Прокурор дьявола. Жатва - Эльдар Дейноров

— Ну, Тане я сказала про поход в клуб — и всё.

— Ладно… Ты бы лучше прикинула другое — а к чему он охотится на магов из Сообщества, потом подкидывает этих тварей в «Стражу», потом… Ты слушала, что сегодня говорили в утренних новостях? Убит экстрасенс, объявивший себя мессией?

Марина молча кивнула, не зная, куда провалиться из-за своего непрофессионализма.

— Короче, он опять принялся трепать Сообщество. И как ты думаешь, Марина, а кто он может быть и чего ему от жизни надо?

Автомобиль сделал резкий поворот.

— Вот подумай, кто это может быть. И, кстати, один ли это человек? У тебя есть какие-нибудь варианты?

Марина молчала. Вариантов не было.

— Знаешь, это любопытная тактика. Представь, что есть две воюющие стороны. Постреливают они друг в друга, но делают это без особого напряга. И без особой крови. И без особого желания. И вот-вот пойдут на какие-нибудь переговоры, уступки, на утрясание конфликта… А потом появляется — как бы из ниоткуда — снайпер. Сперва палит по одним, потом — по вторым. Кто он такой, чью сторону держит — никто не знает. А мочит всех без разбора. Если его попытаются поймать, он покончит с собой, никаких документов не оставив. Знаешь, такая тактика была опробована не раз… Даже у нас.

— Где? — Марина не сводила глаз с Сергея.

— Конкретно — в Москве, во время событий двенадцатилетней давности. Хотя, думаю, и не только там, — лицо Казарского стало жестким и суровым. — А уж в других странах — и подавно. Так вот, после этих снайперских ударов начинается большое мочилово…

— И кто-то хочет этого и здесь? — выдохнула девушка.

— Вероятно — очень хочет. А почему, как ты думаешь?

— Он — за Сообщество? — быстро проговорила она.

— Версия номер один. Какие еще?

— Неужели — из наших?

— Версия номер два. Что еще?

Девушка глубоко задумалась.

— Подсказываю — есть версия номер три. Он — третья сила, которая очень хочет большого конфликта между Сообществом и «Стражей».

— Но зачем?

— А вот здесь мы пока можем строить только догадки. Ну, например, такие. Сообщество, как хотите — сила большая, но не слишком организованная. Там так или иначе каждый — сам за себя. Так оно повелось, дисциплина там держится либо на деньгах… либо она палочная. У нас несколько не так. Если устранили этого Могильного — обрадуются его конкуренты. Горевать особенно никто не станет — разве что те, кто был связан с ним общими финансовыми делами. Горевать он будет о потерянных деньгах. Конкуренты, конечно, начнут принимать меры — но только для спасения своих шкур.

— А мы?

— А мы уже раззадорены — после апельсинов. Но сложно раскачиваемся. В прошлом году Сообщество угробило одного из лучших стажеров — не тебе в обиду, конечно. Да, все были в ярости. А почему тогда маги из Сообщества еще живы в Петербурге?!

— Ну, есть же сдерживания… равновесие, — Марина и сама не знала, как ответить на эти вопросы, которые — почти непроизвольно — она задавала и себе самой.

— Вот-вот, равновесие, — вздохнул Казарский. — Ты говоришь почти как Стрешнев — Рэкки у нас, конечно, более боевой. Но и он это равновесие признает. А кто-то — возможно, видя все со стороны — признавать не захотел. И решил — если «Третья стража» раскачается как следует — то и мокрого места от всей этой гадости из Сообщества не останется. А возможно — и не только от Сообщества, а и от их протеже. Да, кровь будет немалой. Но будет и победа.

— И кто-то решил заплатить чужими жизнями…

— А свою он не ставит под удар? Мариночка, а представь себе, что он — или она — не столь предусмотрителен. И что Моргана вывела бы тебя на его след? А он ведь вряд ли станет бить по тебе. Одно дело — прислать тварей «на кого Бог пошлет». Другое дело — выстрелить в тебя. Или, скажем, в меня. Или — в того же, едва не пострадавшего Игоря. Так что он может оказаться в полном распоряжении таких, как мы. Ведь никто из нас не дал ему права убивать. И что бы ты тогда сделала?

И вновь Марине пришлось промолчать.

— Скажу — ты бы выполнила боевую стойку, закричала бы «ату!», бросилась бы со всех ног к своим — ура, есть доказательства! Верно? И убийцу бы завалили — и даже вряд ли бы узнали о его мотивах.

— А почему ты думаешь, что он симпатизирует нам? — спросила Марина, с трудом выговорив это «ты».

— А почему бы и нет? Заметь, он не убил никого из «Стражи». Очень сильно напугал — да, верно. Но — не убил. А Сообщество он выкашивает. Ребров — вероятно, его работа. Теперь — Могильный, но было и еще одно удачное покушение, у меня была информация. М-да, вот только кто сказал, что убийца — один?

— Ты как будто на стороне убийцы, — Марина внимательно посмотрела на Казарского. Ей почудилась, что в глазах, скрытых очками, промелькнул веселый огонек. Однако лицо шефа центра общественных связей оставалось серьезным.

— Ну, что ты, я просто пытаюсь понять его логику. А для этого нет средства лучше, чем влезть в его шкуру, только и всего.

— И кем же он может быть?

— Любым человеком, который хорошо знает о Сообществе… и о нас. Ну, разумеется, не без известных способностей, но без них и информации не будет. А способности у него есть, взять хотя бы случай с этой Морганой. Память ей потерли основательно, как я понимаю… Да, что еще — любит театральные эффекты. Ему обязательно надо предупреждать своих противников — мол, «иду на вы». Этакий князь Святослав… Все, приехали. Но теперь, учти, все будет под моим контролем, — Казарский усмехнулся.

— То есть как?

— Да так, — он вздохнул. — Не хочется, чтобы ты погибла по глупой случайности. В общем, из офиса не высовываемся, преступника, пока нет приказа, не ловим. А я попробую кое-что уточнить.

— А если… — Марина так и знала, что этим все закончится. А еще — большим нагоняем от Рэкки.

— Хотела спросить — если я сообщу о действиях стажера Крутицкой кому следует? — хмыкнул Казарский. — Не бери в голову. Во-первых, с моей стороны все это не приказы, а просьбы. Во-вторых, ничего страшного ты не совершила. Больше того: когда его поймают по твоей наводке — если поймают, — вот тогда, пожалуй, с удовольствием доложу. Не раньше… А теперь — за работу.

* * *

«Где-то во Франции», кромка,

1940 год.

— Ты слишком, слишком много спрашиваешь…

Оцепенение тела и разума, в котором находился Джордж Хэнкс, улетучилось, будто его и не бывало. Теперь он принялся задавать вопросы, надеясь понять хоть что-то и выяснить — где он оказался, кто его спутница, что означает все происходящее…

Она молча слушала его речь, не перебив ни словечком. И только когда Джордж замолк, — не иначе, чтобы набрать в легкие воздуха для новой порции вопросов вперемешку с богохульствами, — девушка произнесла:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});