Звездные ливни - Татьяна Басанская

Терпение новгородцев уже было на пределе, когда вусмерть напившийся сотник Святополков Редезя вздумал осыпать обидными и грубыми насмешками новгородцев:

— Вместо того чтобы здесь штаны сушить да князю своему хромому угождать, домой бы спешили, за женками оставленными присматривали!.. Да разве Ярослав-хромец годен для княжества! Ему бы книжки монашеские перелистывать да церкви строить! Плотник, а не князь!..

Укоры и насмешки довели северных ратников до белого каления, и решили новгородцы в одну из ближайших ночей перейти Днепр. А пока что прокричали они в ответ свои угрозы, пообещав разделаться со всеми, кто не перейдет на сторону мудрого князя Ярослава. Обычные слова перед боем, но все же нашлись предатели в стане Святополковом, которые вступили в тайные переговоры с князем новгородским. И вновь повторилась история: чуть меньше четырех десятков лет назад точно так же предали князя Ярополка люди верные.

Подговорили советники Святополка отправить отряды печенежские, что в союзниках у киевского князя числились, к дальнему озеру — якобы там Ярослав переправу наметил. И той же ночью, когда в стане киевлян по обычаю царило веселье и вино лилось без края, новгородцы тихо переехали через Днепр, прямо напротив шатра Святополка, и напали на беспечного противника. И началась лютая, кровавая сеча, ибо на берегу Днепра невдалеке от города Любеча скопилось множество войска пешего и конного из Киева, Новгорода и прочих земель. Киевский князь сражался храбро, но в эту ночь взошла над ним злосчастная звезда — часть его конницы погибла подо льдом, куда ее загнали новгородцы, а союзники-печенеги, то ли умышленно, то ли неумышленно, но не подоспели вовремя на помощь киевлянам.

* * *

Шум битвы долго оглашал окрестности, а затем установилась тишина.

Тихо было и на поляне возле избушки Ласы. После битвы много воинов рассеялось по дорогам, а потому не стоило бродить по лесу, искушая судьбу. Но через пару дней Купава все же рискнула выйти в лес за хворостом, да, не удержавшись, зашла немного дальше, нежели предполагала. Уж слишком хорошим показался ей морозный денек. Покой и мир царили в лесу, и думалось, что и впрямь на Русь снизошло благословение небес. Жаль только, что не знала девушка, чем закончилась битва между Киевом и Новгородом.

Поднырнув под лапы огромных заснеженных елей, Купава выбралась на опушку леса, где росли молоденькие рябинки. На покрытых инеем ветках алым огнем светились яркие ягоды. Своим неожиданным появлением возле рябин девушка вспугнула птиц, и на землю, укрытую снегом, просыпалась пара гроздей. Присев подле них, девушка не спешила поднимать горькие ягоды, которые показались ей каплями крови… Купава готова была счесть это дурным предзнаменованием, но в сердце отчего-то не было страха, напротив — хотелось подольше любоваться этими рубиновыми пятнышками, ослепительно яркими в искрах чистейшего снега.

Отмахнувшись от грустных дум, Купава осторожно приняла в руку горсть ягод и неожиданно заметила, что из-под снега полыхнуло холодное пламя, которое почему-то не спешило растапливать снег. Присмотревшись, девушка поняла, что свет идет от двух ягодок, откатившихся ближе к стволу дерева. Купава с любопытством протянула руку и вздрогнула, прикоснувшись пальцами к чему-то ледяному, словно металл. А через мгновение сообразила, что одна из ягод… это перстень с ослепительно сверкающим на солнце рубином. Удивительно напомнивший тот, что был утерян в переяславском лесу… Девушка впилась глазами в находку, пытаясь уверить себя, что ошиблась. И тут же поняла, что сомнений быть не может: на ее ладони лежал подарок незнакомца. На широком ободке хорошо виден знак в виде лучистой звезды.

* * *

Зажав находку в кулачок, девушка заторопилась обратно к избушке и уже издали услышала ржание коней и отголоски людской речи. Всполошившись, Купава, сторожко оглядываясь, поспешила к знакомой ели и вскоре увидела расположившихся подле домика ведуньи вооруженных всадников. Они развели костер и жарили мясо. Заметив девушку, воины умолкли и дружно уставились в ее сторону. Стараясь не выдавать своего испуга, Купава медленно прошла мимо них в избушку. Убежать без сына девушка не могла.

То, что Купава увидела, перешагнув порог, привело ее в совершенное изумление. Бормоча себе под нос что-то непонятное, Ласа металась по дому — от печки к составленным вместе широким лавкам, где на медвежьем меху лежал распростертый полуобнаженный мужчина. В воздухе витал терпкий запах трав… и крови. Присмотревшись, Купава поняла, что мужчина, видимо, находится в забытьи.

— Кто это…

— Ярослав победил. Это брат его меньший. Он получил тяжелую рану, но решил непременно вернуться к себе в Переяславль. Да вот видишь — слишком много крови потерял… Хорошо еще, что на мою избушку его дружинники набрели. Ничего — я сумею поставить его на ноги.

Чувствуя, как под ногами закачался пол, Купава с замиранием сердца приблизилась к раненому и, охнув, опустилась возле него прямо на половицы:

— Позвезд…

Ласа умело наложила повязку парню на раненое плечо, а затем пристально взглянула на девушку:

— Ведаешь его?

Купава ошеломленно перевела взгляд на свою ладонь, где покоился тяжелый перстень с алым рубином.

— Да к тебе, похоже, не одна, а сразу две пропажи вернулись. Помнишь, что я тебе говорила: «Вернешь перстень — вернешь любовь…»

— Жив… Я знала… чувствовала… как же теперь быть…

Шатаясь, словно пьяная, девушка встала и отошла к окну. Что же она наделала… Позвезд вернулся к ней, только уже ничего не изменить. У нее есть муж, они венчались в церкви. И хотя Гуннар взял себе еще одну жену, но перед Богом только ему Купава может принадлежать… Поток горючих слез хлынул из глаз девушки. Вот она, горечь от ягод рябиновых…

— Почто не радуешься, глупая? Жив твой любимый, подле тебя находится, так зачем слезы льешь? — Ласа обняла девушку за плечи, притянула по-матерински к себе, принялась вытирать слезы.

— Чему радоваться… У нас нет будущего… И любовь моя безнадежна. Я должна забыть его, исчезнуть…

Заламывая пальцы, смертельно бледная Купава долго стояла над телом лежащего без сознания Позвезда, затем взглянула на сына, мирно играющего в своем уголке возле печки с человечками, сделанными из еловых шишек и желудей. Она не знала, как ей поступить… Остаться здесь, пока Позвезд не очнется, и признаться в том, что изменила ему, выйдя по доброй воле замуж за другого, нелюбимого. Рассказать все, что пережила — позор, муку, бесчестье — все, все, даже, что послушно принимала ласки нелюбимого мужа. Но как доказать, что не любила Гуннара… Что Зареок — сын Позвезда. Разве поверит он этому?