Обломки нерушимого - Стейс Крамер

дочери, Еве. Девочка послушно кивала в ответ. Павла оставила Искру у дверей, а сама направилась к истеричной мамаше и ее отпрыску.

– Угрожаете учителю? Запугиваете собственного ребенка? Да это вас надо отправить в спецучреждение!

Алла Львовна стояла в недоумении, быстро моргала, челюсть ее упала, сложив в гармошку отвислый подбородок. Павла была довольна собой. Она подошла к Искре, приобняла ее с вызовом. Правда, выйдя на улицу, Павла тут же отпрянула от дочери.

Они уже подходили к метро, когда услышали:

– Павла, неужели ты?..

Зима еще не началась, но Петербург уже вовсю испытывал свое население лютыми холодами. Страшно мело, но Павле удалось разглядеть в густой снежной мгле знакомое женское лицо. Молодость давно увяла на нем, но красота еще прослеживалась: ультрамариновые глаза, тонкие губки под слоем темно-вишневой помады, морщинистые щечки, пылающие румянами помидорного цвета.

– Гликерия Ниловна! Господи, сколько же лет мы не виделись?

– Много, Пашенька, много…

Гликерия Ниловна Пестрякова – гимназическая подруга Болеславы Гордеевны. Мать Павлы часто рассказывала о ней, тосковала, хотела приехать в Россию только ради того, чтобы встретиться с Гликерией, но обстоятельства всегда играли против нее. И вот когда Павла сбежала от Лари и Искры и поняла, что мать не примет ее обратно, она вспомнила про Гликерию Ниловну. Найти ее было несложно – Болеслава, рассказывая о своей подруге, упомянула, что та работает учителем в той самой гимназии, в которой они учились. Пестрякова вошла в положение Павлы, дала ей денег на первое время, сняла комнату. Болеслава сама написала в письме подруге о том, какая беда произошла у нее с дочерью, поэтому Гликерия и не удивилась, когда Павла пришла к ней за помощью.

Павла с Гликерией расположились за столиком маленькой пышечной у метро. Искра сидела за соседним.

– Вы до сих пор с ней общаетесь? – спросила Павла.

– А как же? Мой старший с ее помощью обустроился в Лондоне. Скоро и младший туда переберется. Я по гроб жизни обязана Болеславе. – Пестрякова покосилась на Искру, затем посмотрела долгим, пронизывающим взглядом на Павлу. – Это твоя дочь?

– Искра… – кивнула Павла.

– От того цыгана? – Гликерия поняла по сконфузившемуся лицу Павлы, что ее догадка безошибочна. – Когда успела? Ты же без нее ко мне пришла. Где она была?

– …Я оставила ее с Лари. Хотела сначала освоиться в Питере, а потом забрать ее к себе, – неуверенно врала Павла. – Постеснялась вам признаться.

– Загубила ты свою жизнь, Пашенька… Я думаю, Болеслава уже давно простила тебя. Пора помириться с матерью.

– А мы не ссорились. Мы просто умерли друг для друга, – резко ответила Павла. – Знаю, что виновата. Но ведь это все из-за глупости! Молодость каждого ошибками напичкана… Неужели я хуже всех? Неужели я заслужила такую ненависть?! Она же отказалась от меня, понимаете? Бросила! Я осталась совсем одна в этой холодной стране. Ни друзей, ни родственников. Если бы не вы, не знаю, что со мной было бы…

– Да… страшный это грех – бросить своего ребенка.

Павла посмотрела на Искру и вспомнила, как та, будучи девятимесячной малюткой, ухватилась дрожащей ручкой за пальчик матери, точно понимала, что через несколько минут Павла положит ее в колыбель, возьмет давно собранный чемодан и сбежит, не дождавшись рассвета. Поперек горла встал комок, а грудь сдавило резким спазмом. Так, видимо, ощущается вина…

– Ну а как ты сейчас живешь? С кем? Где? – забросала вопросами Гликерия.

– Я вышла замуж за хорошего мужчину. Он работает… – Павла хотела быстро придумать что-то, за что не было бы так неловко, но сильное волнение и стыд лишили ее возможности лгать дальше, – …грузчиком в Пулково. А я тружусь бухгалтером в небольшой мебельной фирме. Мы недавно переехали из Мурино. Наш новый дом находится напротив Финбана, представляете? Это редкая удача…

– Стало быть, у тебя все сложилось? – недоверчиво спросила женщина.

– Да. Так и передайте моей матери, если она вдруг спросит обо мне.

– Пашенька, ты хоть дай свой адресок. Я буду навещать вас иногда, если разрешишь.

– Гликерия Ниловна, я всегда буду рада видеть вас!

* * *

Искра быстро привыкла к насыщенным лицейским будням. Учителя были довольны ее успеваемостью, Митя был рад, что с падчерицей не возникает никаких проблем, а Павла даже немного гордилась своей дочерью. Лестно ей было слышать о ее школьных успехах, при этом она отгоняла прочь от себя мысль, что ее роли в воспитании и обучении девочки никакой нет, что это заслуга Лари. Цыгана… Черномазого оборванца, как его называли Болеслава и остальные, кто был против него.

В тот день класс Искры отправили на медосмотр в поликлинику.

– Искра, у тебя же сегодня день рождения? – спросила Ева, перехватив Героеву у кабинета одного из врачей. К ним скоренько подбежала подруга Евы – Варя.

– Да…

– Мы хотим поздравить тебя. Всем классом.

– Поздравить?..

– Вручить подарок, спеть песню. Мы готовились, – пояснила Варя.

– Ты когда из поликлиники выйдешь, заверни за угол. Увидишь небольшой сад. Там мы и будем ждать тебя, – сказала Ева.

Искра всегда хотела иметь друзей. Она видела, как хорошо тем, кто обзавелся дружбой со своими одноклассниками, и с каждым днем убеждалась в том, что все больше и больше испытывает потребность в такой интересной коммуникации. «Во всех книгах у главных героев есть друг, или подруга, или толпа друзей… Без них их истории не были бы такими увлекательными. Может, моя жизнь тоже станет увлекательной, если у меня появится друг?» – обратилась к себе с вопросом Искра.

Как и было велено, она отправилась в сад. Искра волновалась и немного радовалась. У нее, оказывается, есть друзья! И сейчас они поздравят ее с днем рождения! Чудесный день. «Главное, не отпугнуть их. Они часто смеются, обращаясь ко мне, а я не смеюсь, не понимаю их. Они, наверное, обижаются… Вдруг я и сейчас их обижу? Надо рассказать им про свою недавнюю увлеченность филателией, а потом можно пригласить их в гости и показать начало коллекции. И я буду смеяться над их шутками».

– Ева, Варя, я пришла.

– Закрой глаза, Искра, – скомандовала Ева.

Искра боязливо огляделась, никого не было видно. Вероятно, все прятались за елками, выстроившимися в ряд.

– Закрыла? – спросила Варя.

– Да…

Искра услышала, как к ней кто-то подбегает. Ее схватили за руки и крикнули:

– На!

После чего ей плеснули в лицо какую-то жидкость. Искра открыла глаза. Ее окружили одноклассники. У каждого в руках был контейнер для анализов, наполненный мочой. Дети давно все спланировали. Все вооружились несколькими баночками, часть которых отправили в лабораторию поликлиники, а другую опорожнили в лицо Искры.

– С днем рождения! – сказал со злостью кто-то, перед тем как опустошить свой контейнер.

Искра