Ночной мир - Фрэнсис Вилсон

И началось перерождение… Его конечности стали толще и затвердели, как камень. Голова утонула в туловище, иее его естество вместилось в мягком, имеющем форму луковицы кусочке плоти, оказавшемся в центре колеса с четырьмя спицами.

Он распространял свои невидимые корни все дальше и дальше в поисках подпитывающих его соков. Он никогда не насытится до конца.

Воскресенье

1. ВОСКРЕСЕНЬЕ В НЬЮ-ЙОРКЕ

Из телепередачи:

«Доброе утро. Вы смотрите специальный выпуск передачи «Воскресное утро». Сегодня солнце взошло в 7.00, и мы увидели, что не только опустошенный Нью-Йорк, но и весь мир содрогнулся от событий прошлой ночи».

* * *

Манхэттен

Вот это ночь.

Джек стоял, позевывая, в предрассветной прохладе возле дома Джии. Он озяб и подтянул «молнию» на куртке повыше.

Уже июнь на дворе, подумал он. Неужели так и не потеплеет?

С того берега Ист-Ривер, над районом Куинс, быстро поднималось красное солнце. Казалось, можно проследить за его движением. Саттон-сквер никогда еще не выглядел так ужасно. В пятницу квартал городских домов уцелел, но в последнюю ночь ему здорово досталось. Стекла со стороны шоссе были разбиты, разодранные сетки свисали с окон.

Зубастые и шарообразные жуки улетели, но пришли более крупные твари. К счастью, деревянные ставни на окнах дома Джии были не только декоративными. Они крепились на прочных карнизах и полностью закрывали окна. Ночь была долгой и напряженной, до самого рассвета слышалось алчное жужжание, но Джия и Джек провели ее в безопасности. Чего нельзя было сказать о других людях.

Джек как раз размышлял, не нуждается ли в помощи кто-нибудь из соседей, как вдруг заметил нечто, повисшее на угловом фонаре. Что-то большое и обмякшее.

Он подошел ближе и остановился, поняв, что перед ним труп. Кажется, женщины, но настолько истерзанный, что это трудно было определить.

Как он там очутился? На высоте двадцати футов? Неужели твари из трещины способны летать с такой ношей?

Положение ухудшалось быстрее, чем он ожидал.

Джек проверил девятимиллиметровый «лама», висевший у него на плече в кобуре, и запасные обоймы в карманах, потом вернулся и осмотрел «ральф». Черный брезент был сверху разодран, антенна обгрызена и согнута почти пополам. Краска на капоте пузырилась словно от кислоты. Переднее стекло залеплено зловонными пятнами. Джек вытер их тряпкой из багажника.

Ну и ну! Что случилось с «ральфом»?

Джек оглянулся и увидел на крыльце дома Вики, одетую в джинсы, фланелевую рубашку и жакет. С маленьким чемоданчиком в руке она выглядела настоящей провинциалкой, приехавшей к родственникам в большой город. В ее голубых глазах отразились удивление и испуг, когда она увидела изуродованный верх машины.

— Это все твари из трещины, — сказал Джек и помахал ей рукой, стараясь отвлечь ее внимание от висевшего на фонаре трупа. — Поэтому я и хочу увезти вас с мамой отсюда.

— Мама пока не хочет уезжать.

— Я знаю, Вики. Знаю, черт возьми.

Джия не хотела покидать город, полагая, что они с Вики вполне могут переждать опасность здесь, в кирпичном доме на Саттон-сквер. Но Джек так не думал. Он считался с ее желаниями, но до тех пор, пока не убедился, что ей угрожает опасность. Прошлой ночью он был непреклонен, стараясь уговорить ее, и в конце концов она согласилась уехать из города с Эйбом, как только наступит рассвет.

— Вы из-за этого ночью ссорились с мамой?

— Мы не ссорились. Просто… у нас выявились некоторые разногласия.

— Да? А я думала, вы здорово поссорились.

— Я — с твоей мамой? Поссорился? Никогда! Давай, Вики. Устраивайся поудобнее в «ральфе».

В этот момент появилась Джия. На ней были джинсы и свитер с вырезом поверх белой водолазки. Глаза, также отливавшие голубизной, как и у Вики, широко раскрылись, когда она оглядела улицу. Она провела рукой по светлым волосам:

— О Господи!

— Это еще что, — сказал Джек. — Ты увидишь, что творится в остальных частях города. — Он приложил указательный палец к губам и молча показал на висевшее на фонаре тело.

— О Боже!

— Ты все еще считаешь, что здесь вы в безопасности? — спросил Джек.

— Прошлую ночь мы провели нормально.

До сих пор упрямится.

— Но дальше будет хуже.

— Ты уже тысячу раз это говорил.

— Две тысячи раз. Я дорого заплатил за то, чтобы быть уверенным в этом.

— А ты уверен, что в том месте, куда мы уедем с Эйбом, будет лучше?

— Там вы будете как в крепости.

Она пожала плечами, но сказала:

— Ну хорошо, я уже собрала вещи. Как обещала. Но по-прежнему считаю, что эта поездка — безумие.

Джек поспешил в дом, чтобы вынести чемоданы, прежде чем на передумает. Он уложил часть вещей в багажник, остальное оставил на заднее сиденье рядом с Вики. Не переставая ворчать, Джия с явной неохотой уселась впереди. Ветер трепал изодранный верх машины, когда он вырулил к Пятьдесят седьмой стрит, а потом выехал на длинную автостраду, ведущую к Пятой авеню.

Все было скверно, но не так скверно, как вчера. На острове Манхэттен только ранним утром, в воскресенье, царит тишина, но в это воскресенье здесь было еще меньше машин, чем обычно. И главным образом полицейские, или аварийные, или что-нибудь в этом роде. Мостовые поблескивали осколками стекла. Там и сям валялись сморщенные оболочки, некогда вмещавшие в себя человеческую плоть. Несколько таких болтались, за что-то зацепившись, как будто из них все высосали, а потом сбросили вниз. Джек то и дело беспокойно поглядывал на сидевшую сзади Вики, но она была поглощена чтением одной из книг из серии Нэнси Дрю и не замечала ничего вокруг.

Хорошо. Он продолжал поглядывать на Джию, замечая, как по мере продвижения вперед ее лицо становится все напряженнее и бледнее. У Мэдисон-авеню оно приобрело пепельно-серый оттенок. Выбрав момент, когда Джек притормозил на красный свет, Джия посмотрела на него, еще шире раскрыв глаза, и заговорила едва слышно:

— Джек… Я… что?..

Потом умолкла и стала смотреть куда-то вдаль.

Джек ничего не ответил, но теперь был уверен, что его идея покинуть город больше не вызовет возражений.

Внезапно справа от них раздался звон разбитого стекла, когда дисплей от компьютера полетел в единственное уцелевшее окно ювелирного магазина.

Парень с блестящими глазами, с сальными волосами каштанового цвета, в грязной рубахе и рваных джинсах вылез в образовавшуюся дыру и захохотал, спрыгнув на мостовую Он был белокожий, но по количеству висевших на нем золотых цепочек и ожерелий вполне мог сойти за негра-контрабандиста. От обилия колец пальцы почти не сгибались. Второй парень, покрупнее, одетый как и первый и тоже увешанный украшениями, покинул магазин более традиционным способом — через дверь. Оба подняли вверх растопыренные пятерни, как принято у металлистов, и направились к «корвейеру».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});