Опасный пиар - Фридрих Незнанский

— А что, разве?.. — Игорь остановился в дверях. — Я могу вас подвести?

— Вот именно, — кивнул Саша.

— Это я понял, — сказал Игорь.

И, кивнув, вышел из помещения. Черт знает что творится, подумал он. Интриги, заговоры… Такого не прочтешь в нашей прессе.

— Кстати о сканере, — сказал Саша, когда Игорь ушел. — Ты его привез?

Вадик кивнул и полез в свою спортивную сумку.

— А что, у вас есть их номер? — спросил он, доставая коробку, перевязанную скотчем.

— Есть, — кивнул Саша, искоса глядя на Ленчика. — Когда наша дама после любовных утех ушла в туалет, она вела там переговоры со своим работодателем, по совместительству любовником, она его оставила там на крышке унитаза, и я успел прочесть этот номер на дисплее…

— Кстати, — хмуро спросил Ленчик, — она тебе тоже дала?

— Она дала, а я взял, — хмыкнул Саша. — Из любопытства. Уж больно ты там охал на койке. Что смотришь? Дуэль? В другой раз. Когда вернемся в столицу. Бросишь мне свою перчатку. А я еще подумаю, поднимать или не стоит… Тебе что, западно* что мы с тобой стали наконец молочными братьями?

— Кончайте, — сказал Вадик, хмурясь. — Лучше посмотрите на часы. — Он кивнул на электронный будильник, стоявший на подоконнике. — Не забыли? Мой самолет в семнадцать сорок. Для своего работодателя Сабурова, с кликухой Саба, я вот-вот прилечу из Москвы.

— Как такое забудешь… — протянул Саша, раскрывая коробку. — Тебе уже подготовлена торжественная встреча. Пять стриженых телохранителей на иномарках!

— И девушки в кокошниках с хлебом-солью, — хохотнул Ленчик. — Ты только не их щипай, а кусочек хлебца сбоку и в соль обмакни!

— Пошел ты… Сколько отсюда до аэропорта? — спросил Вадик. — Часа два?

— Не больше, — кивнул Саша. — Успеем. Билет выбросил? Так уничтожь при мне, а то забудешь!

И проследил за сгорающим авиабилетом на рейс, прибывший из Москвы в Красноземск пятью часами раньше.

— А не напомнили бы, ты бы предъявил его для оплаты, — сказал Ленчик.

— Пошел ты… — отмахнулся Вадик, потом вдруг набросился на него и повалил на диван.

— Брейк! — воскликнул Саша. — Кончайте, ну! — Он разнял их. — Напомню: главное, Вадик, чтоб ты слился с пассажирами этого рейса, когда будешь выходить к ожидающим. Теперь о серьезном. Мы, кажется, ясно договорились: ты должен пустить им пыль в глаза. В смысле солидности. Они это любят. То есть придется побриться, надеть нормальные брюки, твидовый пиджак, темные очки, хотя уже будет вечер, авторучку в нагрудный кармашек… Так, я ничего не забыл? Потом, сотовый на поясе, в руке кейс… Прическа у тебя… — Он сокрушенно покачал головой. — Неужели в Москве не мог постричься?

— Не успел! — огрызнулся Вадик. — Сначала от Сабы позвонили, давай вылетай, билет тебе заказали… А тут вы звоните, прилетай на полдня раньше. Что я вам, заводной? — И снова зевнул.

— Хорошо зеваешь, натурально, — одобрил Саша. — Сразу видно, человек не успел адаптироваться к смене часовых поясов. Кто скажет, что ты просто спишь, как сурок, целыми днями!

В ответ Вадик запустил в него подушкой с дивана, так что Саша едва успел увернуться.

— Кончайте, — сказал теперь Ленчик. — Пора собираться.

— Да, одна деталь, — сказал Саша. — Чуть не упустил… Вдруг они нас пасут? И увидят, как от нас из номера выходит тот самый, кого они потом встретят в аэропорту. Поэтому поезжай как есть, а уж там, в аэропорту, переоденешься в туалете, перед выходом к встречающим.

— Я поеду один? — спросил Вадик.

— Не понял? Будет лучше, если нас с тобой увидят вместе? — удивился Ленчик. — Поэтому выйдешь отсюда лохматый, небритый, без очков. И когда наша дежурная по этажу отойдет в каптерку смотреть сериал… — Он взглянул на часы. — Как раз в это время.

Он подошел к двери, выглянул в коридор.

— Давай, только быстро! — сказал Ленчик. — Пока ее нет. И бегом к лифту.

— Привет, — сказал Саша, не отрывая взгляда от сканера. — Пока мой сотовый остается у тебя, не потеряй только. — …Вот, — сказал он через некоторое время, когда Вадик ушел. — Готово, слушай…

Ленчик приник к наушникам.,

— …ну прилетит, а я тут при чем? — услышал он ленивый голос Светы и почувствовал, как под диафрагмой что-то екнуло и опустилось. — Опять ты, Коленька, меня подкладываешь… Он хоть молодой, не старый?

— Сволочь! — сказал Леучик и, испугавшись, невольно прикрыл рукой рот. Саша только усмехнулся, покрутил пальцем возле виска.

— Молодой, молодой… — Голос Сабы был хриплый, недовольный. — В общем, учти, он тоже из Москвы, вроде этого бакланья позорного, что пасется у Солоду-хи… Он, думаешь, мне очень нужен?

— А мне все равно, нужен или не нужен… Может, Ирку к нему, а, Коля? — Ее голос становился все более капризным. — А то все я да я… Сколько можно? Я и так не отдыхаю! Ты мне что обещал?

— Исполнение предвыборных обещаний — только после выборов, — нетерпеливо ответил Саба. — Все, собирайся, скоро едем встречать.

— Коль, а можно спросить? — примирительно сказала она, — А если тебя не выберут?

— Куда они денутся?.. — еще более нетерпеливо сказал Саба. — Ну все? Значит, будь готова. Подмойся там, оденься, в смысле, заголись. А Ирку больше не бери… Ребята говорят, грязная она. Мондавошек подхватила. Чуть не прибили. Слыхала про это?

— Не-ет… Ах, сучка! Нет, это верно, Коля, ты не врешь? — Голос ее дрогнул.

— Что, уже зачесалось? — озабоченно спросил Саба.

— Да нет… — сказала она. — Я ж с ней общаюсь, правильно? Она ко мне жмется все время… Сучка. Может, пойти провериться?

— Некогда, — сказал Саба. — Сходи завтра в сауну, что ли. Побрей все места… У меня было так лет пять назад, когда из зоны вернулся. Еле отделался. Пришлось все сбрить, включая с головы, представляешь?

— Ой, Коля, а вдруг правда? — спросила она жалобным голосом. — Мне уже кажется… Может, перенести встречу?

— Ничего, — хохотнул Саба, — все остается в силе, понятно? Так всегда бывает, начинает казаться, будто во всех местах уже зачесалось… А если что, пусть он тоже почешется. Все нормально! Ну пусть, в натуре, почувствует, как это бывает. А может, и нет у тебя ничего?

Похоже, он забавлялся ситуацией.

— Да ну тебя… Я серьезно.

— Короче, ты все поняла, да? И ко мне близко не подходи до выборов. А то начну чесаться на торжественном собрании, посвященном моему избранию!

Теперь он хохотал во весь голос, так что Ленчик с Сашей, переглянувшись, тоже прыснули и засмеялись.

— Слушай, надо как-то Вадика успеть предупредить, — сказал Ленчик озабоченно.

— Звони… — кивнул Саша. — У тебя сотовый… А Саба этот не без юмора… Нет, представляешь! Губернатор речь держит, или клятву произносит, или приветствие президента читает, а сам это место чешет…

Он еще какое-то время смеялся, не мог остановиться, пока Ленчик, с трудом сдерживая смех, набирал номер Сашиного сотового.

— Вадик, ты?

— Я, — донесся голос Вадика сквозь шум мотора. — Поймал такси и чешу в сторону аэропорта. А чего вы там ржете?

— Потом, потом, слышишь… тут такое дело… — Он обернулся к Саше. — Да перестань ты! Дай ему скажу.

— Ну говори, я тоже посмеюсь, — сказал Вадик.

— Ты это… там к тебе одну девку приведут… Сексапил на все сто, полный отпад, в Москве таких не увидишь, но ты только не лезь на нее, понял? Они специально заразить тебя хотят…

И, не удержавшись, снова прыснул, глядя на катавшегося по дивану Сашу.

— Пошли вы… — Вадик обиженно засопел и отключился.

В аэропорту все получилось лучшим образом. Он успел переодеться и побриться электрической бритвой в мужском туалете, причесался перед зеркалом, надел плащ, потом темные очки. Вышел через боковую дверь из здания аэропорта, потом проник через щель в ограде на взлетное поле. Самолет из Москвы, как всегда, опаздывал. Несколько раз мимо прошел толстый, небритый милиционер, хмуро оглядевший Вадика. Пришлось какое-то время постоять возле аэровокзала, глядя в даль взлетной полосы, терявшейся в дождевой завесе, соединившей небо с землей. Когда самолет наконец прилетел и когда из автобуса выходили пассажиры рейса из Москвы, Вадик закинул сумку через плечо и, чувствуя лихорадочный азарт и легкость во всем теле, смешался с ними и вошел через накопитель в зал ожидания и прибытия.

Своих встречающих он увидел сразу — нескольких коротко стриженных «комодов» в кожанках и темных очках, правда устаревшего фасона. В руках у них был плакат «Сабурова — в президенты!», который привлекал внимание выходивших пассажиров. Некоторые, в том числе Вадик, остановились рядом, а пожилая пара, только что прибывшая из Москвы, подошла к ним, не скрывая восторга и обожания.

— Вот мы, с женой моей, Клавой, — начал старик, — из Москвы только что. К сыну летали, внук там родился! Но за Колю Сабурова — вот всей душой! — и положил руку на сердце, где, как он полагал, одновременно помещалась его душа. — И другим нашим родственникам скажем — чтоб только за него!