Полный курс русской истории: в одной книге - Василий Ключевский

«До второй четверти XII в. в быте Новгородской земли, – поясняет Ключевский, – незаметно никаких политических особенностей, которые выделяли бы ее из ряда других областей Русской земли; только впоследствии новгородцы в договорах с князьями ссылались на грамоты Ярослава I, по которым они платили дань великим князьям. Это было письменное определение финансовых отношений, которые в других старших городах устанавливались устными договорами князей с вечем. Но со смерти Владимира Мономаха новгородцы все успешнее приобретают преимущества, ставшие основанием новгородской вольности. Успешному развитию этого политического обособления Новгородской земли помогали различные условия, которые нигде, ни в какой другой русской области не приходили в такое своеобразное сочетание, в каком они действовали в судьбе Новгорода. Одни из этих условий были связаны с географическим положением края, другие вышли из исторической обстановки, в какой жил Новгород, из внешних его отношений. Укажу сперва географические условия. 1) Новгород был политическим средоточием края, составлявшего отдаленный северо-западный угол тогдашней Руси. Это отдаленное положение Новгорода ставило его вне круга русских земель, бывших главной ареной деятельности князей и их дружин. Это освобождало Новгород от непосредственного давления со стороны князя и его дружины и позволяло новгородскому быту развиваться свободнее, на большем просторе. 2) Новгород был экономическим средоточием края, наполненного лесами и болотами, в котором хлебопашество никогда не могло стать основанием народного хозяйства. Наконец, 3) Новгород лежит близко к главным речным бассейнам нашей равнины – к Волге, Днепру и Западной Двине, а Волхов соединяет его прямым водным путем с Финским заливом и Балтийским морем. Благодаря этой близости к большим торговым дорогам Руси Новгород рано втянулся в разносторонние торговые обороты. Таким образом, промышленность и торговля стали основанием местного народного хозяйства. Столь же благоприятно для развития новгородской вольности складывались и внешние отношения. В XII в. усобицы князей уронили княжеский авторитет. Это давало возможность местным земским мирам свободнее определять свои отношения к князьям. Новгород шире всех воспользовался этой выгодой. Став на окраине Руси, с нескольких сторон окруженный враждебными инородцами, и притом занимаясь преимущественно внешней торговлей, Новгород всегда нуждался в князе и его боевой дружине для обороны своих границ и торговых путей. Но именно в XII в., когда запутавшиеся княжеские счеты уронили княжеский авторитет, Новгород нуждался в князе и его дружине гораздо менее, чем нуждался прежде и чем стал нуждаться потом. Потом на новгородской границе стали два опасных врага – Ливонский орден и объединенная Литва. В XII в. еще не грозила ни та ни другая опасность: Ливонский орден основался в самом начале XIII в., а Литва стала объединяться с конца этого столетия. Совокупным действием всех этих благоприятных условий определились и отношения Новгорода к князьям, и устройство его управления, и его общественный склад, и, наконец, характер его политической жизни».

Вероятно, все это немного не так. Не запутавшиеся княжеские отношения уронили авторитет киевских князей и соответственно князей-назначенцев, айв более дальней истории Новгород имел несколько иные отношения с князьями.

Новгород и князь

Само по себе показательно, что даже своего первого князя новгородцы не принимают в самом городе: он живет за пределами Новгорода, не внутри города. Его двор находится за стенами города. Просто о той ранней истории очень трудно судить, как она происходила и каковы были реальные отношения между городом и князем. Но даже договоры Ярослава о дани говорят только об одном: о подчинении самого князя Киеву, чего не могло не быть. А вот как строились отношения князя и города, это известно, действительно, из более поздних источников. Князь и город заключали договор: князь обещал выполнять защиту города своей дружиной, а новгородцы обещали выставлять в случае необходимости вооруженное ополчение. Меркантильные новгородцы, между прочим, оговаривали расходы князя так скрупулезно, чтобы не дать тому возможности ни наживаться за счет города, ни манкировать своими обязанностями.

Отношение первых киевских князей к Новгороду лучше всего выражается тем пренебрежением, с которым Святослав сказал новгородцам, желавшим получить из его рук князя-защитника: «Да пойдет ли кто к вам?» Для Святослава, конечно, Новгород ни в каком качестве был не интересен, киевский князь строил свою политику вокруг южных, а точнее юго-западных земель, претендуя на Болгарию, на что ему Новгород? В этом пренебрежении Ключевский находит исток того положения, что Новгород не стал выделенным княжеством ни для одного из Ярославичей, он считался номинально принадлежностью киевского княжения, то есть общим достоянием всего дома киевских князей. Интереса для южан северный Новгород не представляет, туда «служить» идут неохотно. При Владимире Мономахе город как бы оказывается в сфере киевской политики, но, как только он умирает, Новгород начинает показывать все признаки самостоятельности. За короткое время на его столе сменяется множество князей, горожане ясно показывают, что не удовлетворены их работой. Тут-то и оказывается, что в отличие от южных городов Новгород свои отношения с этими назначенцами строит совершенно иначе. Зная, что устная договоренность с князем ни к чему не обязывает, новгородцы начинают составлять с ними ряды, то есть договора, точно в русле Русской Правды Ярослава – все отношения согласно договору. Сохранились такие договора, составленные городом с различными князьями, в том числе и с Александром, получившим именование Невский. Горожане четко указывали, какую роль имеет право играть князь, а какую не имеет, что он вправе делать, а чего не вправе. Еще в 1136 году новгородцы, собрав вече, вынесли своему князю Всеволоду приговор, то есть выгнали из города, обвинив в том, что он «не блюдет смердов», в битве при Ждановой горе первым побежал из полка (то есть обвинили того в трусости), заявил претензии на Переяславль в ущерб Новгороду (то бишь решил оставить город без князя), вмешивает город в усобицы, до которых Новгороду нет дела. С этого достопамятного года князь стал исполнять в городе не верховную, а только полицейскую и военную функцию. Призванный для управления городом князь «целовал крест», то есть давал обязательство править городом по справедливости – не обижать новгородцев, четко выполнять свои функции, не посягать на права горожан. Кроме князя у города были свои выборные правители – тысяцкий, посадник, епископ.

Городские выборные правители

«Князь правил в Новгороде при содействии назначаемых им или великим князем киевским помощников – посадника и тысяцкого, – пишет Ключевский. – Когда князь покидал город добровольно или поневоле, и назначенный им посадник обыкновенно слагал с себя должность, потому что новый князь приводил или назначал своего посадника. Но в промежуток между двумя княжениями новгородцы, оставаясь без высшего правительства, привыкали выбирать на время исправляющего должность посадника и требовать от нового князя утверждения его в должности. Так самым ходом дел завелся в Новгороде обычай выбирать посадника. Этот обычай начинает действовать тотчас после смерти Мономаха, когда, по рассказу летописи, в 1126 г. новгородцы „дали посадничество^ одному из своих сограждан. После выбор посадника стал постоянным правом, которым очень дорожили новгородцы. Понятна перемена в самом характере этой должности, происшедшая вследствие того, что она давалась не на княжеском дворе, а на вечевой площади. Из представителя и блюстителя интересов князя пред Новгородом посадник должен был превратиться в представителя и блюстителя интересов Новгорода пред князем. После и другая важная должность – тысяцкого – также стала выборной. В новгородском управлении важное значение имел местный епископ. До половины XII в. его рукополагал русский митрополит с собором епископов в Киеве, следовательно, под влиянием великого князя. Но со второй половины XII в. новгородцы начали выбирать из местного духовенства и своего владыку, собираясь „всем городом“ на вече и посылая избранного в Киев к митрополиту для рукоположения. Первым таким выборным епископом был игумен одного из местных монастырей Аркадий, избранный новгородцами в 1156 г. С тех пор за киевским митрополитом осталось лишь право рукополагать присланного из Новгорода кандидата. Так во второй и третьей четвертях XII в. высшая новгородская администрация стала выборной. В то же время новгородцы начали точнее определять и свои отношения к князьям. Усобицы князей давали Новгороду возможность и приучали его выбирать между князьями-соперниками и налагать на выбранного князя известные обязательства, стеснявшие его власть. Сами князья поддерживали эту привычку. Вместе с успехами самоуправления общественная жизнь Новгорода принимала все более беспокойное, шумное течение и делала положение новгородского князя все менее прочным, так что князья иногда сами отказывались править своевольным городом, даже тайком ночью бегали из него. Один князь в XII в. сказал другому, позванному править на Волхове: „Не хлопочи о Новгороде, пусть управляются сами, как умеют, и ищут себе князя, где хотят". Всеволод III, бесцеремонно нарушавший все вольности, приобретенные Новгородом, иногда позволял им выбирать князя по своей воле, а в 1196 г. он и другие князья дали Новгороду свободу – „где им любо, ту собе князя поимают“, берут князя из какой им угодно княжеской линии».