Танец на раскаленных углях - Александр Сухов

В результате естественного отбора здесь образовалось некое весьма специфическое сообщество. Вам очень не повезет, если, столкнувшись нос к носу с коренным офирцем, вы решите пообщаться с ним накоротке. Всего через пару минут он доведет вас до белого каления, высказывая собственные оригинальные суждения, кардинальным образом отличающиеся от общепринятых по любому, даже самому тривиальному вопросу. И если ваша встреча не закончится хорошим мордобоем – считайте, что вы родились в рубашке. О склочном и скандальном нраве местных жителей ходят легенды. Даже твердолобые гномы рядом с ними – милые общительные существа. К счастью, истинный офирец редко покидает просторы родной саванны, и вероятность встречи с ним у жителя Вундерланда, Гарканы или Новограда, выражаясь стильным, но непонятным языком университетской профессуры, равна вероятности того, что короткоживущий мю-мезон просуществует тысячу лет и даст полноценное потомство. Если то же самое сказать более понятным языком: проще обнаружить в меню какой-нибудь забегаловки нечто под названием «Дерьмо в собственном соку» (хотя многие рестораторы поступают наоборот – под видом, например, паштета из гусиной печени подают клиенту именно это блюдо), чем настоящего патриота офирца вне пределов его любимой отчизны.

Нам не повезло. Случайно или по вселенскому закону подлости, вполне доходчиво объясняющему полосатость нашей жизни и определяющему падение бутерброда исключительно маслом вниз (даже если на бутерброде и нет никакого масла), всего-то за пару километров от безводной пустыни Зан мы обнаружили небольшое необозначенное на карте поселение аборигенов.

Если бы в это время в водительском кресле сидел я или Матео, все бы обошлось благополучно – мы попросту «не заметили бы» деревушки. К сожалению, в тот момент машиной управлял Брюс.

При виде десятка сколоченных из фанеры бараков в мозгу гнома мгновенно сформировалась закономерная ассоциативная цепочка: где жилье – там люди, где люди – там еда, а где еда – там обязательно должно быть пиво или его булькающий эквивалент.

Он даже не потрудился поставить в известность товарищей, которые в это время находились в десантном отсеке и беседовали о разных пустяках. Матео рассказывал нам всякие забавные случаи из жизни колхозного люда в его бытность кузнецом. Мы с Фариком как раз от души смеялись над тем, как Его Величество представлял в лицах ссору двух пожилых соседок из-за бутылки самогона, когда «Носорог» резко остановился и радостный голос ветерана громко возвестил:

– Выметайся, народ, за бортом цивилизация!

То, что гном громко назвал цивилизацией, представляло собой пародию на какую-нибудь старинную крепость. Внешний периметр «крепостной стены» из наспех сколоченных из досок и фанеры покосившихся времянок производил угнетающее впечатление. В центре возвышалось более или менее приличное двухэтажное строение из кирпича и камня с вывеской, намалеванной крупными буквами на щите все той же фанеры: «ФАКТОРИЯ, РЕСТОРАН, ОТЕЛЬ».

Мощная оптика «Носорога» позволяла рассмотреть на вывеске некоторые мелкие, незначительные детали: в центре наверху чьей-то неуверенной рукой были подрисованы три кривые звездочки, а в левом нижнем углу красовалась краткая, но емкая надпись, в самой неприглядной форме характеризующая личность неведомого нам Бенедикта.

За внешним периметром поселка беспечно паслись овцы. Тысячи, а может быть, десятки тысяч овец.

Каким-то необъяснимым образом Брюсу удалось подогнать «бээмдэшку» почти вплотную к заграждению из колючей проволоки, не задавив при этом ни одного барана. Роль этого заграждения была без объяснений понятна – не допустить внутрь оазиса цивилизации бестолковых животных, дабы своим видом и громким блеянием те не беспокоили уважаемых постояльцев отеля и коренных обитателей.

Оставив за дневального юного мага, весь экипаж машины дружной сплоченной толпой вывалил наружу. Брюс клятвенно пообещал Фарику не забыть о нем и обязательно обеспечить доброй порцией выпивки. В ответ юноша замахал руками и, сославшись на врожденное отвращение к спиртному, отказался. Но ветеран был неумолим:

– Не хочешь сам – отдашь другу!

При этом всем без объяснений было ясно, на какого такого друга намекал Брюс.

Не успели мы сделать и пяти шагов в сторону обмотанных стальной «колючкой» ворот, как с разных сторон к нам устремилось десятка полтора лохматых офирских овчарок. За всю свою жизнь я никогда не сталкивался нос к носу с представителями этой породы, но то, что мне было известно, заставило меня в срочном порядке извлечь из кармана безотказный «скорпион».

К счастью, применять оружие не пришлось. Щеголяя моднячим прикидом, на сцене появилось четвероногое существо угольно-черной масти и громко постучало по трибуне председательским молотком, призывая зрителей отнестись к докладчику с должным вниманием и уважением. Конечно же, никакого молотка и трибуны не было, но и без этих бюрократических атрибутов собравшаяся публика была готова внимать, широко распахнув пасти и вывалив набок языки, каждому слову заезжего столичного лектора.

Некоторые буяны попытались надавить на собравшихся и сорвать интереснейшее мероприятие. Видите ли, зачем нам какая-то скучная лекция?! Даешь сразу танцы!

Однако наш лохматый друг был стреляным воробьем и кроме хорошо подвешенного языка знал парочку приемов из арсенала боевых собачьих искусств.

Наметанным глазом опытного психолога он вычленил из толпы главного зачинщика беспорядков и без спешки направился прямо к нему. Когда расстояние между хулиганствующим элементом и докладчиком сократилось до пяти шагов, нервы у нарушителя порядка не выдержали, и он, поджав хвост, позорно ретировался. Остальные его дружки, не дожидаясь, когда на них обратят особое внимание, внезапно вспомнили о каких-то неотложных делах и также срочно покинули вечеринку.

Окинув благосклонным взглядом оставшуюся публику, состоящую исключительно из особ женского пола, наш герой негромко зарычал, как бы предлагая:

– К черту скучные лекции, мои милые красавицы! Едем к цыганам за реку в табор, веселиться, пить игристое вино, танцевать до упаду, без устали предаваться порочной страсти! – и первым что есть мочи рванул с места в карьер.

В мгновение ока кавалькада, возглавляемая Злыднем, скрылась из поля нашего зрения.

– Во дает зверюга! – всплеснул руками Брюс. – Это ж, какое обоняние нужно иметь, чтобы так ловко захомутать такую кучу баб, отшить мужиков и никому при этом не вмазать по скуле?!

– Ты имеешь в виду обаяние?

– Какая разница, Коршун! Вечно ты придираешься к моим словам! Обоняние, обаяние – не все ли равно, главное, все прекрасно поняли мою мысль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});