Повелевающая огнем - Евгений Гаглоев

Ядвига зацокала вслед за Авдеевым. Денис, громко топая, отправился за Никитой. Войдя в рубку, он сгреб парня за комбинезон и бросил на пульт. Установка разлетелась с громким электрическим треском. Свет в гараже тут же погас, но из-за пылающих машин все еще было довольно светло.

Никита скатился с обломков пульта и попытался подняться на ноги. Воробьев ударил его ногой в живот. Никиту отбросило к противоположной стене. На его счастье, она была из гипсокартона. Проломив тонкую перегородку, парень вылетел из диспетчерской так же быстро, как и влетел в нее.

Взорвалась еще одна машина. Обломки исковерканного раскаленного металла прыснули во все стороны. Денис подобрал с пола увесистый кусок трубы и вновь шагнул к Никите.

– Без обид, Легостаев! – хохотнул он. – Просто тебе не следовало приходить сюда!

– Что же ты не спасаешь Авдеева? – сплюнув кровь, спросил Никита. – Своего благодетеля? Ведь она пришла сюда, чтобы убить его!

– Рано или поздно я сам бы это сделал, – заявил Денис. – Он забирал себе большую часть награбленного. Теперь все достанется мне!

Он замахнулся трубой. Никита увернулся, и труба просвистела мимо. Легостаев подскочил к Воробьеву и со всей силы ударил его в челюсть. С тем же успехом можно было бить мраморную статую. Денис даже не покачнулся. Осклабившись, он махнул трубой, и Никиту отшвырнуло в самое пекло. Парень, резво вскочив на ноги, выпрыгнул из огня и яростно начал сбивать с себя пламя – штаны загорелись мгновенно.

Денис вновь шагнул к нему, вскинув трубу и примериваясь. Размахнулся… Послышался громкий треск… И Дениса вдруг затрясло – другой конец трубы задел электрический щиток, расположенный на стене.

Щиток с треском разлетелся. Воробьев тяжело повалился на пол без сознания. А из глубины гаража, из самого сердца пожара, вдруг раздался жалобный вопль Авдеева. Вопль стих, и тут же по гаражу прокатился злобный хохот Савицкой. Она достала его. Затем стена огня расступилась, и Никита увидел Ядвигу.

Она шла с видом победительницы. В ее руке была зажата маленькая золотая карточка.

– Глупец! – сказала женщина. – Он так и не понял, что его сгубило!

Никита рванулся к выходу. Но было уже поздно – она его заметила. Путь ему преградила широкая полоса огня.

– Не торопись, мальчик мой! Дай мне хорошенько тебя прожарить!

В этот момент Денис Воробьев открыл глаза. Никита с ужасом наблюдал, как приближается Ядвига. А она смотрела на него с безумной улыбкой.

– А я ведь тебя предупреждала! Не суйся во все это! Но ты оказался слишком глупым… А может, слишком смелым? Знаешь, иногда это одно и то же!

В ее руке расцвел изящно изогнутый огненный цветок. И тут Денис с громким воплем вскочил с пола позади Савицкой, по-прежнему сжимая в руках трубу, и ударил Ядвигу по спине. Женщина рухнула на колени. Золотая карточка отлетела к ногам Никиты. Он тут же подобрал ее.

Огненный смерч закрутился вокруг озверевшей от ярости Савицкой и приподнял женщину над полом. Она обернулась к Воробьеву и схватила его за горло. Яркое пламя охватило обоих. Денис не успел даже пикнуть. На глазах потрясенного Никиты его тело просто осыпалось горстью пепла. Затем Ядвига повернула свои пылающие глаза к Легостаеву. Парень бросился бежать. Она устремилась за ним следом; языки пламени трепыхались за ее спиной.

Никита почувствовал на своей шее ее раскаленные пальцы. Его пронзила нестерпимая обжигающая боль. Савицкая прижала его лицом к кирпичной стене и злобно прошипела в ухо:

– Твоя очередь!

Но тут вдруг раздался громкий выстрел.

В стену в сантиметре от кончика носа Никиты вонзилась капсула, заполненная светящейся жидкостью. Ядвига отпрянула назад.

– «Спящая красавица»! – взвизгнула она.

Никита свалился на пол и тут же откатился в сторону.

– Кто стрелял?! – заметалась по гаражу Савицкая.

Но в горящем здании, кроме них двоих, никого не было.

– Все ясно! Кривоносов решил избавиться от меня! Ну погоди же, мерзавец! Твой юбилей станет последним событием в твоей жизни!

Никита, улучив момент, выдернул капсулу из стены и, зажав ее в кулаке, выбежал из гаража. Что было сил он понесся прочь от горящего строения. Савицкая отчего-то не стала его преследовать.

Холодные капли дождя слегка притупили боль от ожогов. Благо из-за ливня людей на улице не было, и никто не видел обгоревшего, полуголого, все еще дымящегося оборотня, несущегося под проливным дождем.

Глава тридцать четвертая

Чудеса в решете

Алена Кизякова вышла из супермаркета «Бальзак» и взглянула на небо. Прояснялось. Дождь уже прекратился, тучи медленно уползали за горизонт.

– Благодать! – мечтательно сказала Алена и сунула в рот жвачку.

В ее руке был яркий фирменный пакет от «Бальзака». Гуляя по супермаркету, она совершенно случайно наткнулась на точно такого же керамического медвежонка, как тот, что разбила Лариса. Алена сразу купила его, желая помочь подруге выпутаться из неприятностей. И теперь торопилась в кафе, чтобы успеть подменить статуэтку до прихода Вероники.

Путь Алены лежал мимо киноцентра. Каково же было ее удивление, когда из дверей комплекса появились Лариса с Вероникой. Обе были злы, как тысяча чертей.

– Ну, Никита! – восклицала Лариса. – Вот так гусь!!! Не ожидала!

– Подлый интриган! – вторила Вероника. – Я чуть не обалдела, когда увидела тебя на соседнем месте!

– Злодей! Он нас недостоин!

– Верно!

Они взглянули друг на друга.

– Прости меня, милая! – воскликнула Лариса.

– Дорогая, и ты меня прости! Они порывисто обнялись. Алена подошла к ним:

– И меня простите! Плохой из меня вышел судья!

И повисла на них обеих. Девчонки взвизгнули от неожиданности, но быстро успокоились, узнав подругу.

– А фильм-то был хороший, – огорченно сказала Лариса, когда с объятиями было покончено.

– Что же вы ушли так рано? – удивилась Алена.

– Нас выставили! Из-за того, что Вероника слишком громко болтала по мобильнику и хохотала как сумасшедшая!

– Мне пришлось кричать, потому что звук в зале был слишком громкий! – сказала Вероника.

Двери кинотеатра вновь открылись, и на улицу выскочил Захар Тычко, красный как рак. На его рубашке виднелись странные мутные пятна, он на ходу вытирал их мокрой салфеткой.

– Так это тебя тошнило на первом ряду?! – воскликнула Лариса.

Захар кивнул.

– Какой жуткий фильм! Меня всегда тошнит, когда страшно, – смущенно промямлил он. – Жаль, что вы это видели!

– Поверь, нам тоже жаль, – скривилась Лариса. – Гадкое зрелище!

Захар подозрительно прищурился:

– Если хоть одна живая душа об этом узнает, вам крышка!

– Заметано, тошниловка! – Алена ударила его по плечу. Затем брезгливо вытерла руку о свой пакет. – Ну что, на работу?

– А что еще остается делать? Хоть и рано еще… – Вероника задумалась. – Ладно, пойдем посмотрим в глаза этому интригану Легостаеву!

Подруги отправились в «Рассвет». Но у них пропала всякая охота ругаться с Никитой, едва они его увидели. Легостаев был в толстом вязаном свитере с высоким горлом и то и дело поправлял воротник, словно пытался скрыть от всех свою шею. На щеке, которую спрятать было сложнее, красовался большой кровоподтек. К тому же парень заметно прихрамывал при ходьбе и морщился от боли при любом движении.

– Что случилось?! – наперебой загалдели девчонки.

– В аварию попал, – просипел Никита. – Можно, я сегодня не буду работать? – обратился он к Захару. – Плохо себя чувствую.

– Конечно. Это невооруженным глазом видно, – немного помедлив, буркнул Захар. – Можешь отправляться домой. Но за пропущенные часы я тебе платить не буду!

– Спасибо, – кивнул Никита и захромал к выходу. Артем пошел проводить его до террасы.

– До дому доберешься? – тихо спросил он.

– Конечно, – взглянул на него Никита. – Я быстро приду в себя, мне нужно лишь пару раз перекинуться. В такие моменты у меня все порезы и ссадины моментально затягиваются.

– Не следовало тебе связываться с Ядвигой.

– Кто связывался? Я хотел лишь выследить координатора. И потом, она – настоящее чудовище, я едва вырвался из ее рук!

– А Денис и Авдеев, значит…

– Она покончила с обоими, – закончил за него Никита. Артем покачал головой:

– Кошмарная история.

Ксению Воропаеву, идущую им навстречу, парни увидели одновременно. Она брела по террасе кафе, между столиками, тревожно и пристально разглядывая каждого встречного официанта.

Тут она заметила идущего прямо на нее Никиту и бросилась к нему.

– Живой! – с облегчением воскликнула она и вдруг расплакалась. – Я так волновалась!

Она обняла его за шею и прижалась к его груди. Никита поморщился от боли, но не отстранился. К его собственному удивлению, ему было приятно. Не зная, куда деть руки, он слегка обнял девушку за талию. Так они и стояли, обнявшись, среди пялящихся на них посетителей кафе.