничего, что согрело бы душу.

Ту грустную сказку не хочется слушать.

Та грустная сказка с концом нехорошим.

Там путь в никуда. Пылью тракт припорошен.

А мы всё надеемся, что в одночасье

Придёт к нам обычное светлое счастье…

Проснётся принцесса. И солнышко встанет.

Эпоха любви и покоя настанет.

Мечта — это то, во что хочется верить.

Но вновь впереди лишь закрытые двери…

* * *

— Саша! Проснись!

— А! Что?

— Тише!

Надо мной стояла медсестра Юля. Она приложила палец к губам…

— Тссс! Одевайся! Выходи! Я тебя жду на лестнице.

* * *

Я на скорую руку кое-как оделся… Быстро забежал в туалет и умывшись, выскочил на лестницу прямо с мокрым лицом…

— Пошли! — скомандовала, поджидавшая меня Юля…

Ну, мы и пошли. Маршрут мне был уже знаком. Мы шли по тёмным коридорам. Что меня удивило, в реанимационном блоке присутствовала ещё одна медсестра, но она не препятствовала нам, мы подошли к дверям палаты, в которой лежала моя Анечка… И вновь открыта дверь… И я туда вхожу…

* * *

Ничего не изменилось за те сутки, пока меня тут не было. Спящая царевна всё на том же месте, всё с тем же бледным лицом. Я присаживаюсь к ней на краешек кровати и беру в свою левую ладонь её прохладную руку.

— Привет, моя маленькая принцесса!

Увы. Моя принцесса по-прежнему молчалива. Её закрытые глаза и ровное дыхание… Кажется, что она просто спит… Вот, чудится, что только тронь её за плечо и она проснётся… Улыбнётся мне и скажет:

— Привет!

Но… Ничего не происходит. Я снова глажу её ладонь, пытаясь согреть её своим теплом…

— Зачем ты решила сбежать? Ведь ты сбежала от меня? Почему? Тебе было больно? Тебе было страшно лежать там одной на голых камнях? Прости меня, пожалуйста, что меня не было рядом с тобой в тот момент!

Я всё время смотрел прямо в лицо спящей девочки. Может быть, у меня уже зрительные галлюцинации, но мне показалось, что под закрытыми веками у Ани шевельнулись зрачки… Наверное, показалось…

— Ты испугалась, что я тебя никогда больше не найду? Не выйдет! Где бы ты ни была, я везде тебя найду и приду на помощь… Земной шарик не такой уж и большой, чтобы ты смогла на нём от меня спрятаться… Я тебя нашёл один раз, найду и в следующий. Потому что не хочу тебя больше терять. Я бы с удовольствием