Перекличка мертвых - Иен Рэнкин.

— Уверен, что не ошибаешься? — негромко спросил Кафферти. — Уверен, что предпочел бы видеть его на месте режиссера этого шоу? Представителя народа… человека, обладающего политическим влиянием? Думаешь, его легче будет призвать к порядку, чем меня? Значит, ты просто боишься пенсии, а вот с Шивон, я думаю, нам стоит над этим поразмыслить. Как это там говорят? — Кафферти закинул голову, словно говорили где-то наверху. — Лучше иметь дело со знакомым чертом, чем с незнакомым, — провозгласил он.

Ребус скрестил руки.

— А ведь ты притащил меня сюда не для того, чтобы показать Гарета Тенча, — догадался он. — Ты сделал это для того, чтобы ему показать меня — вот, мы с тобой рядышком, ты похлопываешь меня по спине… великолепно. Ты хочешь внушить ему, что я у тебя на поводке, а вместе со мной и вся уголовная полиция.

Всем своим видом Кафферти постарался показать, что слова Ребуса задели его до глубины души.

— Ты слишком переоцениваешь меня, Ребус.

— Сомневаюсь. Ты мог бы рассказать мне все то, что только что рассказал, не сходя с Арден-стрит.

— Но не вытащи я тебя сюда, ты не увидел бы великолепной комедии.

— Ага, и муниципальный советник Тенч тоже не увидел бы. Лучше скажи, как он собирается финансировать свою кампанию? И где он возьмет группу поддержки?

Кафферти снова развел руки, на сей раз почти на триста шестьдесят градусов.

— Да у него в кармане весь район — как порочная его часть, так и непорочная.

— А деньги?

— Он выговорит себе деньги, Ребус. В этом деле он мастер.

— Я многое могу выговорить, это правда. — Оба повернулись на голос и увидели Гарета Тенча, стоящего в освещенном дверном проеме. — И меня нелегко напугать, Кафферти, — ни тебе, ни твоим дружкам. — Ребус сделал протестующий жест, но Тенч еще не закончил. — Я привожу в порядок этот район, и нет оснований полагать, что я не смогу сделать то же самое во всем городе. Если твои дружки во власти не удалят тебя из бизнеса, то удалят сами горожане.

Ребус заметил двух крепко сбитых мужчин, стоящих по обе стороны от Тенча в шаге от дверного проема.

— Пошли, — бросил он Кафферти.

Меньше всего на свете ему хотелось предотвращать драку, в которой гангстеру могли намять бока. Однако он понимал, что предотвращать придется. Он схватил Кафферти за локоть, но тот резким движением стряхнул его руку.

— Я не проиграл ни одной схватки, — предостерег он Тенча. — Подумай об этом, прежде чем начинать.

— Мне и начинать-то ничего не надо, — резко возразил Тенч. — Твоя крохотная империя уже превращается в пыль. Пора бы расстаться с иллюзиями. Стало трудно подыскать вышибалу для паба? Не можешь найти съемщиков для своих похожих на мышеловки квартир? Уже не хватает водителей в твоей таксомоторной компании? — Лицо Тенча растянулось в улыбке. — Это закат, Кафферти. Очнись, и ты учуешь запах могилы…

Кафферти ринулся на Тенча. Ребус сгреб его обеими руками, и в этот момент мужчины, стоявшие позади Тенча, выскочили вперед и закрыли собой своего босса. Ребусу удалось развернуть Кафферти спиной к дверям. Он потащил его к стоящему на парковке «бентли».

— Садись и поехали, — приказал он.

— Я не проиграл ни одной схватки! — рычал Кафферти.

Лицо его полыхало. Он рывком открыл дверь и плюхнулся на сиденье. Ребус, садясь в машину, бросил взгляд на дверной проем. Тенч издевательски махал им рукой. Ребуса так и подмывало сказать ему, что он не человек Кафферти, но муниципальный советник быстро отвернулся и скрылся за дверью, оставив своих защитников наблюдать за завершением действа.

— Я выдавлю ему глаза и заставлю его ими позавтракать! — орал Кафферти, обдавая брызгами слюны ветровое стекло. — И если этому ублюдку нужны реальные инициативы, то я по собственной инициативе привезу асфальт, в который его закатают, — ну чем не дорога в лучшее будущее района?

Лавируя между машинами, стоящими на парковке, Кафферти примолк, но дышал часто и шумно. Вдруг, резко повернув голову в сторону пассажирского сиденья, он прохрипел:

— Богом клянусь, что как только доберусь до этого гада… — Он с такой силой вцепился в руль что кожа на костяшках пальцев побелела.

— Остерегайся говорить что-либо, — бесстрастно напомнил Ребус, — что может быть использовано против тебя на суде…

— Да никто никогда ничего не докажет, — взревел Кафферти и расхохотался, словно буйнопомешанный. — То, что от него останется, судмедэкспертам придется отскребать чайными ложками.

— Остерегайся говорить что-либо… — повторил Ребус.

— Это уж года три как началось, — проговорил Кафферти, стараясь успокоить дыхание. — Лицензия на игорный бизнес — отказ, заявка на открытие бара — отказ… Я даже собирался открыть у него в районе таксомоторную компанию и тем самым уменьшить число людей, получающих пособие по безработице. Он каждый раз делал все, чтобы муниципальный совет мне отказал.

— Выходит, беда не только в том, что ты наконец встретил человека, у которого хватает духу тебе противостоять?

Кафферти взглянул на Ребуса:

— Я думал, это твоя прерогатива.

— Может, и так.

— Мне надо выпить, — нарушив затянувшееся молчание, произнес Кафферти и облизал пересохшие губы, в уголках которых спеклась слюна.

— Хорошая мысль, — поддержал Ребус. — Я вот пью, чтобы позабыть, так почему бы тебе не последовать моему примеру?

Все то время, пока они молча ехали обратно в город, он наблюдал за Кафферти. Этот человек безнаказанно убивал, и наверняка чаще, чем Ребус мог себе представить. Он загубил несчетное количество жизней, четыре раза отсидел в тюрьме.

Так почему же, черт возьми, Ребус вдруг ему посочувствовал?

— У меня есть виски тридцатилетней выдержки, — заявил Кафферти.

— Высади меня в Марчмонте, — потребовал Ребус.

— Ну а как насчет того, чтобы выпить?

Ребус помотал головой:

— Я ведь сказал алкоголю «нет», ты что, забыл?

Гангстер обиженно засопел, но промолчал. Однако Ребусу было ясно: Кафферти хочет, чтобы он передумал; хочет, чтобы они выпили, сидя друг против друга, окруженные сгущающейся тьмой.

Кафферти не повторил приглашения. Повторение смахивало бы на просьбу.

А до просьб он не унижался.

Во всяком случае, пока.

Внезапно Ребуса осенило: Кафферти боится потерять власть. Тираны и политики, не важно — из подонков общества или из элиты, страшатся одного и того же. Ведь настанет день, когда на их приказы будут плевать, а от их репутации не останется и следа. Появятся новые соперники, новые хищники. У Кафферти наверняка припрятаны миллионы, но целый парк роскошных автомобилей не заменит утраченного — положения и поклонения.

Эдинбург небольшой город, и одному человеку ничего не стоит взять под контроль большую его часть. Так кто — Тенч или Кафферти? Кафферти или Тенч?

Ребусу не давал покоя вопрос: неужели и вправду придется между ними выбирать?

Элита.

Начиная с лидеров «Большой восьмерки» и до Пеннена со Стилфортом. Все они движимы жаждой власти. Управленческая вертикаль, от которой зависит каждый житель планеты. Ребус стоял и размышлял над этим, глядя на удаляющийся «бентли» и вдруг его внимание привлекла неясная фигура, маячившая у его подъезда. Он сжал кулаки и огляделся, решив, что это опять Джеко со своими подручными. Но тут фигура двинулась ему навстречу, и Ребус понял, что это не Джеко. Это был Хэкмен.

— Вечер добрый, — приветствовал он Ребуса.

— А я-то уж приготовился обороняться, — признался Ребус, с облегчением поводя плечами. — Черт возьми, как ты меня отыскал?

— Пара телефонных звонков, и пожалуйста. Хотя, должен признаться, никогда бы не подумал, что ты можешь жить на такой улице.

— А где же, по-твоему, я должен жить?

— В районе доков, в каком-нибудь модернизированном амбаре, — сказал Хэкмен.

— Правда?

— А симпатичная молодая блондинка готовила бы тебе завтрак по выходным.

— И видеться с ней я должен только по выходным? — спросил Ребус, не в силах сдержать улыбку.

— На большее бы тебя не хватило. Прочистил старые трубы, и снова в хомут.

— Ты, похоже, все за меня просчитал. Однако это не объясняет твоего здесь появления в такую поздноту.

— Вспомнил кое-какие мелочи касательно Тревора Геста.

— И если я поставлю тебе стаканчик, поделишься ими со мной? — догадался Ребус.

Хэкмен кивнул и добавил:

— Но только учти — в ночном клубе с представлением.

— С каким представлением?

— Ну, с цыпочками!

— Шутишь, что ли?

Ребус посмотрел на Хэкмена: тот был абсолютно серьезен.

Они поймали такси на Марчмонт-роуд и поехали на Бред-стрит. Водитель наблюдал за ними в зеркало заднего вида с едва заметной усмешкой: два поднабравшихся мужика отправились в путешествие по злачным местам.