Мир темных - Ольга Лейт

— Сейчас трудно об этом говорить, мы лучше потом все вам расскажем. — Пайка устало подбоченилась, открыла дверь и вошла в дом.

Сенти бросил взгляд в сторону домов эльфов, те уже зашли, и в окнах появился желтоватый свет.

— Тия, правда, пойдем, поможем нашим гостям. Наверняка у них много вопросов, кто знает, к какой жизни привыкли они. — Мирэль обнял девушку за талию.

— Все так непредсказуемо. — Эмиса поникла. — Будем надеяться, что более или менее все улеглось, и мы сможем нормально пообщаться. Этого так давно не было.

— Дин Эмиса, не беспокойтесь, если бы темных было много и угроза все еще стояла, сейчас бы мы здесь не находились. Одно вызывает дрожь: самозванец так и не найден. Его не могут найти. Все надеются, что темные сами его убили за провальный план. Или, к великой беде, они вновь замышляют что-то ужасное.

— О плохом уже не хочется думать. — Милена помрачнела. — Темные могут унести его за покров. Он — их проводник, позволивший проникнуть сюда. Светлых много, они сильнее. Потому что желающих этого света не меньше. Вот мы вместе и сильны.

— И на этой позитивной ноте, Милена, мы Вас покинем. Пойдемте. Хорошего отдыха. — Палу видел изнуренные лица друзей и понимал, что в отдыхе нуждаются все без исключения, а новости и все другое подождут.

— Сейчас только день, возможно, встретимся к вечеру. — Предположила Милена, видя, что Сенти не хочет уходить. Мирэль же и Палу уже уводили своих подруг. Гномы согласно кивнули и поспешили к себе.

— Отдыхайте. — Бросил Палу.

— Сенти? — Милена спустилась к нему. — Что-то не так?

— Нам надо поговорить.

— Сейчас?

— Возможно, так будет лучше.

— Что тебя беспокоит?

— Ты… и я.

Девушка спустилась и предложила сесть на маленькую скамейку. Как только они сели, Сенти взял ее руку в свою.

— Милена… — Он не знал, как начать. — Кажется, я выполнил свою миссию, что требовали от меня зеркала. Я помогал тебе, был всегда рядом. И даже… — Сенти замолчал, обдумывая, как продолжить.

— И даже… — Повторила Милена.

— И даже смог больше проникнуться к тебе, привязаться, полюбить… — Ему было интересно, какую реакцию вызовут его слова.

Но девушка мягко улыбнулась через грусть и кивнула, так и не поднимая на него глаз.

— Я был уверен, что это взаимно. И сейчас думаю, что…

— Сенти, прошу тебя. Я все прекрасно вижу и понимаю. И, как говорила тебе ранее или намекала, я хочу, чтобы ты был уверен в своей любви. Но ведь это не так, да?

Пэр сжал ее руку и поднес к губам.

— Милена, поверь, я очень хотел за тебя бороться. Я очень хотел, чтобы мы были с тобой вместе, но многое изменилось. Особенно с тех пор, как я чуть не умер. Я… Ты же понимаешь, что я стал другим?

— Понимаю? Я ничего не понимаю! Если ты хочешь сказать, что все, что мы чувствовали, для тебя в прошлом, так и скажи. Зачем ты мне пытаешься что-то объяснять?

— Дело как раз в том, что я все еще к тебе привязан, я все еще чувствую…

Но договорить он не смог, Милена неожиданно приблизила к нему свое лицо и мягко коснулась губами его щеки, потом уголка губ, потом подбородка, и снова уголок губ, только другой. Сенти потянулся навстречу и хотел заключить ее в объятия, притянуть к себе, но в этот момент знакомый голос позвал:

— Мэлиналь!

Девушка отпрянула, будто ее застали на месте преступления. В нескольких метрах от них стоял Арумиэль, его глаза сверкали гневом и недоумением, в них сквозила обида, но эльф быстро подавил в себе последнее. Как заалели щеки полуэльфийки, Арумиэль заметил, и как она сама начала эти игры, тоже увидел. Это злило, раздирало изнутри, заставляло вскипать. Ему хотелось схватить ее и унести подальше от этого соблазнителя. Согласен, этот человек многим походил на эльфа, особенно чертами, но все же не так, чтобы тягаться с ним. Так что же Милену в нем привлекает? Внешность ли? Что в нем такое есть, чего нет у него? Сделав несколько шагов по направлению к ним, Арумиэль остановился, все еще буравя взглядом то одного, то другого.

Но на этот раз и Сенти негодовал. Какое право имеет этот эльф нарушать их уединение, заявлять вот таким образом на нее права? Или он чего-то не знает, упустил? Возможно, тот поцелуй между ними значил больше, чем предполагалось. Пэр перевел взгляд на Милену и застыл. Внутри все сжалось. То, как она реагировала на появление эльфа, смущало, а точнее, подтверждало опасения. Как он и боялся, девушка, похоже, влюблена в Арумиэля. Но зачем же она тогда тянулась к нему, зачем показывала, что неравнодушна? Девушка некоторое время смотрела, не шевелясь, на эльфа, а потом вспыхнула и побледнела, опустив голову. Ни за что Сенти не поверит, что в ней сейчас сработала династийная воспитанность. Ее смущение вызвано не тем, что их застали за таким пикантным моментом, а тем, что это именно Арумиэль застал ее с другим. Сенти понимал это отчетливо, осознавал на все сто.

— Что угодно лорду? — Молодой пэр поднялся. — Или Вы ошиблись? Здесь нет никакой Мэлиналь.

Милена так и сидела, потупив глаза, изредка поднимая их на эльфа и снова опуская.

— Видимо, ошибся.

Тон Арумиэля резанул и заставил похолодеть. Милена лишь увидела, как он развернулся и покинул дорожку, ведущую к ее дому. Дверь по соседству хлопнула, и все стихло.

— Так все-таки он заявляет на тебя свои права? Между вами что-то есть?

— Сенти, о чем ты? Ни с ним, ни с тобой у меня ничего нет! Разве что странные непонятные чувства, вечно витающие в воздухе и ни к чему не приводящие! — Милена резко поднялась и дернула вниз руками. Напряжение росло, а главное, внутри поднималась паника. — Давай решим раз и навсегда. Между нами ничего нет и никогда не будет. Так?

Сенти по-прежнему молчал, смотря в ее глаза. Тогда девушка сжала губы, оттолкнула его и убежала в дом, где стала вытирать набежавшие и текущие по щекам слезы. Но не за Сенти она переживала. За себя, ведь оказалась в положении не лучше его. Тот не мог определиться в крепости свои чувств, она же не могла понять, кого полюбила сильнее, Сенти или Арумиэля. Еще несколько минут назад она готова была целовать его, поверить в любовь, но потом страх потерять Арумиэля перекрыл все. Вспомнила, как эльф на нее смотрел, будто она предала его… Но ведь они никаких обещаний друг другу не давали, наоборот, Милена всегда отклоняла его знаки внимания. И что за именем он ее назвал?

Урсан Дил лежал на кровати в отведенных ему покоях и дивился столь странным переменам. Он лежал в приглушенном свете комнаты и рассматривал все великолепное убранство. Балдахин над кроватью, роскошные ткани, он провел ладонью по покрывалу и ощутил мягкость, добротная мебель из темно-орехового дерева с резьбой и рисунком, стены, обтянутые тканью, люстра из минералов, все вокруг говорило не просто о роскоши, а о чем-то большем. То, что он не простой человек, Урсан уже понял, это ему и сказал один из королей, смотрящий на него с болью и грустью. Кажется, его зовут Тэлон. Бывшему узнику много хотелось задать вопросов, но его предпочли отправить пока сюда. Водные процедуры для него затянулись. Там, в подземелье, с этим было туго и редко, что поначалу, как вспоминалось ему, порядком мучило, и никак не мог привыкнуть к этому. А еще мучило, что не мог ничего вспомнить из того, что было до тюрьмы. Будто он в ней родился, вырос, и ничего, кроме нее, не видел. Не мог вспомнить родных, как рос… Теперь он провел ладонью по гладкому подбородку. Увидеть себя с другой внешностью, мягко говоря, было шоком, но определенно лучше. А сейчас, когда он в хорошей одежде со стрижкой — местный парикмахер прекрасно над этим поработал — совсем другое дело. До чего же ему начинала нравиться эта другая жизнь. Перед глазами всплыл образ девушки, полуэльфийки. Как она на него смотрела, во все глаза. Дочь… Это же просто смешно, она другая, другой расы. В голове неожиданно что-то перещелкнуло, и мозг пронзила тупая боль. Урсан сморщился и потянулся к вискам, зажав их пальцами. Он не раз замечал, что просыпался с подобной болью после снов, или когда много думал о прошлом и в мыслях до чего-то докапывался, или просто мечтал. Как же она ему надоела. Хочется все вспомнить, понять… Зачем его оставили здесь? Не нуждается он в отдыхе — все, что ему сейчас нужно, это правда, пусть и нелегкая. Его прошлое, со всеми радостными и нерадостными поворотами. Урсан Дил сел, от него пахло свежестью, и вообще в комнате присутствовало какое-то благовоние. В дверь тихо постучались, и он резко повернул голову на звук, но промолчал, будто забыл, что нужно ответить, или ждал по привычке, что войдут и без этого. Стук повторился, и Урсан встал.