Водопад одержимости (ЛП) - Кингсли Клэр

— Чертовски верно, я уволилась из-за тебя. Лу не должен был верить какому-то случайному человеку, а не тебе. Мне все равно, какие у них были «доказательства». Он должен был встать на твою сторону. Поэтому я ушла. Леджер тоже.

— Ты вернешься, если он возьмет меня обратно? — спросила я. — Я не смогу работать там без тебя и Леджера, особенно сейчас.

— Если Лу извинится как следует, как мужчина, тогда я подумаю. И тебе лучше не возвращаться, пока он не сделает этого. Заставь его потрудиться, Одри. Не соглашайся на меньшее.

— Я знаю, ты права, — сказала она. — Просто мне нужна работа.

— Да ладно. — Сандра отмахнулась от ее беспокойства. — Ты сказала, что эта работа нужна тебе, чтобы встать на ноги. Может быть, это станет тем толчком, который тебе нужен, чтобы найти что-то получше. К тому же хозяин не выгонит тебя, если ты не сможешь платить за квартиру.

Одри рассмеялась и встретила мой взгляд. — Да, но я не хочу этим пользоваться.

— Я согласен с Сандрой. — Я поднял пальцем подбородок Одри, чтобы она не отводила взгляд. — Он должен извиниться перед тобой, если захочет вернуть тебя.

Она слегка кивнула мне. — Хорошо.

— Это был важный день, — сказала Сандра. — Мне нужно выпить. Кому-нибудь еще нужно выпить? Где Рокко?

Он появился рядом со столом как по волшебству. — Что вам принести?

Сандра оглядела его с ног до головы, слегка поджав губы. — Большого ворчливого бармена, если такой есть в меню. А может, просто содовую с водкой. Мэриголд, милая, ты что-нибудь хочешь?

— Мне бокал шардоне. Спасибо, Сандра.

— Можете записать его на мой счет, — сказал я.

Он наклонил подбородок в знак того, что все запомнил, и вернулся к бару.

— Почему вас обслуживают за столом? — спросил я. — Рокко заставляет всех остальных подходить к стойке.

— Мне кажется, она ему нравится, — сказала Одри.

— В моих мечтах, — вздохнув, сказала Сандра.

— Я серьезно, Сандра, мне кажется, ты ему нравишься, — сказала Одри. — Ты всегда его дразнишь, но, может, тебе стоит выяснить, не хочет ли он встречаться по-настоящему.

— Боже мой, вы двое были бы самой милой парой, — сказала Мэриголд.

— Если бы Рокко хотел бы пригласить меня на свидание, у него было более чем достаточно возможностей.

— Может, его нужно немного подтолкнуть, — сказала Мэриголд. — Он может быть застенчив внутри.

Одри посмотрела в сторону бара. — Думаю, ты права. Он ведет себя сурово и грозно, но, возможно, втайне боится отказа.

Мэриголд прижала руки к груди. — Он влюблен в тебя уже много лет, но чем больше времени проходит, тем больше он думает, что это, должно быть, не взаимно. Держу пари, он тоскует по тебе, Сандра.

Она закатила глаза. — Ты слишком много читаешь.

— Я знаю, так и есть. Это причина моих завышенных ожиданий. Но я все равно думаю, что ты ему втайне нравишься.

— Конечно, нравится, — сказала Одри.

— Вы, девочки, очень милые, но я слишком стара для таких любовных историй.

Мэриголд вздохнула. — Это неправда.

— Что ты думаешь, Джосайя? — спросила Одри.

Я посмотрел на них троих. Одри и Мэриголд смотрели на меня с ожиданием, как будто я собирался сказать что-то важное, чтобы разрешить спор. Выражение лица Сандры было полным скептицизма.

— Я не собираюсь вмешиваться в этот разговор.

Одри рассмеялась и легонько шлепнула меня по руке. — С тобой не весело.

— Я никогда не говорил, что я такой.

Одри и ее подруги болтали за своими напитками. Я довольствовался тем, что пил свое пиво, более или менее спокойно.

Но одна вещь, сказанная Сандрой, застряла в моей голове, как заноза. Ты сказала, что работа нужна тебе только для того, чтобы встать на ноги.

Временно.

Я знал, что у Одри не было планов остаться здесь. Именно поэтому мне следовало с самого начала соблюдать дистанцию.

Но я не мог держаться от нее подальше.

И я не мог не задаваться вопросом, не совершил ли я ошибку.

ГЛАВА 30

Одри

С Джосайей что-то было не так.

Меня насторожил не тот факт, что он был молчалив. Он всегда был молчалив. Если ему было что сказать, он говорил, но в остальное время он не стремился заполнить тишину. Это освежало, напоминая мне, что и я не обязана переживать из-за каждого неловкого молчания.

Но сегодня все было иначе.

Я сидела за кухонным столом в своем доме, ковыряясь в остатках завтрака, мой ноутбук был открыт, но выключен. Он прошел мимо и не остановился, чтобы поцеловать меня в макушку или щеку, как он обычно делал.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Да. — Он налил чашку кофе. — Парень, который укладывает плитку, будет здесь с минуты на минуту. Мне нужно впустить его.

— Хорошо.

Он ушел, не сказав больше ни слова. И без поцелуя на прощание.

Может быть, я была слишком чувствительна. Ничего не произошло. Он не мог быть расстроен из-за меня. Может, он просто отвлекся, размышляя о ремонте дома.

Он шел полным ходом. Красить стены вместе с ним было весело, и мы многое успели сделать. Удивительно, как сильно изменился дом с того момента, когда я впервые его увидела. Теперь там уже была уложена большая часть напольного покрытия, установлены новые окна и двери, плинтусы и отделка. Мне не терпелось увидеть кухню, когда она будет закончена. Она будет великолепна.

Я отодвинула тарелку в сторону, пододвинула ноутбук поближе и включила его. Несмотря на то, что в разговоре с Сандрой о работе я проявила смелость, я волновалась. Что, если Лу ожидает, что я вернусь без каких-либо извинений? Я не могла оставить все так, как есть, и не постоять за себя. Но мне очень нужна была эта работа.

А что, если он вообще не пригласит меня обратно? Он может обвинить меня в том, что Сандра и Леджер ушли, и решить заменить нас всех.

Или вообще закроет газету.

Это меня странно огорчало. Почему меня волновало, что крошечная газета «Тиликум Трибьюн» в конце концов закроет свои двери? Это было неизбежно, не так ли?

Но на мгновение мне показалось, что мы продвинулись вперед. Что мы даем общественности то, что нужно и за что люди готовы платить. Было обидно, что вся эта работа пропала даром.

Я проверил сайт «Трибьюн». Он не был обновлен. На нем не было написано, что газета закрылась, но это был нехороший знак.

На секунду я почувствовала укол вины. Но потом взяла себя в руки. Я не собиралась брать вину на себя или перекладывать ее на других.

Если кто и был виноват, так это тот, кто меня преследовал.

Зазвонил телефон, вырвав меня из раздумий. Предположив, что это мама, я взяла телефон, чтобы ответить. Но на экране был не ее номер. Там было написано «Номер скрыт».

Давненько мне не звонили. Я перестала отвечать на эти звонки, а тот, кто за этим стоит, никогда не оставлял сообщений.

Я не знала, почему, но ответила. — Алло?

Тишина.

— Алло?

Я подождала. По-прежнему ничего.

— Почему ты так со мной поступаешь?

Я не ждала ответа и не получила его. Звонок завершился.

Очевидно, я стала невосприимчива к преследованию. Я даже не расстроилась. Я положила телефон и вернулась к ноутбуку, как ни в чем не бывало.

Хотя, по правде говоря, звонок был мелочью по сравнению с посланиями, написанными кровью животных на моей двери.

Мне нужна была альтернатива на случай, если моя работа в «Трибьюн» действительно закончилась. Звонок не расстроил меня, но мысль о том, что я снова стану безработной, несомненно, сделала это. Мой желудок скрутило от ужаса при мысли о новом стрессе. Отчаянные поиски, ожидание ответа, надежда на то, что кто-нибудь хотя бы позовет меня на собеседование.

Но как я собиралась найти другую работу в этом городе? Рынок труда здесь был не самым лучшим.

Я вспомнила о собеседовании, от которого отказалась, получив приглашение на восточном побережье. Было ли это ошибкой?

Проблема заключалась в том, что все зависело от Джосайи. А я не знала, что он чувствует.