Кемпинг «У Чёрного моря» - Роман Конев

шпагата тянутся на дозволительную длину.

– Вас сопроводят до банка, – ставит его в известность Главный бухгалтер.

– Это исключено. – Сборщик искусно скрывает негодование. – Пункт три точка два методических рекомендаций Банка России номер тридцать три МР не рекомендует допускать посторонних лиц к спецавтомобилю.

Почему все главные бухгалтера такие мужиковатые? Конкретно у этой груди что надо, а вот лицо подкачало. Сморщенный перец.

– Вы меня не поняли. Наши сотрудники будут двигаться на своём транспорте, пока не удостоверятся в положительном исходе поездки.

– Старшему бригады это не понравится. Я сообщу ему о нештатной ситуации.

– Делайте, как считаете нужным. Моё дело предупредить вас.

И правда, чего это он. Наверное, хотел показать, кто из них двоих мужик.

– Что за автомобиль?

– Лэндровер.

Когда с формальностями покончено, он уходит, оставляя на память натёкшую с дождевика лужицу. Рапортует в рацию о начале спуска. От веса содержимого брезентовых сумок ноют запястья. По одной сумке в каждой руке. Охранник-инкассатор прикрывает тыл. Расстёгнутая кобура указывает на серьёзность положения. В лифте спускаются без посторонних. Местная охрана, жуя сопли, идёт по лестнице.

Проходят через турникет под пристальным вниманием дежурного. Высокий уровень адреналина в крови уже привычен.

Капюшоны не накидывают, чтобы не уменьшать видимость обзора. Гуськом выходят из здания. Он позади. Дождь хлещет пуще прежнего. Из пересыщенной ливневой канализации вытекает грязная вода. Жена проест ему уши, горюя по увядшим на даче петуниям.

Дверь броневика автоматически отползает в сторону, обнажая пустое пространство. Водитель наблюдает за ними через пуленепробиваемое стекло. Сборщик первым запрыгивает внутрь, ставит сумки в грузовой отсек-накопитель. Смахнув с ресниц воду, притрагивается к кобуре. В мире полно охотников до лёгких денег, наплевательское отношение к службе дорого обходится. Замыкающий охранник приземляется на сиденье. Дверь позади него резко захлопывается.

– Как прошло? – интересуется Старший бригады.

Сборщик-инкассатор пересказывает новости, опуская свои впечатления от набухших грудей.

– Зачем тогда нужны мы? – вопрошает Старший бригады. Его спокойствию можно позавидовать.

– Чтобы было кому отвечать, – подаёт голос Охранник-инкассатор.

Фольксваген отъезжает от точки инкассации. Полтора часа до окончания смены. Кому пришло в голову открыть отделение на границе города? Сколько себя помнил, оно всегда там было. Ещё когда называлось сберкассой.

Запотевшие изнутри окна напоминают о подошедшем сроке замены воздушного фильтра. Им в хвост пристраивается Рэндж Ровер обтекаемой как у космического корабля формы. Зарплаты инкассатора хватит на два дня аренды автомобиля такого класса. Это не считая бензина. Автомобиль треста то выныривает из дождя, прижимаясь к ним, то снижая скорость, растворяется в прямом как рельса ливне.

У него есть минут двадцать, пока они продираются через нескончаемый водопад, чтобы разобраться с содержимым термоса. Выливать жалко, а возвращаться домой с недопитым чаем нельзя. Жена обидится. А это чревато отсутствием секса, чего он допустить не мог. Три дня без секса и он не человек, а ходячий сгусток желаний. Зачем доводить положение до критической формы?

Старший бригады колдует над печкой, направляя струи тёплого воздуха на лобовое стекло. Встречные легковушки изредка выскакивают из потёмок с черепашьими скоростями. Их противотуманные фары тают в боковом зеркале автомобиля инкассации. По ощущениям сейчас полночь. По часам на приборной панели только шесть. Радио в автомобиле нет.

Бам! Переднее правое колесо наезжает на залитую водой выбоину. Испугаться инкассаторы не успевают. Мягкая подвеска минимизирует ущерб от тряски.

– Забыл, что она здесь.

На этом все извинения водителя заканчиваются.

– Я пробил новый люк в крыше! – потирая макушку, говорит охранник.

– За ремонт вычтем из премии, – откликается водитель.

Сборщик до крови прикусил язык. На ширинке растекается мокрое пятно пролитого чая. Важные органы, слава богу, не задеты. Он промокает пятно салфеткой и завинчивает крышку термоса. Надеется, что их конвоиры не пропустили яму-ловушку.

7

Гнилой дождь сделал их пребывание на крыше до невозможного суровым. Чем яростнее сверкало небо, тем сильнее становилась ядовитая злость в озябших телах. Водосток утилизировал потоки, а то бы они давно уже плавали в мутной воде. И всё равно приходилось лежать в луже.

Укутавшись в армейскую плащ-палатку, Горбун вдыхал кислый сигаретный дым, сползавший в лёгкие и унимающий щемящую грудную боль. Едкий дым выжигал глаза.

Счастливчик справил нужду, сидя на корточках в углу крыши. Его ливень тоже порядочно достал. Он подполз к Горбуну и больно толкнул его в бок. Перед ним возникло перекошенное злобой лицо.

– Я замёрз, – сказал он.

– Надо было теплее одеться.

– Штаны насквозь промокли. Нос не дышит. И я хочу есть.

– Для чего ты это мне говоришь?

– Рейс отменили. Мы зря здесь покрываемся плесенью. Сегодня не наш день.

– Мне бы сообщили. – Горбун показал Счастливчику телефон. – Видишь, сообщений нет. Значит всё по графику.

– Связь могла нарушиться. Льёт ведь как из ведра. Только такие мудаки как мы могли проторчать в этой дыре столько часов.

– Воспринимай неудобства как плату за будущий куш.

– Через час я сваливаю!

– Мы будем ждать, сколько понадобится.

– Не указывай мне, старый. – Он больше не считал нужным церемониться с этой прокуренной крысой. – Признай, что облажался.

– Не поднимай высоко голову.

– С начала грозы мимо проехало всего два автомобиля. Часто ты задираешь голову в дождь?

– Мне тоже хреново, но я не жалуюсь, – Горбун чуть не добавил «как баба». После этого они спецились бы в драке. – Давай так. Если через час их не будет, я признаю неудачу, и мы зависнем в баре до утра. За мой счёт.

– В таком виде? С оружием?!

– Заедем ко мне переодеться.

Счастливчик обдумал предложение. Бесплатная выпивка одержала победу.

– Ровно час, – он поднял вверх указательный палец.

– И ни минутой больше. Съешь галету.

– Иди ты!

Счастливчик приник к холодной крыше, считая в уме оставшееся время.

8

– После работы домой? – спрашивает Сборщик у Старшего бригады.

Фольксваген на финишной прямой. Бравые парни из треста не отстают. Фары с лазерно-люминофорным освещением ни с чем не спутать.

– Так точно, – отзывается тот. – В такую погоду только домой. К тёплым щам и перцовке.

– К ласковой жене, – добавляет Сборщик, потому что думает о сексе.

– Это если повезёт, – улыбается водитель. Сраный подкаблучник, вот он кто.

На особо сложном участке дорога петляет. Старший бригады опытный водитель, ездил этим маршрутом неоднократно. Знает, где нужно сбросить скорость, а где крепче стиснуть руль. Застрять в кювете то ещё удовольствие.

Вот и долгожданный спуск к банку. Пустынный плац чернеет от сырости в безжизненном свете одиночных фонарей.

– Ребятушки