Весеннее пробуждение - Т. Браун

– Я отправила тебе письмо. Примерно через неделю после твоего отъезда.

Виктория уставилась в пол, собираясь с духом. Отец всегда говорил, что без риска ничего не добьешься, а когда она боялась рисковать?

– Что было в письме? – мягко спросил Кит.

– Я написала, что была не права. Что повела себя глупо. Что я люблю тебя и не хочу терять. Не переживу этого. А потом ты прислал то письмо… И я подумала, что уже потеряла тебя.

Она взглянула в его глаза и обнаружила, что Кит сияет от радости.

– О, моя дорогая. Ты никогда не потеряешь меня. Не знаю, как и почему ты можешь любить такого, как я, но, если ты уверена в своих чувствах, я лучше воздержусь от вопросов. Пожалуйста, скажи, что это правда. Я не выдержу больше игр.

От звучащей в его голосе надежды сердце Виктории воспарило. Она протянула руку и коснулась щеки Кита:

– Мой дорогой Кит. Я больше не буду играть с тобой. Никогда. Прости, что я так долго не могла понять своих чувств, но я поздний цветок. И еще известная упрямица. – Кит фыркнул, и Виктория ущипнула его за руку. – Но это правда, я так тебя люблю, что дыхание перехватывает. Мысли о тебе, пусть только о нашей дружбе, помогли мне выжить на фронте. Пожалуйста, скажи, что любишь меня и все еще хочешь жениться. Потому что я очень хочу выйти за тебя замуж при условии, что мы будем равными партнерами и я получу право голоса во всех вопросах – неважно, что там диктуют традиции… и ты дашь мне выигрывать хотя бы в каждом втором споре.

Кит встал и прижал девушку к себе:

– Где ближайший священник? Я хочу обвенчаться, пока ты не передумала.

Виктория легонько стукнула его костяшками пальцев по макушке:

– Уже поздно менять решения. А если ты передумаешь, я расскажу тете Шарлотте и твоей матери.

– Боже упаси, – с трепетом выдохнул Кит и поцеловал ее в губы.

Его усы соблазнительно щекотали ее верхнюю губу. От кончиков пальцев на ногах по всему телу разлилось тепло. Виктория, задыхаясь, отстранилась.

– Я не могу дышать!

– Я тоже, – сверкнул глазами Кит. – Должно быть, твоя астма заразна.

Викторию захлестнула нежность, и на глазах снова выступили слезы.

– Я так тебя люблю, Кит.

Он улыбнулся еще шире, глядя на нее с довольным видом:

– То есть я с самого начала был прав?

* * *

Свадьбу решили провести в розовом саду, перестроенном когда-то их отцом. На случай непогоды церемонию планировали перенести в оранжерею, но день выдался ясным, и ничто не предвещало очередного весеннего ливня.

Ровена была в простом, цвета охры платье, едва доходившем до лодыжек. Волосы она уложила в незамысловатую высокую прическу, а Виктория украсила ее лилиями, любимыми цветами отца. Сестра стояла рядом. Колин ухитрился в последнюю минуту получить увольнительную и присутствовал на свадьбе в качестве шафера. Кит прийти не смог, и Виктория совсем поникла духом.

Пока священник продолжал говорить, Ровена смотрела на младшую сестру. Виктория просто светилась от любви. Их неожиданная свадьба с Китом в последний день его короткого отпуска едва не разбила сердца всем родным. Тетя Шарлотта так радовалась, что ей удастся побывать хотя бы на венчании Ровены, что не стала устраивать лишней шумихи. Возможно, даже графиня начала понимать, что мир меняется.

Отец всегда говорил, что так и будет.

Пруденс не смогла приехать, поскольку малютка Мэгги Роуз еще недостаточно подросла и окрепла для визитов. К тому же Эндрю и Пруденс были так поглощены друг другом, что почти не уделяли внимания окружающему миру. Вскоре у Эндрю начинались занятия в колледже, и Пруденс будет занята домом и заботами о муже и ребенке. Жизнь домохозяйки подходила ей гораздо больше, чем она полагала. И все же Ровена чувствовала, как доносятся из Лондона любовь и лучшие пожелания Пруденс.

Запах лилий в волосах привлек одинокую пчелу. Она немного покружила вокруг Ровены, но вскоре отвлеклась на более сладкий аромат растущих вокруг роз.

Забавно, как быстро можно организовать свадьбу, если новобрачные выступают единым фронтом и не слушают отговорок. Две недели назад Себастьян сообщил Ровене в письме, что скоро получит увольнительную. Ровена ответила, чтобы он приезжал в Саммерсет готовым к свадьбе. Краткая ответная телеграмма гласила: «Я всегда готов жениться на тебе».

Встретившись глазами с женихом, Ровена улыбнулась. В сердце ее царили покой и радость. Она любила Себастьяна. Может, не так страстно, как когда-то Джонатона, но ее любовь не перегорит вспыхнувшим фейерверком; их с Себастьяном любовь была спокойной, уверенной и полной надежды на хорошую жизнь и счастливое будущее.

Ровена уверенно повторила слова клятвы. Еще никогда в жизни она не ощущала такой уверенности – разве что когда поняла, что хочет летать. Сзади в толпе стояли мистер и миссис Диркс с Кристобель. Поначалу Ровена стеснялась пригласить мать Джонатона, но мистер Диркс заверил ее, что Маргарет будет тронута ее жестом. Их присутствие на земле Саммерсета громче всего говорило о том, что мир меняется. Новоиспеченная миссис Диркс поздоровалась с дядей довольно радушно, но Кристобель держалась более сдержанно. Ровена прекрасно ее понимала. Боль от потери отца не забывалась никогда.

Но сегодня Ровене казалось, что отец рядом. Особенно когда она смотрела на пылающие яркими цветами розы.

Себастьян повернулся к ней, и она поняла, что забрела в своих мыслях очень далеко, а тем временем настал черед торжественного поцелуя. Их губы встретились, и тело ее охватила сладкая дрожь. С этим мужчиной ее ждет хорошая жизнь. Себастьян отстранился; темные глаза с улыбкой смотрели на нее. Затем новобрачные под аплодисменты повернулись к гостям.

В ту же минуту Ровена услышала шум и невольно посмотрела на небо. Звук мотора очень напоминал новую, экспериментальную модель «SPAD», над которой мистер Диркс работал совместно с французами.

– Боже правый! – вскричала тетя Шарлотта. – Нас бомбят!

– Не думаю, что это налет, дорогая, – мягко заметил дядя Конрад.

Он выглядел крайне довольным собой, но тетя Шарлотта недоверчиво повернулась к мистеру Дирксу. Тот вскинул руки и громко обратился к собравшимся:

– Это не воздушный налет, не волнуйтесь. Мы подготовили Ровене небольшой сюрприз.

– Я говорила тебе, что гости испугаются, – услышала Ровена укоризненный голос Маргарет.

Воздух наполнился рокотом аэропланов – в небе летели три новые модели «SPAD». Над высокой крышей Саммерсета они резко пошли вверх. Ровена прикрыла ладонью глаза от солнца и смотрела, как самолеты описывают синхронный круг над усадьбой.

– Как чудесно! – захлопала в ладоши Кристобель.

– Потрясающая идея, – согласилась Элейн.

Ровена повернулась к мистеру Дирксу. Его широкое лицо расплылось в улыбке – он явно радовался успеху своей затеи.

– Это вы придумали!

– Подумал, что вам понравится, – признался он. – Вообще-то, частично это идея Альберта, пришлось только немного помудрить с расписанием. Все эти аэропланы сейчас полетят в Дувр.

На глаза Ровены накатились слезы.

– Спасибо. Передать не могу, как много это для меня значит.

– Смотрите. – Мистер Диркс указал в небо.

Все подняли головы, а самолеты резко нырнули вниз, на новый заход. Над поляной три аэроплана прощально покачали крыльями, и в толпе гостей раздались восхищенные вздохи.

Себастьян крепче обнял Ровену за плечи, и они вместе проводили взглядом улетающие вдаль аэропланы.

Примечание автора

Когда я закончила писать «Аббатство Саммерсет. Весеннее пробуждение», я плакала. Если автор столько времени проводит со своими персонажами – особенно когда повествование затягивается на целую трилогию, – он сильно привязывается к ним. И я не стала исключением. Видите ли, вскоре после подписания контракта на серию «Аббатство Саммерсет» у меня нашли рак горла, так что книги писались параллельно с лечением и восстановлением. Ровена, Пруденс и Виктория очень дороги моему сердцу. Когда груз происходящего или боль становились невыносимыми, я погружалась в их жизни, чтобы отвлечься от собственной. Я переносилась в Англию эпохи короля Эдуарда и бродила по элегантным особнякам, пышным зеленым полям и шикарным лондонским салонам, на фоне которых протекала жизнь этих молодых женщин. Я сочувствовала Пруденс, когда та осознала, что ее жизнь безвозвратно изменилась после смерти сэра Филипа, и радовалась, когда родилась ее чудесная малютка. Я переживала за Викторию, когда та сидела в тюрьме, и плакала, когда она прогнала Кита и неожиданно поняла, что любит его. И в конце я рыдала вместе с Ровеной, когда она попрощалась со своей первой любовью, принесшей ей и счастье и горе, и вышла замуж за человека, с которым проживет счастливую жизнь.

Эти молодые женщины стали частью моей жизни, и я никогда их не забуду. Благодарю вас за то, что позволили мне рассказать их истории. Надеюсь, вы полюбите их не меньше, чем я.