Без лица - Мартина Коул

Глава 19

Вербена наблюдала, как ее муж и сын изо всех сил стараются привлечь к себе внимание женщины, которая проникла в ее дом. Она молча изучала Марию, внимательно осматривая все, начиная от волос и заканчивая туфлями. Ее одежда видела и лучшие времена, но была хорошего качества.

— А это мы в Барбадосе. Моя мама, то есть…

Джейсон был в растерянности, как кого называть, и Мария мягко улыбнулась и сказала:

— Это твоя мама, Джейсон, по закону и в жизни. Я нисколько не возражаю, когда ты так говоришь.

Вербена чуть не закричала. Ее мальчик всячески пытается потакать этой суке, этой убийце! Шлюхе, которая была наркоманкой и проституткой, а посмотреть на ее мужа и сына, так можно подумать, что сама королева почтила их своим присутствием! Она не нуждается в позволении этой женщины, чтобы Джейсон называл ее матерью. Вербена резко встала и вернулась на кухню; выносить это было невозможно. Она просто чувствует запах Марии, которая, как сучка в период течки, притягивает к себе мужчин. Взяла и с легкостью завоевала двух самых важных людей в жизни Вербены.

Муж вышел вслед за ней и обнял ее за талию. Вербена вырвалась и зло прошептала:

— И ты хочешь ввести эту женщину в жизнь моего сына?

Осси с грустью посмотрел на нее и ответил:

— Мария хорошая женщина, Вербена. Пожалей ее. Она пытается изменить свою жизнь. Она отсидела большой срок; она теперь другой человек. Мария исправилась, дорогая. А твой сын — это еще и ее сын, и мой сын. Он не принадлежит только тебе одной.

Вербене было очень больно слышать эти слова. Она покачала головой, глядя на него как на полного дурака.

— Я знала, что это случится. Она появляется здесь, вся такая вульгарная, ужасно одетая, и завоевывает мою семью, а ты принимаешь ее сторону. Что ж, я видела, как ты смотришь на нее. Она знает, как привлекать мужчин на свою сторону, — это именно то, в чем так сильны женщины, подобные ей, разве не так? Проститутки, шлюхи, уличные девки — называй их как хочешь.

Осси ожидал ревности; Вербена всегда ревновала его, хотя в большинстве случаев ей удавалось держать свои чувства под контролем. Но теперь это переходит все границы.

— Ты с ума сошла. И давай-ка потише!

Лицо Вербены было перекошено яростью и обидой.

— Ах так, снова ты ее защищаешь. Она похожа на Кристину Уоллес, в этом все дело?

Осси вздохнул, снова ему это припомнили. Кристина, красивая, умная женщина, была когда-то его партнером по частной практике, и Вербена возненавидела ее с первого взгляда.

— Кристина и я были друзьями. Мы работали вместе, вот и все. Я устал объяснять тебе это снова и снова.

Вербена злобно рассмеялась:

— Как я могу что-то знать? Я видела, как ты смотрел на эту женщину, и я знаю мужчин. Я знаю, что тебе нужно от нее, — и она даст тебе это, нисколько не сомневаюсь. Ей ведь нравятся чернокожие мужчины, правда?

Она отвернулась от него и схватилась за край раковины. Она ждала, что он снова попытается приласкать ее, но вместо этого он молча вышел из кухни. Вербена поняла, что зашла слишком далеко.

* * *

Мария улыбнулась Осси, когда он вернулся в комнату. Он выглядел обеспокоенным. Она уже уловила исходящие от Вербены волны и чувствовала повисшую в воздухе напряженность, хотя мальчик ни о чем не догадывался. Почему с ней всегда это происходит? Почему женщины начинают ненавидеть ее с самого первого взгляда, даже не пытаясь узнать поближе?

Вербена напомнила ей собственную мать. Ее сын принадлежал только ей, и никакой другой женщине не позволено было с ним общаться. У Вербены такие же мертвые глаза, как у Луизы. В ее лице холод, который, кажется, проникает прямо в сердце. Она уверена, что, будь на то воля Вербены, она никогда не попала бы в этот дом. И дело не в том, что она настоящая мать Джейсона. Все дело в ревности. То же самое было бы, окажись она его подружкой. Вербену переполняет ненависть к другим женщинам, и, если Мария не будет осторожной, эта ненависть обрушится на нее со всей силой.

Ей придется вести себя очень осторожно, потому что больше всего на свете она хочет, чтобы этот мальчик оставался частью ее жизни. Исполнилась ее мечта. Через него она сможет добраться и до своей дочери и внучки. Может быть, ей удастся создать вокруг себя хоть какое-то подобие семьи, то, о чем она мечтала столько лет. Ей просто придется сделать вид, что она ничего не заметила, и надеяться на лучшее. Но ее уязвило то, что ей снова приходится зависеть от милости ревнивой и мстительной женщины. Она заставила себя улыбнуться и сосредоточилась на сыне. Он, по крайней мере, был ей рад, и уже это можно было считать чудом.

* * *

Алан снова был на складах Туррок. Стоя в стороне и покуривая сигарету, он внимательно наблюдал за грузовиком, который должен был доставить его груз в Ньюкасл. Это новое предприятие, но, учитывая, что на доки Тилбери каждый день прибывает масса наркотиков, это будет хороший бизнес. Так думал Микки. Алан не разделял его уверенности. На самом деле он задавал себе вопрос, что, черт возьми, он вообще здесь делает. Не сошел ли он с ума?

Запах дизельного топлива висел в воздухе, рядом грохотало шоссе. Алан думал о Марии и надеялся, что у нее все хорошо. Он знал, что она отправилась на встречу с сыном. Микки разболтал это, и Алана задело, что ему она ничего не сказала. Но опять же, с какой стати ей все ему рассказывать?

Отношения между ними оставались все еще натянутыми. Неважно, что он ей сказал, он-то знает, что никогда не смирится с тем, что Мария встречается с Микки. Это давало ему ту опору, в которой он нуждался, чтобы выкинуть Девлина из своей жизни. Алан хотел выйти из дела. Такое решение может дорого ему обойтись, но дело того стоило.

Зазвонил его мобильный телефон. Товар был готов к отправке, и он огляделся вокруг, чтобы убедиться, что все на местах. Его терзали дурные предчувствия, но он должен это сделать.

* * *

Тиффани все еще находилась у Кэрол и пребывала в полной отключке. Наркотики — единственное, чего она хотела, в чем нуждалась. Они пересилили в ней все остальные чувства, подавив даже материнский инстинкт, который был у нее очень сильно развит. Она понимала теперь, что погубило когда-то Марию: Патрик Коннор, который и на ней испробовал свои злобные чары. Он губит людей в течение уже многих лет. Именно в этой квартире он впервые взял Тиффани под свою опеку, наплел ей всяких небылиц по поводу ее матери. Тогда он был нужен ей; она только что вышла из детского дома и оказалась одна в этом большом мире. А он был такой красивый, с деньгами, на дорогой машине, всеми уважаемый. Везде, куда бы она ни пошла с ним, их принимали как королей. Все это сбило ее с толку, ей казалось, что это она такая умная. Такая хваткая. Потом она родила ему ребенка, и его отношение к ней изменилось. Все их отношения после этого были разве что пародией на любовь. Он полностью подчинил ее себе, посадил на наркотики, уговорил заняться проституцией и превратил в полное ничтожество. Ее мать пыталась помочь ей, а Тиффани отвернулась от нее, одновременно сгорая от желания упасть в ее объятия и больше никогда с ней не расставаться.

Тиффани услышала, как скрипнула дверь, и даже не открыла глаз. Наверное, Кэрол вернулась с работы. Она выпила у Кэрол все виски, так что ожидала ссоры, но ее это мало волновало. Кэрол, скорее всего, уже сбыла кредитки и получила за них какие-то деньги, так что им должно хватить на несколько дней. Потом ей придется выйти на улицу. Но это будет далеко от Лондона. Далеко от ее дочери и брата. Она смирилась с тем, что останется одна. Анастасии без нее будет лучше. Она ощущала запах собственного тела, кислый запах молока, простоявшего на солнце несколько дней. Но одновременно это был успокаивающий запах. Он означал, что она еще жива. Она наблюдала цветные вспышки в мозгу, вибрирующие яркие цвета, на которые так любила смотреть. Там существовал целый мир, стоило только закрыть веки.

Тиффани лежала расслабленно, откинувшись на грязные подушки, и вдруг почувствовала, как чья-то рука схватила ее за шею. Распахнув глаза, Тиффани увидела нависшее над собой лицо Патрика.

— Попалась, грязная вонючая сука!

Испуг ее был так велик, что она чуть не потеряла сознание. Она слышала запах из его рта и остро осознавала, что он тоже чувствует ее запах. Он бросил ее обратно на подушки, его лицо перекосилось от отвращения.

— Тебе пришел конец, мерзавка. Я заставлю тебя о многом пожалеть. Сколько я для тебя сделал, а ты мне так отплатила. Выставила меня полным придурком и всерьез думала, что тебе это сойдет с рук?

Он больно вдавил палец ей в грудь, но она знала, что эта боль ничто по сравнению с тем, что ей предстоит вытерпеть совсем скоро.

— Ты покойница, Тиффани, так что можешь начинать молиться.

Патрик со всего размаху ударил ее по голове, и она почувствовала острую боль в ухе. У него на пальце была тяжелая печатка. Но Тиффани находилась уже за порогом боли. Она привыкла к ней. Она даже не плакала, только угрюмо смотрела на него. Патрик увидел ее взгляд и снова ударил ее, но у него сложился особый план, поэтому он старался, чтобы она не выглядела хуже, чем сейчас.