Бегство от одиночества - Евгений Панов

Колонию, состоящую из нескольких тысяч птиц весом до 30–40 кг каждая, выдержит не всякий лед, так что пингвины стараются уйти как можно дальше от незамерзших еще участков воды — поближе к материку, где мощная толща ледового поля надежно гарантирует пернатых от неприятных неожиданностей. Удаляясь от открытых водных пространств, пингвины тем самым вольно или невольно обрекают себя на многомесячное голодание, ибо никакой пищи во льдах им не суждено найти ни при каких условиях. Вот так и движутся через негостеприимные торосистые льды под косыми негреющими лучами осеннего солнца вереницы странных двуногих существ, оставляя за собой десятки километров пройденного пути и столь привычную морскую стихию, где при желании всегда можно полакомиться рыбой, рачками или вкусными головоногими моллюсками.

После того как пингвины обосновались в выбранном ими месте, около двух месяцев уходит на поиски подходящего партнера, установление брачных связей и на подготовку самок к яйцекладке. В мае, когда страшная полярная зима уже на пороге, каждая самка откладывает единственное яйцо белого цвета весом около полукилограмма. Разумеется, гладкий лед — не самое подходящее место для высиживания яиц, поэтому супруг разрешившейся от бремени мамаши сразу же принимает сокровенный дар самки на свои лапы и прикрывает его сверху особой оперенной складкой-фартуком, помещающейся внизу брюшка и обладающей подвижностью благодаря действию специальных мышц.

Отныне яйцо будет оставаться в этой «сумке» на лапах самца на протяжении 64 дней. Пристроив свои яйца столь оригинальным образом, все самки колонии, не видевшие ничего съестного уже около двух месяцев, дружно покидают своих супругов и отправляются к морю за пропитанием Возвратятся они назад только в самый разгар зимы, не ранее чем через 2–2,5 месяца, в самые жестокие июльские морозы. К этому времени период поста у самцов тянется уже более четырех месяцев. По сравнению с тем, что испытывают эти поистине самоотверженные папаши, родительские заботы самца кустарниковой курицы могут показаться кое-кому чуть ли не детской забавой.

Самки возвращаются в колонию отнюдь не налегке. Каждая несет в своем желудке не менее килограмма частично переваренной рыбы, а у некоторых наиболее предусмотрительных мамаш вес этой ноши достигает 4 килограммов. Все это очень кстати, поскольку у тех самцов, которые выдержали испытание стужей и голодом и ухитрились не потерять яйцо в склоках со своими соседями, птенцы уже вылупились или должны появиться в самое ближайшее время. Возвратившиеся самки принимают яйца либо птенцов от своих супругов, помещая оберегаемое сокровище в выводковую сумку, и приступают к кормлению птенцов отрыгиваемой из желудка пищей.

Что касается самцов, то теперь уже они отправляются к морю, с тем чтобы вернуться в колонию с новым запасом корма этак месяца через два. Это произойдет уже весной, когда льды начнут таять, море приблизится к колонии, и родители смогут кормить своих птенцов поочередно, отлучаясь для ловли рыбы и кальмаров на сравнительно короткие экскурсии продолжительностью в несколько дней. Те птенцы, которым удастся выжить, станут самостоятельными и покинут колонию в начале лета, в декабре, спустя 10 месяцев после того, как их родители прибыли в гнездовую колонию.

Выдержать столь суровый режим смены караула императорским пингвинам удается лишь в силу того, что они способны запасать жир в количестве, равном почти половине максимального веса тела, чтобы в пору голодания постепенно расходовать этот резерв. В момент первого появления на местах гнездовий матерый самец весит до 40–43 кг. Когда же он покидает колонию спустя 4 месяца, оставляя яйцо или птенца на временное попечение самки, его масса едва ли превышает 25 кг. Без угрозы своему дальнейшему существованию птица может израсходовать еще не более 3 кг. Этого как раз хватит, чтобы на голодный желудок преодолеть мучительный путь к морю. Исхудавшая птица движется посуху со скоростью 4–5 км в час, но расстояние до открытой воды сильно увеличилось с началом зимних холодов и составляет теперь никак не менее 60 км. Счастье, если самец набредет на лунку, проделанную во льду тюленем — морским леопардом — и сможет нырнуть в воду, чтобы хоть немного подкормиться по дороге к морю.

Во время многодневного изнурительного дежурства в колонии императорские пингвины, чтобы лучше экономить драгоценные запасы тепла, вынуждены образовывать тесные скопления, внутри которых сотни птиц стоят неподвижно, вплотную прижавшись друг к другу (рис. 9.2). К таким скопищам далеко не всегда применима поговорка «В тесноте, да не в обиде». Впервые гнездящиеся молодые пингвины, утратившие по неопытности собственное потомство, зачастую умудряются в сутолоке отнять яйцо либо птенца у законных отца либо матери. Вскоре, однако, безответственный воришка теряет интерес к своему приобретению и покидает приемыша, обрекая его на верную гибель. За счет воровства детей в колонии гибнут десятки и сотни пингвинят, причем происходит это тем чаше, чем многочисленнее толпа обогревающих друг друга птиц (рис. 9.3).

Рис. 9.2. Тесно прижавшись друг к другу, императорские пингвины пытаются противостоять ужасающей стуже антарктической зимы.

Рис. 9.3. Ясли в колонии императорского пингвина. В компании сверстников не так холодно!

Но, с другой стороны, пингвины могут успешно противостоять голоданию под пронизывающим ледяным ветром лишь в том случае, если образуемые ими скопления достаточно велики. Сборище, состоящее менее чем из 300 птиц, не устоит в борьбе со стихией. Французский орнитолог П. Жувентин описывает гибель колонии, насчитывавшей около 200 обремененных потомством пингвинов. Не выдерживая ужасного холода, они один за другим отказывались от своей ноши и дезертировали из колонии, направляясь в сторону спасительного моря. Вскоре на месте действия осталось около 30 наиболее стойких самцов, которые, плотно прижавшись друг к другу, пытались скоротать время до возвращения самок. Но схватка с полярной зимой была слишком неравной, и в конце концов все пингвины были вынуждены бросить птенцов и навсегда покинуть место неудачного гнездования.

Экономика семейной жизни у птиц

Самоотверженная преданность общему делу и строгая согласованность поведения супругов у императорского пингвина не может не вызывать почтительного восхищения, учитывая все те неимоверные трудности, которые вынуждены преодолевать эти отважные птицы, действующие наперекор враждебным стихиям и неблагоприятным стечениям обстоятельств. Между тем сама задача, решаемая пингвинами столь экстравагантным способом, отличается лишь по масштабам, а не по существу, от тех проблем, что стоят перед другими пернатыми, у которых поиски корма сопряжены с большой затратой времени и усилий, а птенцы появляются на свет слабыми и беспомощными.

Сказанное относится в первую очередь к так называемым незрелорождающим, или птенцовым птицам, чьи птенцы вылупляются голыми и слепыми и вынуждены долгое время оставаться в гнезде, пока не оперятся полностью, чтобы следовать за родителями. Если к тому же условия жизни не слишком благоприятны, — например, когда в сезон размножения не редкость внезапные похолодания и затяжные дожди, — матери-одиночке либо самцу-бобылю с выращиванием детей не справиться. Именно у таких видов логично ожидать семейные отношения того типа, который существует у пингвинов, именно моногамный брак, предписывающий определенное разделение обязанностей между самцом и самкой, объединившимися для продолжения рода.

И в самом деле, подавляющее большинство птенцовых птиц, живущих бок о бок с нами в прохладном умеренном климате средних широт, — такие, как дятлы, стрижи, ласточки, вороны, галки, сороки, синицы, воробьи, — следуют принципу моногамии.

Моногамия, впрочем, не редкость и среди выводковых птиц, то есть таких, у которых птенцы выходят из яиц зрячими, покрытыми густым пухом и способными в ряде случаев уже спустя несколько часов после вылупления следовать за родителями, постепенно обучаясь самостоятельному добыванию корма (рис. 9.4). Причины, заставляющие выводковых птиц придерживаться моногамии, не всегда ясны, ведь мы видели, что среди них потомство нередко находится на попечении матери-одиночки, как это происходит у тетеревов, или одного только отца, например, у куликов-плавунчиков.

Рис. 9.4. Уже через несколько часов после вылупления утята могут следовать за матерью на суше и в воде.

И у уток, и у гусей яйца насиживают только самки, отдавая этому занятию около месяца. Только что вылупившиеся птенцы и у тех и у других быстро приобретают способность питаться самостоятельно и потребляют при этом, по существу, те же корма, что и их родители. Между тем у уток самцы не принимают никакого участия в заботе о потомстве, покидая самок еще до того, как те приступают к насиживанию, тогда как у гусей самец ревностно охраняет территорию вокруг гнезда, а затем вместе со своей супругой заботливо опекает выводок. Отношения между родителями у гусей, а также у лебедей, чрезвычайно сходных по образу жизни с гусями, могут служить, как мы увидим, эталоном супружеской верности у животных, чего никак не скажешь об утках. Что касается пернатых, обитающих в тропиках и субтропиках, то здесь и птенцовые птицы могут не связывать себя узами моногамного брака, поскольку устойчивая теплая погода и изобилие корма позволяют самке поставить на ноги молодежь и без помощи самца. Пример тому дают нам многие виды южноамериканских колибри, у которых самцы не интересуются семейными делами, праздно проводя время на рыцарских турнирах на току.