Твоё имя после дождя - Виктория Альварес

Глава 17

А в это же время Лайнелу тоже пришлось столкнуться с некоторыми проблемами, связанными с женской сущностью, но не столь приятными. При этом они были связаны не с банши, о которой Александр просил произвести некоторые археологические изыскания, а с гораздо более реальной женщиной из плоти и крови.

Лайнел не был настолько глуп, чтобы поверить, что пристрастия Джемимы изменились так стремительно. Она действительно больше не строила глазки Оливеру, особенно с тех пор, как тот стал все чаще проводить время с мисс О’Лэри, но, тем не менее, Лайнелу было очевидно, что девушка предложила ему себя от отчаяния. К счастью или к несчастью, он еще не определил, сказать то, что Джемиме понравился полученный опыт, было бы ничего не сказать. После встречи на мешках с мукой последовала еще одна в комнате Лайнела, а потом еще следующей ночью. Потом у Джемимы стало привычкой появляться в его комнате как только Рианнон освобождала ее от работы. А иногда, игнорируя бдительность Мод, искала встречи с ним в самых неожиданных местах, появляясь без кружевной наколки на голове, но обязательно с повязанным передником.

Разумеется, сопротивление подобным предложениям не являлось отличительной чертой такого человека, как Лайнел, особенно если они исходили от такой соблазнительной, раскованной обладательницы превосходящего все ожидания мастерства, но, тем не менее, со временем ситуация начала его тяготить. Когда Джемима предлагала себя, все его намерения прояснить ситуацию развеивались словно дым, но как только наваждение проходило и он приходил в себя лишь в постели рядом с девушкой, он все яснее понимал, что с каждым разом будет все сложнее избавиться от девушки перед возвращением в Оксфорд. Причем в первую очередь его занимали вовсе не опасения ранить чувства девушки, а то, что она решит последовать за ним лишь бы уехать из Киркёрлинга. Лайнел видел, что Джемиме давно наскучило ее монотонное существование, но уехать она могла бы только вместе с мужем, а уж в такой ситуации до мысли о превращении в миссис Леннокс был лишь один шаг. На пятую ночь, проведенную в Маор Кладейш, уже засыпая, он услышал ее шепот:

— Ах, как бы мне хотелось испробовать эти пуховые перины, о которых говорит весь мир! Это, должно быть, похоже на облака! Ты не знаешь, продают ли их в Оксфорде?

— Полагаю, что да, — ответил слегка удивленный Лайнел. — Почему ты спрашиваешь?

— Да так, не бери в голову… Я просто думала о том, что мы будем делать через пару недель…

Вскоре после этого Джемима уснула, а Лайнел провел всю ночь, таращась в темноту широко открытыми глазами, как у испуганной совы. И с чего она взяла, что он собирается брать ее с собой?

Пара ее комментариев по поводу «голубков», как Джемима называла Оливера и Эйлиш, дали ему понять, что с каждым разом девушка все больше и больше радовалась тому, что ее первое увлечение не зашло столь далеко. Любопытно, но этого длинноволосого молодого человека с манерами джентльмена вовсе не интересовало то, что так привлекало внимание соседей Джемимы. Никто не видел чтобы Оливер прикасался к Эйлиш, а когда он смотрел на нее, то в сиянии его глаз не было и намека на похотливые мысли. Должно быть, он единственный в своем роде!

— У меня бы тоже их не было, если б я была мужчиной: она вся из себя такая бледная и костлявая, — прокомментировала Джемима однажды ночью, отдыхая под боком у Лайнела после того, как тот заявил, что слишком устал, чтобы пойти по третьему кругу. — К счастью, у тебя иные предпочтения. Я в том смысле, что тебе нравится то, что должно нравиться нормальному мужику. К счастью для меня, мисс О’Лэри довольствуется своим поэтом-доходягой, — она обняла повернувшегося к ней спиной Лайнела и поцеловала его в щеку. — Вряд ли мы будем часто встречаться с ними в Оксфорде, правда? Мне будет очень неудобно пересекаться в чайных салонах с той, которая раньше была дочерью моей хозяйки…

— Я тебе гарантирую, что тебе не придется с ней сталкиваться — изрек Лайнел. Вот уже четверть часа он боролся с желанием завернуться с головой в одеяло. — А теперь, если тебе не трудно, дай поспать, а? Хотя бы пару часов?

— Ой, прости! Спи сколько хочешь. Это просто эффект новизны первых дней, — она поцеловала его еще раз, другой, третий. — Когда мы будем в Оксфорде, обещаю, я сделаю тебя самым счастливым мужчиной в мире. Ты даже не представляешь, как я хочу уехать!

«Я тоже, — подумал Лайнел той ночью, представляя как посмеялись бы Александр и Оливер, узнав о происходящем. — Я тоже… но без тебя».

В конце концов он пришел к выводу, что лучше пока сконцентрироваться на деле, а уж потом дать от ворот поворот Джемиме. В Маор Кладейш еще было чем заняться, особенно это касалось работы на земле, в которой его друзья не особо разбирались. Археология являлась прерогативой Лайнела и он полагал, что Рианнон уяснила — он собирается ходить по ее владениям там, где ему вздумается. Воспользовавшись тем, что хозяйка не обозначила ему границы дозволенного, Лайнел решил посвятить утро обходу владений, вооружившись чертежами поместья, пытаясь определить опытным взглядом возможные места для раскопок. Лайнел был уверен, что банши была связана не с О’Лэри, а с их владениями. Ему случалось работать на итальянских виллах, считавшихся заколдованными, и всегда, с первым же ударом кирки о землю, обнаруживались многочисленные археологические свидетельства каких-нибудь зверских преступлений на почве страсти.

К его разочарованию, Рианнон эти предположения показались чепухой.

— Все это выглядит слишком драматично. Я думала, что поэтическая часть исследования — дело исключительно мистера Сандерса. Вы правда думаете, что предки моего мужа имели обыкновение спать с ножом под подушкой?

— На самом деле, это не так уж и лишено здравого смысла как кажется, — возразил слегка задетый за живое Лайнел. — Я не раз слышал, как профессор Куиллс рассказывал кровавые истории про другие замки.

— Могу себе представить про какие. Наверняка он рассказывал вам о замке Лип[1] и о том, как О’Кэрроллы приказали при строительстве использовать раствор, замешанный на крови О’Баннионов, поверженного накануне вражеского клана. Эту историю все знают, но и она мало похожа на правду. Насколько мне известно, О’Лэри никогда не были вовлечены в подобные междоусобные распри. Наш главный враг находился по ту сторону моря, а не на острове, — заявила она со злостью.

Лайнел предпочел пропустить мимо ушей эти слова. В глубине души он понимал почему Рианнон отказывалась верить в его теорию — никому бы не понравилась вероятность того, что каждую ночь он спит в окружении трупов.

— Раз уж вас так интересует то, что связано с Маор Кладейш и его предысторией, то лучше вам познакомится с Росом Уиверном, — продолжала говорить Рианнон, — это наш старый садовник, пользовавшийся абсолютным доверием моего мужа.

— Даже не знаю, насколько садовник может разбираться в подобных вещах.

— Вы ничего не потеряете от разговора с ним, мистер Леннокс. Я попрошу Джемиму отнести ему записку, чтобы он пришел в замок сегодня же. Сейчас он редко к нам приходит, так как слишком стар, чтобы продолжать работать с прежним ритмом. Он предпочитает оставаться в Киркёрлинге со своей сестрой и племянниками, вместо того, чтобы ночевать в доме, который мой муж приказал построить для него в саду.

Рос Уиверн оказался восьмидесятилетним стариком, который явно заслужил право достойно состариться в окружении своей семьи. Когда Лайнел подошел к садовнику в сад, тот стоял, наклонившись к только что распустившимся клематисам и вдыхал аромат лепестков, держа их с такой нежностью, словно это была едва вылупившаяся из кокона бабочка. Это был выдающийся экземпляр — высокий, гораздо выше чем могло показаться сначала. Фланелевые штаны были для него слишком коротки, а долговязые руки, выглядывавшие из рукавов куртки, казалось, не знали что им делать теперь, когда они уже не могли держать лопату. Лайнелу даже показалось, что голова старика с его густой седой бородой, волнами спускавшейся на костлявую шею была похожа на скульптурную голову старого римского патриция.

Как и предполагалось, Уиверн был явно не в восторге от того, что ему пришлось подняться на холм без какого-либо конкретного поручения от миссис О’Лэри.

— Хотите поговорить о доме? А кто я такой, чтобы рассказывать вам о нем? — с подозрением спросил старик Лайнела, когда тот объяснил Уиверну зачем его позвали. — Замок никогда не принадлежал ни мне, ни моей семье, я не более чем слуга.

— Меня интересует не сам Маор Кладейш, а земли, на которых он расположен, — ответил Лайнел. — Я уже несколько дней рисую план поместья, но хотелось бы прояснить пару моментов. Миссис О’Лэри предположила, что вы — именно тот, кто знает здесь каждую пядь.