Фонтаны на горизонте - Анатолий Вахов

Так они сидели на вершине до самого вечера, пока темнота не закрывала от них бухту Золотой Рог. Тогда Джо опять брал мать за руку, и они медленно спускались вниз. Кутаясь в платок, мать говорила Джо: «Завтра мы опять пойдем на сопку, сынок. Может быть, завтра...» Настя ждала мужа, ждала отца Джо. Но он не возвратился ни на следующий день, ни через несколько лет...

— Здесь! — воскликнул Комберг. — Есть знак! Вон на левом берегу две конусные кучи камней. Это они. Посмотрите!

Комберг протянул Бромсету бинокль, но гарпунер отстранил его:

— Я вижу и так! Съезжаем на берег. Сходим со шлюпки с ружьями. Поохотимся, пока матросы будут возить воду. Вы, Ханнаен, ждите моего возвращения.

Шлюпка уже покачивалась у борта судна. Бромсет и Комберг спустились в нее, и шлюпка пошла к берегу, огибая бар[24]

Б а р — подводный вал, лежащий на небольшой глубине и отгораживающий устье реки от моря. Характерен для морей со значительным прибоем.. Гарпунер и Комберг сидели на корме. Присутствие Комберга на судне никого не удивило. Ханнаен через лоцмана распространил слух, что Комберг — второй гарпунер[25]

Второй гарпунер — гарпунер, проходящий практику пород самостоятельной охотой.

Бромсет и Комберг, держа между колен охотничьи ружья, молчали. Они осматривали берег, но он был по-прежнему пустынен. Ничто не указывало на присутствие людей.

Шлюпка ткнулась в зашуршавшую гальку. Двое матросов спрыгнули у носа в воду и вытащили шлюпку на берег.

Набирайте воду, — сказал Бромсет боцману, — а мы побродим по лесу. Может, что-нибудь и повстречаем.

Поздновато, — взглянул боцман на небо.

Но Боомсет уже не слышал его. Вместе с Комбергом он проходил мимо камней, громоздившихся конусами, и остановился прикурить. Было видно, что конусы сложены людьми, а от одного в сторону леса тянулась небольшая грядка камней.

— Это они, — сказал Комберг. — Наверное, уже заметили нас.

Они быстро направились к леску. Матросы, занятые наполнением бочек водой, не обращали на них внимания. Комберг говорил несколько быстро. Он был возбужден:

Их должно быть человек сорок...

Вы об этом тоже уже сороковой раз говорите, — отрезал гарпунер. И осторожно спросил: — Видимо, важные птицы, что их ждут в гости в Штатах?

Комбергу хотелось показать свою осведомленность.

— Два туза, у которых в нью-йоркском банке золота больше, чем у нас с вами крошек табаку, белые офицеры, не успевшие удрать от большевиков через Петропавловск и Чукотку, какие-то инженеры и еще кто-то...

Бромсет понимал, что и Комбергу не все известно о людях, которых они должны тайком вывезти с Камчатки и передать на американское судно, ждавшее их южнее Командорских островов. Да это его особенно и не интересовало. Юрт знал, что получит за операцию солидный гонорар. И это его вполне устраивало.

Они вошли в лес и замедлили шаг. Под деревьями было уже сумрачно. Комберг протяжно с двумя перерывами посвистел. Моряки прислушались. В лесу стояла тишина. Комберг повторил сигнал, и сразу же за спиной моряков раздался голос, говоривший по-английски:

— Здесь охота плохая. Дичи нет.

Моряки быстро обернулись. У ближнего дерева стоял человек с винтовкой наперевес. Давно не бритое лицо заросло бородой. На нем был грязный и рваный полушубок в подпалинах, на ногах разбитые сапоги с подошвами, кое-как подвязанными сыромятными ремнями. Через плечо в деревянной кобуре висел маузер. На глаза была надвинута меховая оленья шапка.

Человек был одного роста с Бромсетом. Он привычным жестом закинул винтовку за плечо:

Побережем лучше патроны.

Можно у вашего костра обогреться? — спросил Комберг.

К нему далеко идти. — У человека в глазах по явился жадный блеск, и он с мольбой попросил: — Будь те любезны, угостите табаком.

Бромсет протянул ему табакерку. Человек дрожащими руками набил свою грубую самодельную трубку и, прикурив от поднесенной Бромсетом спички, так сильно затянулся, что у него перехватило дыхание. Он закашлялся, на глазах выступили слезы. Отдышавшись, он извинился:

Простите, господа. Год как настоящего табака не видел.

Как пройти к костру? — повторил свой вопрос Комберг, но человек покачал головой.

До него действительно далеко.

Тогда пригласите полковника Блюмгардта, — сказал Комберг.

Подождите, господа. Кстати, разрешите представиться — Илья Ильич Цесарский!

Цесарский исчез за деревьями. Бромсет и Комберг остались одни.

Я его принял за камчатского дикаря, — пошутил Бромсет, — а он оказывается весьма воспитан и любезен.

Офицер, — напомнил Комберг.

Бывший, — усмехнулся Бромсет.

Будущий, — уверенно произнес Комберг. — Большевикам еще придется с ним встретиться.

Да, он им не простит ни своих лохмотьев, ни своего голода, — согласился Бромсет.

В лесу совсем стемнело, когда к ним в сопровождении Цесарского вышел из-за деревьев низкорослый человек в довольно хорошо сохранившейся бекеше и полковничьей папахе, но без кокарды. Лицо его, старое, с дряблыми обвисшими щеками, было плохо выбрито. Говорил человек басом:

— Господа, я к вашим услугам, — и тут же перешел с английского на немецкий язык, обращаясь к Комбергу — Господин Комберг, я ждал вас раньше, намного раньше. Мои люди слишком измучены, эти вечные страхи, что нас могут обнаружить большевики, совсем нас измотали.

Мы пришли за вами при первой возможности, — извиняющимся тоном ответил Комберг. — Судно ждет вас, чтобы доставить на американский транспорт.

Наконец-то, — радостно вырвалось у полковника.— А я уже, бог простит меня, начинал сомневаться в джентльменстве... Впрочем, это неважно. Я надеюсь, что большевики не осведомлены о вашем подходе к этому берегу.

Нет, — твердо ответил Комберг.

Но Бромсет ощутил тревогу. Откуда она? Да, этот же негр с большевиками пришел. Что-то надо с ним делать. Но Бромсет не сказал о своем беспокойстве.

— Великолепно, господа, великолепно! — похвалил Блюмгардт. — Он поднес левую руку к глазам, посмотрел на ручные в кожаном футляре часы и выругался: — А, черт, уже не видно. Прошу спичку, господа. Я надеюсь, вы богаты спичками, не как мы — каждую раскалываем на две.

Комберг зажег спичку и поднес ее к часам.

Сейчас девятнадцать часов пятьдесят пять минут, — проговорил полковник, и Бромсет увидел выпуклые глаза, в которых холодным блеском отразилось пламя спички. — Мы сможем подтянуть всех людей и груз только к рассвету. Они у нас скрыты в ущелье.

Сорок человек? — спросил Комберг.

Двадцать девять, остальные... — полковник не договорил и перекрестился. — Итак, господа, ждите нас на рассвете! Да, команда ваша надежная? Впрочем, это неважно, когда мои орлы будут на судне, любая команда станет надежной. До 'встречи, господа!