Аластор-2262 - Джек Вэнс

На третье утро после ночного нападения треван в местности, где продолжалось их сосредоточение, появился наряд полиции во главе с самим шерифом Филидисом. Он порекомендовал треванам проявить благоразумие и объявил о своей решимости поддержать порядок.

Треване громкими криками выражали свое возмущение. Фаншеры посягнули на их священные земли, на Долину, где обитают их души!

Шериф Филидис повысил голос:

– Ваша озабоченность небезосновательна. Я намерен выйти с вашими претензиями к фаншерам. Тем не менее, чем бы не завершились мои переговоры с ними, вы обязаны строго придерживаться того решения, которое я вынесу. Вы согласны?

Треване встретили эти слова всеобщим молчанием.

Шериф Филидис повторил требование не противодействовать его попыткам урегулировать конфликт и снова треване не взяли на себя никаких обязательств.

– Если вы наотрез отказываетесь выполнять выдвинутые мною условия, – сказал шериф, – то будете приведены к покорности силой. Считайте, что я вас предупредил!

Полицейские забрались внутрь вертолета и отправились в Долину Зеленых Призраков, отделенную от места сборища треван холмистой грядой.

Переговоры с шерифом Филидисом проводил сам Джуниус Фарфан. Он сильно похудел, одежда теперь мешком висела на нем, лицо избороздили глубокие морщины. Шерифа Филидиса он выслушал, не перебивая, а затем холодно ответил:

– Мы здесь работаем вот уже в течение нескольких месяцев, не причиняя никому неудобств. Мы чтим могилы треван. Об осквернении их или о каком-либо ином святотатстве не может быть и речи. Им никогда не чинилось ни малейших помех при проходе в Долину Ксиан. Поведение треван совершенно нелогично, а их опасения не имеют под собой никаких постижимых разумом оснований. При всем к ним уважении нам ничего не остается другого, как отказаться покинуть нашу территорию.

Шериф Филидис, кряжистый угловатый мужчина с бледным лицом и ледяными голубыми глазами, казавшийся еще более массивным и непоколебимым вследствие сокрушительной мощи сил, представителем которых он был в Префектуре Джолани, никогда не питал особой благосклонности к упрямому непокорству.

– Так вот, – решительно заявил он. – Я уже запретил треванам нарушать порядок. Теперь я делаю аналогичное предупреждение и вам.

Джуниус Фарфан учтиво склонил голову.

– Мы никогда первыми не нападем на треван. Но мы готовы защитить себя.

Шериф Филидис фыркнул с откровенной издевкой.

– Треване – воины, все мужчины до единого. При даже малейшем попустительстве с моей стороны, они с удовольствием перережут вам всем глотки. Я настоятельно рекомендую перебраться в какое-нибудь другое место. Почему это обязательно нужно возводить свое предприятие в таком сомнительном месте?

– Эта территория была свободна, на нее никто не претендовал. Вы в состоянии обеспечить нам выделение земельного участка в другом месте?

– Естественно, нет. Только, откровенно говоря, я не усматриваю какой-либо такой уж необходимости для того, чтобы вообще затевать столь грандиозное строительство. Не проще ли разойтись по домам и прекратить склоку?

Джуниус Фарфан улыбнулся.

– Мне понятны ваши идеологические предрассудки.

– Это никакие не предрассудки, это естественное предпочтение тому, что было уже многократно опробовано в прошлом и доказало свою правильность. Это проявление самого элементарного здравого смысла.

Джуниус Фарфан только пожал плечами, понимая всю бесполезность опровергать точку зрения изначально неопровержимую. Полиция выставила патрули вдоль горных склонов.

День клонился к концу. Эвнесс принес сильную грозу. В течение часа пурпурные пряди молний прошивали погруженные в тьму склоны гор. Фаншеры повыходили из палаток подивиться на грандиозное зрелище. Треване же были потрясены до глубины души столь зловещим предзнаменованием. В соответствии с их пониманием мироустройства Урманк-Губитель Душ взобрался на тучи и выплевывал души как треван, так и триллов. Тем не менее, они выстроились в боевые порядки, приняли «рэкк», крепко обнялись и ровно в полночь выступили в поход, чтобы произвести нападение на лагерь фаншеров в сером сумраке за час до рассвета. Прячась за стволами деодаров, используя в качестве прикрытия многочисленные валуны и бугры, они проскользнули мимо полицейских с их инфракрасными биноклями и ультразвуковыми детекторами, но несмотря на всю скрытность передвижения нарвались на засаду фаншеров. Громкие крики и вопли вспороли предрассветную тишину. Серую мглу прорезали вспышки бластеров. Вступившие в рукопашную схватку противники вырисовывались причудливо фантастическими силуэтами на фоне неба. Треване сражались, цедя сквозь зубы проклятья и издавая гортанные хриплые звуки в стремлении превозмочь боль от ран. Фаншеры бились до последнего в зловещем молчании. Полицейские отчаянно кричали в репродукторы. Размахивая черно-серым полотнищем флага, символизировавшего власть правительства, они все ближе подступали к полю сражения. Треване, неожиданно осознав, с каким не ведающем пощады противником они столкнулись, дрогнули и обратились в бегство. Фаншеры пустились за ними в погоню, как неумолимые боги возмездия. Никто не обращал внимания на призывы полицейских угомониться, их ряды были смяты, вырван из их рук черно-серый флаг.

Полицейские радировали в Сиркани. Шериф Филидис, поднятый с постели и злой, как сто чертей на фаншеров, приказал поднять ополчение.

Солнце уже поднялось довольно высоко, когда в Долину прибыло ополчение – большой отряд деревенских триллов. Они крепко недолюбливали треван, но знали, что они из себя представляют, и мирились с их существованием. Странные и непонятные фаншеры не вписывались в их круг представлений и, следовательно, были для них чужаками. Треване, переборов панику, последовали за ополчением в Долину в сопровождении скачущих вприпрыжку музыкантов, наяривавших пронзительные боевые мелодии.

Фаншеры отступили под защиту деодаровой рощи. Остались поджидать ополченцев только Джуниус Фарфан и несколько ближайших его помощников. Они уже больше не надеялись на победу. На них теперь обрушилась вся мощь государства. Вперед вышел командир ополчения и приказал фаншерам немедленно покинуть Долину.

– На каком основании? – спросил Фарфан.

– Ваше присутствие провоцирует беспорядки.

– Наше присутствие здесь вполне законно.

– Тем не менее, оно создает напряженность, которой раньше не существовало. Законность не должна вступать в противоречие со здравым смыслом, и ваше дальнейшее пребывание в Долине Зеленых Призраков как раз-то ему и противоречит. Я обязан убедить вас в необходимости покинуть Долину.

Джуниус Фарфан посоветовался с товарищами. Затем со слезами, струившимися по щекам – тяжело было осознавать крушение мечты всей жизни – отвернулся, чтобы отдать распоряжения тем фаншерам, что спрятались за стволами деодаров. Одурманенные рэкком треване больше уже не в силах были себя сдерживать. Они накинулись на ненавистного Фарфана. Брошенный одним из них нож воткнулся ему прямо в затылок. Фаншеры взвыли и с выпученными от ужаса глазами ринулись на треван и на ополченцев без разбору. Ополченцы, которым совершенно не хотелось принимать какого-либо участия в схватке, расстроили свои ряды и пустились кто куда. Треване же и фаншеры сцепились друг с другом, не желая уступать ни пяди противнику и стремясь нанести ему как можно больший урон.

Через некоторое время, по какой-то загадочной негласной взаимной договоренности, те, кому удалось остаться в живых, потихоньку расползлись в разные стороны. Треване вернулись к своему теперь громко причитающему по покойникам сборищу за холмистой грядой. Фаншеры только на несколько мгновений задержались в своем лагере, а затем понуро побрели к выходу из Долины. С фаншерадом было покончено. Великое начинание провалилось.

Несколькими месяцами позднее Вседержитель в разговоре с одним из своих министров упомянул о сражении в Долине Зеленых Призраков.

– Я находился неподалеку и был хорошо проинформирован о ходе событий. Трагическое стечение обстоятельств – вот что я могу сказать об этом.

– Вы никак не могли предотвратить столкновение? Вседержитель пожал плечами.

– Мог, разумеется, призвать на помощь Гвардию. Я прибегнул к этому в одном довольно похожем на этот случай – с тамархистами на планете Рамнотис – но ничего этим не достиг. Неблагополучное общество напоминает человека, у которого несварение желудка. Стоит ему опорожниться как самочувствие его улучшается.

– И все же – многим пришлось поплатиться жизнью.

На чело Вседержителя легла тень.

– Мне нравится атмосфера товарищества, царящая в хорошей пивной, в деревенской гостинице, в припортовой таверне. Я много путешествую по планетам Аластора и повсюду обнаруживаю людей, которых нахожу обаятельными и достойными уважения, людей, которых я люблю. Каждый из пяти триллионов является сам по себе вселенной. Каждый по-своему уникален и незаменим… Бывает, что я нахожу мужчину или женщину, которые мне ненавистны. Я вглядываюсь в их лица и вижу злобность, жестокость, порочность. И тоща я думаю вот что: эти люди в равной степени полезны в общей системе мироустройства. Они выступают в роли тех образцов, сравниваясь с которыми может узнать истинную цену своей добродетели. Жизнь без контрастов все равно, что пища без соли… Как Вседержитель я обязан мыслить в рамках высокой политики. В этом случае я вижу только совокупного человека, лица которого не разобрать, так как в нем совместились пять триллионов лиц. К этому человеку я не испытываю каких-либо чувств. Вот как было со мной и в Долине Зеленых Призраков. Фаншерад ждала печальная судьба с момента его возникновения – чего другого можно было ожидать от такого слабака, как Джуниус Фарфан?