Жизнь в зеленом цвете - 5 - MarInk

Скрип пера по пергаменту почти убаюкивал - если бы не запах и ощущение крови, Гарри мог бы прикорнуть прямо здесь. Боль не доставляла ему никаких неудобств - он свыкся с ней, третий вечер встречая её - одинаковую, слабую, назойливую, как зудение комара, которое тоже не мешает заснуть, если ты очень устал. Он даже удивился, когда Амбридж оказалась прямо перед ним.

- Чудесно, - почти сладострастно промурлыкала она, осматривая его кровоточащую воспалённую руку. - Это будет служить тебе хорошим напоминанием, верно? На сегодня всё.

Гарри в задумчивости поднёс руку к губам и слизнул несколько алых капель. Это было так солоно, с долгим, вяжущим послевкусием - кровь и пот... Глаза Амбридж расширились; то ли она просто не ожидала от него такого, то ли ей... понравилось.

- Доброй ночи, профессор, - Гарри левой рукой закинул сумку на плечо и направился к выходу, искренне надеясь, что у жабы будет очень недобрая ночь.

Пасмурным, хмурым утром пятницы Гарри был почти что бодр и свеж - вернувшись вчера от Амбридж, он решительно отказался от мысли делать хоть что-нибудь, благо конкретно на сегодняшний день ничего не было задано, и сразу рухнул в постель.

Уроков сегодня было меньше, чем обычно, и Гарри даже успел сделать немного домашнего задания перед тем, как идти к Амбридж - в последний, как он надеялся, раз.

- Вы знаете, что делать, мистер Поттер, - сладко улыбнулась Амбридж.

Гарри сел; уголок его рта дёрнулся в невольной усмешке. Она всё ещё думает, что это наказание что-то в нём изменит?

Я не должен лгать. Порезы открылись и немедленно начали саднить - гораздо, впрочем, слабее, чем, к примеру, последствия тренировок Дадли, явно искренне считавшего своего двоюродного брата эксклюзивной живой боксёрской грушей.

Я не должен лгать. Порезы углубились.

Я не должен лгать. Кровь потекла по запястью, странно гармонируя со смуглой кожей.

Я не должен лгать. Я не должен лгать. Кровь текла на пергамент, забиралась под широкий рукав мантии; ладонь сводило лёгкой судорогой, но Гарри не собирался позволять себе неуместных пауз. Он слышал, как тихо Амбридж листает какие-то бумаги, сидя за своим столом, и знал, что она так же тщательно прислушивается к нему, рассчитывая на неровный вздох, на стон боли, на слишком длинную паузу от скрипа до скрипа, на то, что собьётся размеренный ритм выписываемых слов: Я-не-дол-жен-лгать - я-не-дол-жен-лгать - я-не-дол-жен-лгать...

Пусть рассчитывается. Всё равно не услышит.

Я не должен лгать. Я не должен лгать. Пергамент был весь в крови, буквы расплывались, слегка пузырились, как будто вступили с чем-то в химическую реакцию; боль стала сильнее, трансформировалась из просто надоедливой в ноющую. На улице стемнело.

Я не должен лгать.

Я не должен лгать. Гарри давил зевки.

- Что ж, давайте посмотрим, дошёл ли до Вас смысл написанного, - ласково проговорила Амбридж.

Она с силой провела по незакрывающимся порезам; боль хлынула по руке Гарри волной, доставая до локтя. И одновременно с этим шрам на лбу вспыхнул короткой, острой болью - как будто кто-то провёл и по нему, но не короткими жирными пальцами, а лезвием бритвы.

Гарри ничем не выдал себя; только зрачки его расширились, но Амбридж, неотрывно смотревшей Гарри в глаза, хватило и этого.

- Больно, мистер Поттер?

- Ничуть, профессор, - Гарри слегка презрительно искривил губы.

Амбридж медленно подняла его изрезанную руку и поднесла к губам. Широкий розовый язык неторопливо слизнул пару ручейков крови, бежавших по запястью.

- Вкусно, профессор? - равнодушно поинтересовался Гарри.

- Не очень, мистер Поттер, - к величайшему облегчению Гарри, которого почти тошнило от омерзения, жаба выпустила его руку. - Вы свободны. Будем надеяться, до Вас дошёл тот урок, что я пыталась Вам преподать.

Гарри отдал ей салют средним пальцем и вышел. Кто победил, было неясно, но он не сомневался, что следующий раунд состоится достаточно скоро.

Глава 11.

«Что такое?», - спросил я с беспокойством.

«Маленькая неприятность, - отвечал он,

подавая мне бумагу. - Прочитай, что я сейчас

получил». Я стал её читать: это был

секретный приказ ко всем отдельным начальникам

арестовать меня, где бы ни попался…

А.С. Пушкин, «Капитанская дочка».

«ГАРРИ ПОТТЕР - ЛОЖЬ КАК СПОСОБ БЫТИЯ?

Мы продолжаем следить за делами школы чародейства и волшебства Хогвартс, - писала специальный корреспондент «Пророка» Рита Скитер. - И, разумеется, мы никак не можем обойти вниманием одиозную фигуру Мальчика-Который-Когда-то-Выжил - нарушителя спокойствия и бунтаря, расшатывающего устои школы.

Прежде всего стоить упомянуть о похвальнейшей инициативе Министерства, решившего внести свой благородный вклад в дело образования наших детей. Долорес Джейн Амбридж, старший заместитель министра, собственноручно отправилась в Хогвартс, чтобы стать преподавателем Защиты от Тёмных Сил - следует отметить, что Альбус Дамблдор, бывший верховный чародей Визенгамота, так и не сумел подыскать подходящего человека на эту должность. Впрочем, и в прошлые годы в школе Хогвартс имела место быть текучка кадров, что наводит на мысли о некомпетентности существующего руководства школы в подборе служащих - взять хотя бы вопиющее происшествие с оборотнем, целый год преподававшим нашим детям ЗОТС. Не есть ли это гнуснейшее надругательство над нашими лучшими чувствами - тёмное существо преподаёт Защиту от самого себя! Так что Министерство магии, будучи решительно настроено на недопущение впредь подобных инцидентов, взяло дело в свои руки.

Долорес Джейн Амбридж - чрезвычайно приятная в общении, любезная дама, как неьзя лучше подходящая на роль педагога. «Я всего лишь хочу, чтобы в школе был порядок, и дети получили возможность спокойно учиться, - поясняет она. - Право же, на моём месте так поступил бы каждый». Что ж, поаплодируем мужеству этой бесстрашной женщины, схлестнувшейся в схватке с непокорством и вольнодумием, старательно насаженными среди учеников Хогвартса!

В первый же день учёбы Гарри Поттер открыто отказался подчиниться своему преподавателю, в грубой форме заявив, что не желает учиться по разработанной Министерством программе, считая её непродуманной и необоснованной. И, разумеется, он снова говорил о том, что Тот-Кого-Нельзя-называть якобы вернулся - чтобы хоть как-то обосновать свой бунт, бессмысленный и беспощадный.

Результатом первого занятия по ЗОТС у пятого курса факультета Слизерин, к которому принадлежит Гарри Поттер, стало четырёхдневное взыскание, целью которого было втолковать Поттеру необходимость отказаться от привычки изрекать ложь на каждом углу - пусть даже она приносит ничем не заслуженную дешёвую славу и внушает тем, кто поверил этим россказням, некоторое подобие трепета. Казалось бы, так легко понять и принять, что время, когда необходимо обращать внимание на мальчика-Который-Выжил прошло, и необходимо увидеть просто Гарри Поттера - к сожалению, далеко не идеального человека. Но не так всё просто.