Плохая репутация Курочки Рябы - Дарья Донцова

перепачкает и поет: «Лешик! А я тебя жду, пельмешки твои любимые успела сделать!»

Муж к Кате повернулся.

– Это правда?

Екатерина, вся красная, забубнила:

– Когда только расписались, так было. Но потом я научилась, и теперь сама стою у плиты.

Елена расхохоталась.

– А не ври-ка! Леша, хочешь дам телефончик той, кто твое любимое сациви готовит? Варька подтвердит, что я говорю правду. Фирменное блюдо Катьки она мастерит.

Младшая сестра выбежала из комнаты, муж пошел за ней. На дворе лето, они разговаривали в столовой, окна и дверь на террасу были открыты. Я у входной двери на скамейке сидел, босса ждал, вот и слышал беседу. Екатерина заскочила в баню, плачет, там тоже окна нараспашку. До моих ушей донесся голос Алексея:

– Мне плевать, что ты не умеешь готовить. Найму повариху. Но мне не плевать, что ты мне врешь, спектакли устраиваешь. Не предполагал, что ты так виртуозно лгать способна! Это пугает. Если ты выдаешь неправду по ерундовому поводу, то как ты поступишь в серьезной ситуации? Сколько лапши на уши мне навесишь?

Потом входная дверь распахнулась, Алексей пошел к машине. Жена за ним, вся в слезах! Вскоре младшая дочь с мужем отправились в Италию, Елена, Игорь, Лидия и Владимир остались в Москве. И глава семьи от кого-то узнал про измену Игоря.

– Вы полагаете… – начал Дегтярев.

– Полагаю, – перебил его Григорьев, – Екатерина решила отомстить сестре. За насмешки над ней самой, за пренебрежительное отношение к Леше, за слова: «Ой-ой, бизнесмен! Да у него полтора человека работает, он весь в долгах».

– М-да, – пробурчал Сеня, – вот такие «высокие» отношения.

– Полагаю, Екатерина знала о наличии одной любовницы у Игоря и у отца и решила использовать это в своих целях, – не утихал Константин. – «Сирота» – баба без принципов, деньги – ее любовь и страсть. Владимир, после того как видео попало в Сеть, не уставал повторять: «Как Миладов ухитрился установить камеру в квартире Оты?» Я тоже терялся в догадках, а потом щелкнуло! Да сама «Сирота» ее настроила. Миладов ей за это хорошо заплатил. Но это лишь мои предположения. Доказательств нет. Сейчас у Анисиных дела обстоят так. Екатерина родила девочку, выставила матери ультиматум: «Родная бабушка намного лучше няньки, продавай все свое московское, мы тебя ждем, будешь воспитывать внучку». Лидия ответила: «С удовольствием прилечу, поживу у вас, помогу временно с малышкой. Но на постоянный переезд не решусь. Здесь могила твоего папы, у Леночки муж погиб, ей плохо очень, нужна моя поддержка. Да и языков иностранных не знаю, буду гирей на ваших шеях». Дочь возмутилась: «Мне тоже требуется твоя помощь».

– Ты счастлива в браке, – объяснила Лидия, – Алексей хорошо зарабатывает, вы можете нанять няню. Подожду, пока Лена придет в себя, и прилечу.

– Ок, – коротко отреагировала Екатерина, отсоединилась и больше с родительницей не общается, оборвала все связи, заблокировала ее номер.

Константин опять взял стакан с водой.

– Через три месяца после известия о смерти Игоря Елена завела любовника, женатого человека. Лидия, узнав, с кем живет дочь, не удержалась, упрекнула ту в несоблюдении траура по покойному отцу и мужу, резко осудила связь с человеком, у которого в паспорте есть штамп о браке. Елена рассмеялась.

– Значит, Катька, которая не прилетала даже на похороны папы, – хорошая. А я осталась, тебя поддерживала – дерьмо?

– Ты меня не так поняла, – начала оправдываться Лидия, – и поведение во время семейных бед не оправдывает твоего желания разбить чужой брак. Семья не ваза, которую можно бросить на пол и легко замести потом осколки, семья – это любовь, а ты ее разрушаешь.

Елена встала, подошла к столику, на котором стояла хрустальная ваза, швырнула ее на паркет и пошла к двери, говоря на ходу:

– Осколки, по-твоему, замести легко, вот и займись. А насчет разрушенных чужих отношений… Ты только что свои со мной уничтожила.

Григорьев поморщился.

– Обе бабы перестали общаться с матерью. Когда прошел положенный срок после смерти Владимира, они подали на наследство, дрались за свои доли, как голодные волки. Лидия пыталась с ними встретиться, поговорить, но Екатерина и Елена прислали своих адвокатов. Лидия впала в депрессию. Не ела, не пила. Потом одна подруга позвала ее к себе в гости. Женщина жила на Шри-Ланке, у нее там на океане дом свой. Мы с Мартой вдвоем уговорили хозяйку слетать на бывший Цейлон. Та отправилась, провела несколько месяцев на берегу. Вернулась домой и сказала нам: «Я встретила в аэропорту Игоря. Лицо не его, глаза, волосы, фигура – все другое. Но это он. Щека дергается так, как у мужа Лены». Мы ей в один голос: «Игорь утонул!» Хозяйка в крик: «Нет! Надо Леночке сообщить. Костя, поехали к ней!» Отговорить Лидию не получилось, я привез ее к дому, где теперь прописана старшая дочь. Часа четыре сидели, ждали, увидели шикарный «мерс», из него Елена вышла. Мать из автомобиля выскочила, к дочери кинулась, а та ее оттолкнула. Лидия упала, головой о тротуар стукнулась. Я к ней! Ленка в подъезд, дверь захлопнула. Хозяйка встать не смогла, я вызвал «Скорую», инсульт у Лидии случился. Ни одна из дочерей не приехала в клинику. Поместье разделили на части. Вдове отошел дом для гостей. Там она сейчас и живет. Остальное продается, но пока покупателя нет. Кое-кто интересовался недвижимостью, да всех смущает присутствие Лидии. У нее сейчас одна сиделка, а в качестве помощника я. Пришлось взять руль управления в свои руки. Мне очень жаль вдову, хорошо хоть, что у нее есть средства. Лидия пребывает в странном состоянии. Порой она разговаривает и ведет себя как адекватный человек. Потом раз, и из ее рта льется чушь. Дальше – больше. Как-то к нам полиция приехала, сотрудник сообщил: его вызвала женщина, которую здесь в тюрьме держат. Я изумился, и тут хозяйка