Почувствуй, насколько мне безразлично - Екатерина Юдина

стоит затрагивать эту тему, — произнесла, отворачиваясь к окну. Надеясь, что так этот разговор будет закончен. — Этот участок дороги еще не отремонтировали?

— А если я хочу? — альфа проигнорировал мой вопрос и голос Картера прошел ледяными иглами по моей коже.

— Зачем? Что тебе это даст? — я все еще не смотрела на альфу. Скользила взглядом по лесу, мимо которого мы проезжали. Правда, из-за дождя, стекающего по стеклам, все равно толком ничего не видела.

— Интересно тебя понять.

Я нервно поерзала на сиденье. Понять? Звучало, как попытка примирения. Правда, только с одной стороны. При чем, слишком крошечной. С другой, более глубокой, это отдавалось чем то ужасным.

Прикрывая грудь руками, я прикусила губу. Может, следовало сказать правду? Объяснить, что никакой симпатии к нему у меня никогда не было? И вообще все мои прошлые действия исходили лишь из того, что я хотела отомстить Кэли?

Мне действительно хотелось это сделать. Вся эта чертова ложь уже не просто заживо загрызала и нарастала снежным комом. Вот только, с другой стороны, я понимала, что от правды будет только в разы хуже. При чем, в таких масштабах, что даже представить себе было трудно.

— Сожалею ли я о том, что поцеловала тебя? — переспросила, немного сползая на сиденье. Хорошо. Мы поговорим. — У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Лишь из-за того, что между нами было, я зашла в часть здания предназначенного для альф и там встретила Клейна. Иначе, возможно, мы бы никогда не столкнулись и не начали бы встречаться. А отношения с ним стоят всего.

В машине возникла тишина, разбавляемая лишь звуком дождя, но, даже пытаясь расслабиться, я не могла этого сделать. Почему-то мне казалось, что воздух стал еще тяжелее. Уже теперь он бегал по коже разрядами тока.

— Мы сейчас говорим не про Клейна, а про нас с тобой, — Картер еще немного замедлил машину. Казалось, еще немного и мы вовсе остановимся.

Я приподняла бровь. Эти слова еще сильнее мне не понравились. Уже теперь критично.

— Так про нас и нечего говорить, — я пожала плечами. Хотя, наверное, больше выглядело так, словно я дернулась. — Мы и так вроде все обсудили. То, что прошлое мы забываем, а сейчас стараемся не конфликтовать. По возможности вообще не попадаться друг другу на глаза.

Немного сильнее обняв себя руками, я попыталась перевести тему разговора:

— Интересно, мы скоро проедем через этот ужасный участок дороги?

Картер ничего не ответил. Он все еще смотрел вперед. Одну ладонь держал на руле и в выступивших на ней венах, я видела то напряжение, от которого мне становилось не по себе.

— Я хорошо помню тот купальник, в котором ты была, когда впервые подошла ко мне, — его ладонь на руле сжалась сильнее. До побелевших костяшек.

Я тоже прекрасно его помнила. Тот купальник выбирала Мона и таковым его толком не назвать. Скорее, он выглядел, лишь, как нитки и клочки ткани, прикрывающие исключительно основное. И то не так хорошо, как мне бы хотелось.

— И почему ты сейчас вспомнил про него? — убирая одну руку от груди, я пальцами поддела мокрые пряди волос и убрала их за ухо. — Знаешь, еще немного и я решу, что ты клеишься ко мне. Захотел поговорить про «нас». Сейчас вообще зашла речь про купальник, который ты видите ли забыть не можешь.

— Нет, не клеюсь, — голос Картера стал еще более мрачным. Внезапно альфа остановил машину, а мне этого было достаточно для того, чтобы резко сжаться и нервно перевести на него взгляд.

— Почему мы остановились? — я приподнялась и посмотрела вперед. Может, впереди была яма. Вот только, увидела лишь дорогу залитую дождем. Нервозность стала сильнее. — Картер, почему?..

Я не закончила вопрос, но шумно выдохнула. Пока что не происходило ничего ужасного, но мы на пустующей дороге около леса. На помощь я не позову…

Мне не следовало садиться к нему в машину.

— Я тебя не трону, — будто почувствовав мою паническую взбудораженность, Картер произнес это, после чего немного приоткрыл окно и достал с бардачка новую, полностью полную пачку с сигаретами. — У меня есть любимая бета и я не хочу пачкать ее даже просто своими взглядами на другую.

— Хорошо… — я шумно выдохнула, не понимая, успокоили меня эти слова или нет. — Но ты ведешь себя странно. И… правильно ли я поняла, что тебе хочется смотреть на меня, но ты себе этого не позволяешь?

Я прикусила нижнюю губу. Самой себе этот вопрос казался полным идиотизмом, за который мне даже немного стало стыдно. Но, черт, я уже окончательно перестала понимать Картера. У меня это вообще никогда не получалось. Но сейчас все стало совсем плохо.

— Возможно, — сказал Картер, подкурив сигарету. — Как бета ты ничего такая. Задница у тебя отличная.

Я воздухом поперхнулась и закашлялась так, что даже не сразу смогла остановиться. Еще труднее было понять слова Картера.

— Ну, спасибо, что ли, — сказала, пытаясь выровнять дыхание. — И за «ничего такая» и за «отличную задницу», но тебе не кажется, что ты не имеешь права говорить такое девушке своего лучшего друга? Тем более, имея любимую бету? Кэли не оценила бы, узнав, что ты еще чью-то задницу считаешь отличной.

— Знаю, поэтому и не хочу этого, — выдыхая дым, альфа повернул голову к окну. Из-за этого я не видела его лица, но даже голоса хватило, чтобы меня изнутри царапнуло. Достаточно сильно, чтобы даже дыхание оборвалось.

Немного отстранившись, я плечом прижалась к дверце. Мысли путались достаточно сильно, чтобы уже теперь и я сама перестала себя понимать, но все-таки я попыталась продолжить разговор. Почему-то возникало ощущение, что сейчас решалось что-то критически важное.

— Значит, нет никаких проблем, — произнесла, пожав плечами. — Я, конечно, вообще удивлена, что ты считаешь меня привлекательной. Ранее мне казалось, что единственное, что ты испытываешь ко мне это лишь пренебрежение. Но, раз ты сам понимаешь, что это неправильно и ничего не хочешь, никакой проблемы нет.

Поднося сигарету к губам, Картер медленно скосил взгляд и посмотрел на меня. Лучше бы он этого не делал, так как взгляд альфы еще хуже, чем прожигал.

Кажется,