Тайна казачьего обоза - Сергей Свидерский

Александра Петровича нисколько не смутило опровержение друга, ведь он всего лишь выдвинул несколько абстрактную, но стройную гипотезу, что события, происходящие и должные произойти, неразрывно связаны с годом и его названием по восточному календарю.

— Пойми, Силя, — чуть не хрипя, вещал в трубку друг, — я не претендую, что ты, на роль первопроходца!

— А как хотелось! — съязвил Сильвестр Борисович и мгновенно перевёл стрелки разговора на другой путь, — что там у тебя играет?

— Высоцкий! — с гордостью ответил друг.

— Разбойничья?

— Да!

— Поставь сначала и сделай погромче.

На другом конце связи исполнили просьбу.

Как во смутной волости,Лютой, злой губернииВыпадали молодцуВсё шипы да тернии.Он обиды зачерпнул, зачерпнулПолные пригоршни,Ну, а горе, что хлебнул, —Не бывает горше.[17]

Любимый голос с хрипотцой терзал и, одновременно, ласкал слух. Но Сильвестр Борисович слушая слова, думал о своём. Друг был занят тем же.

Ты об этом не жалей, не жалей, —Что тебе отсрочка!А на верёвочке твоейНет ни узелочка.Лучше ляг да обогрейся —Я, мол, казни не просплю…Сколь верёвочка не вейся —А совьёшься ты в петлю!

— Ну, что, — спросил после прослушивания Сильвестра Борисовича друг, — не жалеешь, «что тебе отсрочка»?

— Мне-то что, — отозвался Сильвестр Борисович, — я-то знаю, что «на верёвочке твоей нет ни узелочка».

Местность Урун тыл. 6 июня 2014 г.

Утро выдалось изумительно тихое и спокойное.

Идиллия сна царила в палаточном городке.

Даже в природе преобладала тишина. Она доминировала над окружающей местностью. Не щебетали птицы в лесу; не резвился шаловливо ветерок, расчёсывая шёлковые кудри в частых гребнях веток сосен и елей; скромно, как невесты, застыли берёзы, не звенят заливисто зелёными монистами листвы. Казалось, забыли проснуться с рассветом запахи и ароматы. Едва заметная сиреневая дымка таёжных сновидений таяла, убегая и прячась в гуще зарослей от солнечных лучей.

Алексей Оттович лежал с закрытыми глазами и старался понять внутреннее состояние, пришедшее с пробуждением. Чувство, называемое конфабуляция, не покидало его, материалиста и учёного в третьем поколении, ощущение повторения переживаний, когда-то давно, возможно в прошлой жизни им испытанных. Он прислушался к звукам извне. «Спят, ребятки! — констатировал он, — пусть отдыхают. Сегодня им предстоит многокилометровый поход. Силы пригодятся».

На выходе из палатки встретился взглядом с Косиндо. Улыбнулся, кивнул и приложил указательный палец к губам, жестом руки показал в сторону леса, предлагая прогуляться. Эдуард Алексеевич кивнул.

— Что за воздух, просто прелесть! — восхитился Алексей Оттович, медленно ступая по пружинящей хвое, — городской напитан и пропитан совершенно другими ароматами.

— Полностью согласен, — отозвался Эдуард Алексеевич.

— Сегодня идём на Урун тыл, — сказал Алексей Оттович. — Как на это смотрите?

— Положительно, — ответил Эдуард Алексеевич, — задумка отличная. Для них, ребят, большую часть жизни проживших среди пыльных улиц и запахов уличных туалетов, к сожалению, они всё ещё присутствуют в экстерьере нашего города, это будет увлекательное путешествие и полезное одновременно. Пусть возьмут с собой фотоаппараты и видеокамеры, прекрасный способ запечатлеть ускользающие моменты жизни. Но я, вынужден вас огорчить, вам компанию не составлю. Простите.

— Очень жаль, — опечалился Алексей Оттович, но тотчас воспрянул духом, — но как это у вас здорово получилось — запечатлеть ускользающие моменты жизни!

Возвращаясь, они услышали звонкие девичьи и немного грубоватые юношеские голоса, визг и смех.

— Юность — прекрасная, беззаботная пора, — обратился Шмидт к Косиндо.

Он поддакнул и что-то неразборчиво пробурчал.

Известие, что в предполагаемый поход отправятся пешком, ненадолго смутил студентов, раздались вопросы, для чего тогда им оставили квадроциклы. Но Алексей Оттович остановил нарождающуюся бурю; мотивированно объяснил, как отличные результаты достаются кропотливым трудом, так и воспоминания будут крепче, если расстояние до цели измеришь ногами, поймёшь состояние первопроходцев, которые шли не торёными путями.

— Ведь для них никто не прорубал просеки и не прокладывал дорог в степи, — закончил Алексей Оттович, — поглощая огромные расстояния шаг за шагом, они познавали красоты открываемого ими нового мира.

Грунтовая дорога на Урун тыл, пропитанная пылью и густым ароматом тайги, пролегала вблизи посёлка Белые пески. Вышедший к околице отряд остановил громкий окрик:

— Добрый день! Это вы студенты-археологи из Якутска?

Алексей Оттович и студенты повернулись на голос.

Из густой тени старого амбара с провалившейся крышей вышел низкорослый, полный мужчина в камуфляже с винтовкой за спиной.

— Да, — ответил Шмидт. — Я руководитель, Алексей Оттович Шмидт.

— Протопопов Гаврил Семёнович, егерь, — представился мужчина. — Рад знакомству.

— Взаимно! — хором прокричали студенты.

Егерь поинтересовался, куда они держат путь. Шмидт ответил на Урун тыл, затем к Таас тобо, познакомить ребят с природным чудом нашей республики.

— Айка! — громко воскликнул егерь, — это в такую даль пешком! Зачем ноги зря сбивать. Сейчас подгоню «буханку» и с ветерком прокачу до места. Моргнуть не успеете.

Забираясь в салон машины последним, Петя Глотов заметил стоящую поодаль светловолосую девушку в просторном летнем платье. Что-то в ней показалось Петру знакомым.

— Кто эта девушка? — спросил Пётр у егеря.

Егерь хитро улыбнулся в усы, узкие глаза сощурил в сплошные щелки.

— Айна Красноштанова. Приехала домой на каникулы, учится в Якутске в художественном училище, — пояснил он и спросил. — Понравилась?

Петя не ответил, забрался в салон и протиснулся между товарищами.

— Понимаю, — усмехнулся егерь. — Наши девушки самые красивые в Якутии!

Как всегда в разговор втесалась Надя, всё, что касалось Петра, её не оставляло равнодушной.

— Смотри, Петя, — сказала она нарочито громко, чтобы слышали всё, — я не ревнивая, но с домом будут проблемы.

Айна проводила УАЗ со студентами с сильно бьющимся сердцем. Несмотря на расстояние, она узнала юношу, повернувшегося в её сторону. «Не может быть, — подумала, чувствуя прилив крови к лицу и бегущий по телу жар, — это ошибка. Это не он».

Некоторые достижения в технике иногда идут человеку на пользу.

Машина преодолела расстояние до конечной цели за сорок минут, на которое при пешем ходе затратили бы не менее двух с половиной часов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});