Введение в языковедение - Александр Реформатский

Типы оппозиций фонем в системе можно представить следующей схемой:

Коррелятивными называются такие оппозиции, члены которых различаются только одним признаком, по всем же другим – совпадают; при этом противопоставление может исчерпываться двумя членами (образуя замкнутую пару, например, глухая || звонкая: [п] || [б], [т] || [д]; твердая || мягкая: [п] || [п'], [т] || [т']; неогубленная || огубленная: [i:] || [у:]; задняя || передняя: [о:] || [:]; краткая || долгая: [е] || [е:] и т. п.) или же состоять более чем из двух членов, которые могут усиливать какой–нибудь признак, например [u] || [u] || [u] в норвежском: заднее, среднее (более переднее, выше на слух) и переднее (еще более переднее и еще выше на слух); здесь признак высоты тона «слева направо» увеличивается, а «справа налево» убывает, – это ступенчатые (градуальные) корреляции. Когда же ни нарастания, ни убывания какого–либо одного признака нет, а у трех и более членов меняется один из признаков, например [п] (губное), [т] (переднеязычное) и [к] (заднеязычное), [] || [] || [] в древнегреческом – то же соотношение – это «цепочки»; аналогичное соотношение в «пучках», которые, однако, не образуют последовательного ряда, например [ц] (аффриката), [т] (взрывная), [с] (фрикативная) или [д] (взрывная), [н] (носовая), [л] (боковая) или [] (сильная взрывная), [] (слабая взрывная) и [] (придыхательная взрывная) в древнегреческом – это «пучки».

Одни противопоставления сопровождаются параллельно другими, например в русских согласных: [п] || [б] – [т] || [д] – [к] || [г]; [п || т || к] - [б || д || г]; [м || б] - [н || д]; [т || с] - [к || х]; другие остаются изолированными, например [ц || ч].

Своеобразие каждого языка касается и общего количества фонем, и пропорции согласных и гласных, и распределения их по позициям, и характера самих позиций (роль ударения, типы слогов, начало и конец слова и т. п.), и получающихся в слабых позициях вариаций и вариантов.

Для определения количества фонем в языке необходимо понимание позиций, так как подсчет фонем может быть осуществлен только на основании сравнения сильных позиций, причем надо брать морфемы, а не слова и определять состав фонем каждой морфемы независимо от тех позиционных условий, в которые они попадают в слове[ 369 ], например, в слове детский [д'эцки] сначала определяется состав фонем корня, [д'], [э] – прямо, а замыкающая согласная – из сопоставления с деток, деточка; состав фонем суффикса определяется сопоставлением с аналогично образованными прилагательными, где суффикс не следует за т, д, например конский, морской, дамский; состав фонем флексий определяется сопоставлением с прилагательными, имеющими ударение на окончании: морской, худой; в результате выявлен весь фонемный состав слова: [д'эт–ск–оj].

В пределах каждой морфемы количество фонем устанавливается минимальным числом замен, дающих реально иную морфему; например, в морфеме [вор-] три фонемы, так как замена в на м дает мор-, замена о на а дает вар-, замена р на л дает вол-.

В тех случаях, когда устанавливается, что данные звуки не могут одинаково быть в сильных позициях, но заменяют звучание сильной позиции в слабых путем чередования в тех же морфемах на тех же местах, мы имеем дело с вариациями той же фонемы; тогда требуется установить основной вид фонемы, что уже было разъяснено выше (см. § 39).

Общее количество фонем и соотношение гласных и согласных в языках очень различно, что показывает небольшая табличка.

Эта таблица еще ничего не говорит о характере звуковой цепи в данных языках, что зависит от типа слогов, характера начала и конца слова, возможности или невозможности скопления согласных и зияния, типа ударения, наличия или отсутствия редукции и т. п., что определяет, в конечном счете, частоту встречаемости тех или иных звуков в речи.

Как уже говорилось выше, фонемы в каждом языке организованы в систему оппозиций по тем или иным их признакам. Признаки, использованные для противопоставлений фонем, отобраны в каждом языке индивидуально, так что в близкородственных языках получаются разные системы; так, например, типичные для немецкого языка замкнутые корреляции задних и передних огубленных гласных ([u:] || [у:], [] || [y], [о:] || [:], [Ɔ] || [] – четыре пары) в близкородственном английском языке отсутствуют, потому что английский язык утратил передние огубленные гласные[ 370 ].

В немецком, английском, французском, киргизском, туркменском, финском, венгерском, сербском долгота и краткость гласных – свойство самих гласных фонем, тогда как в русском этот признак не принадлежит фонемам, а растягивание гласных используется для стилистических и экспрессивных целей; ср. немецкие [im] im – «в» и [i:m] ihm – «ему», английское [sit] sit – «сидеть» и [si:t] seat — «стул», французское [mtr] mettre — «класть» и [m:tr] maitre – «учитель» с русскими им (местоимение в дательном падеже), сит (родительный падеж множественного числа от сито) и метр, которые при любой долготе гласной остаются теми же словами.

Одни и те же позиции в разных языках могут быть разного качества; в соседних согласных и гласных в русском языке согласные, как правило, играют активную роль, а гласные – пассивную (они аккомодируют предшествующим согласным), а во французском наоборот: гласные играют активную роль, а согласные – пассивную (они аккомодируют последующим гласным).

Конец слова для звонких и глухих согласных в русском и немецком – слабая позиция для данной оппозиции: звонкие оглушаются и совпадают в глухих (луг и лук одинаково [лук], и Rad – «колесо» и Rat – «совет» одинаково [rat]), в английском и французском языке эта позиция для того же противопоставления сильная (bag [bg] – «мешок» и back [bk] – «задний», douce [dus] – «сладкая» и douze [du:z] – «двенадцать»).

В русском языке открытость или закрытость гласных зависит от последующих согласных: перед мягкими – закрытые гласные. перед твердыми и в конце слова – открытые (в ударном слоге); в немецком же и французском (с ограничением: в конечном открытом слоге) открытость и закрытость гласных не зависят от того, в каком типе слога они находятся (немецкое Ahre [:r] – «колос», Ehre [e:г] – «честь», французское fаit [f] – «факт» и fee [fe] – «фея»).

Таким образом, описание фонетики какого–либо языка должно быть представлено не беспорядочным перечислением звуков и звуковых сочетаний, а в виде последовательной системы, охватывающей количество и группировку фонем (по соотношению гласных и согласных и по оппозициям в пределах каждой группы), типы позиций и факторов, обусловливающих те или иные позиции (характер и место ударения, взаимодействия фонем в речевой цепи, типы слогов, явления начала и конца слова и т. п.), и возникающие в слабых позициях варианты и вариации.

Наряду с основной функцией фонетических единиц – смыслоразличением, они могут выполнять и некоторые другие функции.

Так в языках, где долгота не является дифференциальным признаком гласных, их удлинение может быть использовано для большей выразительности и экспрессивности, таков как раз русский язык, ср. Я так сделаю. – Ах, ты та–а–ак сделаешь? или: Ты очень хочешь? – 0–о–очень! Можно использовать для этих целей и удлинение согласных: Какой р–р–роман! или: А не то зар–р–режу вас без состраданья! и т. д. В этих случаях указанные долгие звуки не являются особыми фонемами и их долгота не является признаком построения морфем, а вместе с интонацией входит в характеристику произношения фразы.

Особую роль в связной речи могут выполнять звуковые единицы для обозначения начал и концов морфем и слов. Это делимитативная[ 371 ], или разграничительная, функция.

Так, для русского языка характерны следующие приметы конца слова: сохранение твердости конечных согласных, независимо от того, с какой гласной начинается следующее слово, и оглушение на конце звонких согласных, поэтому к избам произносится [кызбм], а кис бы – [к'избы], про дрок ли и продрог ли произносятся одинаково [прдрокл'иэ] в отличие от продрогли [прдрокл'и], также по–разному произносятся: петли [п'эт'л'иэ] и нет ли?[н'этл'иэ], Виталию и в Италию, Кире и к Ире. Конечный [j] перед гласной того же слова отходит в следующий слог: мой [мƆj] – моя [м-ja], май [маj] – мая [ма–j], но на границе слова остается в том же слоге: мой адрес [моj–адр'с]; поэтому же такие две фразы: Сколько у кошек у шеи хвостов? и Сколько у кошек ушей и хвостов? звучат по–разному: […ушэи…] и [ушэj–и].