Вертикальная вода - Александр Бушков

Лишь теперь Сварог с облегчением перевел дух. Бабка Грельфи, как сплошь и рядом случалось, оказалась кругом права: мало кому известное, прочно забытое заклинание «на болванчика», и в самом деле оказалось доштормовым, а потому сработало прекрасно. Сварог, правда, уже пробовал его той ночью на принцессе, и все прошло прекрасно, но кто знает, как могло обернуться с бароном, могли всплыть те самые чертовы примечания мелким шрифтом…

Барон стоял у телефона, как нелепая статуя, за которую и мог быть принят человеком несведущим, если бы не дышал. Соратники Сварога разглядывали его в полном обалдении.

— Эт-то что такое? — осведомилась Мара.

— Это Грельфи, — сказал Сварог. — Все-таки сильна старушка… Все собрали? Снимите и с этого двурушника.

Теперь он, в свою очередь, снял трубку, назвал зазубренный наизусть номер и, когда раздался спокойный женский голос, внятно произнес:

— Тишина. Вы меня поняли? Тишина.

— Я вас прекрасно поняла, — отозвался женский голос, молодой и бесстрастный. — Принято. Тишина.

Повесив трубку, Сварог ухмыльнулся: если он хоть что-то понимал в этой жизни, Золотые Волчицы с превеликим воодушевлением должны были очень быстро вступить в игру, что добавит в городе неразберихи и хаоса. Люди барона наверняка уже напали на резиденции Восьми Семейств, чтобы не оставлять мстителей, а если еще и Золотые Волчицы кинутся в драку… Как-то совершенно не верилось, что свое недовольство они будут выражать митингами и уличными шествиями с плакатами. В Клорене очень быстро раскрутится нехилая заварушка, причем многие, облеченные властью, имеющие право отдавать приказы и располагающие вооруженной силой, попросту не поймут сначала, что происходит, и это прибавит хаоса…

— Давайте-ка сюда, — хозяйственно распорядился он. — У командира целее будет…

Собрав ключи у сподвижников, повесил на шею восемь цепочек и тщательно застегнул камзол. Весили ключи немало, но приходилось терпеть.

— Куда теперь? — азартно спросила Мара.

— Представления не имею, — сказал Сварог. — Сейчас узнаем… — повернулся к барону и спросил: — Где Машина Последнего Дня?

— Здесь, — отчеканил барон жестяным голосом робота.

— А точнее?

— Во дворце в полуночной башенке.

Сварог даже не удивился: ну конечно, по тем же мотивам, по каким именно здесь часто собирались на совещания дэнго: разве в замке принца Каугена, вахлака и простака, может оказаться хоть что-то мало-мальски серьезное?

— Охрана? — спросил Сварог.

— Четыре человека у подножия лестницы, четыре — в прихожей перед комнатой Машины.

«Простенько что-то», — подумал Сварог. Но врать человек в таком состоянии неспособен. А, ну да, всем прекрасно известно, что Машина автоматически сработает, если какой-нибудь нахал примется ковырять ее консервным ножом или ломиком… В самом деле, зачем держать там батальон?

— Охрана нас пропустит внутрь, если мы сейчас туда отправимся с тобой вместе?

— Да, — бесстрастно сказал барон. — Если я скажу, что вы — бригада техников. Обычный профилактический осмотр сопутствующей аппаратуры.

— Ну, вот и началась настоящая работа, ребятки, — сказал Сварог. — Оружие на виду не держать, охрану и прочих гвардейцев в случае надобности постараться гасить без выстрелов. Лучше бы выбраться отсюда без пальбы нам еще до вертолетов бежать и бежать… Пошли!

Он кивнул Маре, и они вышли первыми. Раззолоченного лакея справа аккуратно срубил Сварог, а второго, моментально поняв ход его мыслей, снесла Мара. После чего обоих закинули в золотистый зал и тщательно прикрыли двери. Много времени пройдет, прежде чем кто-нибудь полезет в помещение, где заседают дэнго.

Они зашагали по роскошному коридору — впереди барон, в мантии дэнго. Заклинание в данном случае работало и на внешний эффект: деревянная походка барона вполне могла сойти за величавую поступь, а неподвижное лицо — за отрешенную спесь. Господин дэнго со свитой изволит шествовать, куда именно — не ваше собачье дело, господа окружающие….

Работало! Караульные гвардейцы, завидев их издали, вытягивались в струнку, а лакеи сгибались в низких поклонах. И все равно на душе у Сварога было неспокойно: принц наверняка нетерпением исходит, и мало ли что может выкинуть, если ему кто-нибудь доложит о странной процессии. Во дворце слишком много вооруженного народа, вместо чистой акции получится черт-те что, сплошное безобразие…

Тихий пустой коридор… Ага! Вот они, четверо у подножия лестницы, неширокой и не особенно крутой. Настороженно уставились, черти… Волшебная фраза барона — и они расступились. Ступеньки, ступеньки, каменные, шершавые, ну да, по лестнице поднимается в основном народ пожилой, на полированном камне и поскользнуться может… Кто-то ему говорил, то ли принц, то ли принцесса, что время от времени дэнго, все восемь, навещают комнату с Машиной — просто так, постоять, посмотреть и уйти, какой-то идущим с незапамятных времен ритуал. Лестница поворачивает вправо. Вот она, прихожая без двери, довольно просторная. Еще четверо, такие же хмуронастороженные. Снова реплика о бригаде техников. И эти расступились без малейшего удивления — должно быть, техники конспирации ради здесь появлялись отнюдь не в замасленных Комбинезонах…

Закрыв за собой дверь, Сварог на миг даже ощутил легкое разочарование: настолько обыденно все здесь выглядело. Ажурная решетка на одном из окон, выходившем в сторону Итела, подозрительно похожа на сложную антенну, к ней по полу и стенам, тянутся металлические кольчатые кабели толщиной в руку, идущие от серого металлического ящика посреди комнаты. И все. Несомненно, тут полно датчиков на случай визита того самого нахала с ломиком или консервным ключом, но где они? Некогда, да и ни к чему выискивать их с помощью того же умения, что помогает выявлять микрофоны — к чему? Приличные люди, не с ломиками, а с ключами пришли…

На верхней крышке грозного ящика с порога заметны были восемь замочных скважин рядком.

— Присмотри за дверью, — бросил Сварог Маре.

Она кивнула и устроилась напротив двери с двумя пистолетами наизготовку. Остальные так и стояли молча, должно быть, охваченные теми же чувствами, что и Сварог: и это — все?

— Помочь, командир? — отчего-то шепотом спросил Наколет.

— Не нужно, — сказал Сварог. — Сам справлюсь. Не будь у нас ключей… А их вон сколько…

Он вывалил на серую металлическую поверхность тяжеленную звякнувшую связку, распутал цепочки, разложил ключи по одному и стал присматриваться к скважинам, прикидывая, какая для которого ключа предназначена. Что-то понемногу начинало проясняться: этот — сюда, этот — сюда, а эта скважина, конечно же… Попробуем осторожненько вставить один, правый крайний, вошел до упора, до половины стержня… Что-то тут не то, хитрушка какая-то… Руки на серый металл… ага!

Вот что они у себя тут придумали. Ключи следовало поворачивать всяк на свой манер. Крайний правый — на сто восемьдесят градусов, соседний — на девяносто, причем уже по часовой стрелке, а не против. С третьим еще хитрее: сорок пять градусов против часовой, потом углубить на длину бородки, и — на девяносто против часовой. И так далее. Вполне возможно, что эту машинерию господа Дэнго в свое время придумали для защиты не от посторонних, а как раз друг от друга: предположим, кто-то один все же ухитрится прикончить остальных и собрать все восемь ключей — но, не обладая способностями Сварога, он будет лишь знать, как поворачивать свой, а если неправильно крутанет какой-нибудь из чужих сигнализация сработает, например… Дэнго должны были давным-давно разработать кучу предосторожностей не только против посторонних, а именно что друг против друга…

Ну вот и последний, восьмой… Даже сердце замирает чуточку…

Длинный мелодичный звонок, и боковая поверхность ящика ушла в пол. Открылась неглубокая выемка, где на полированной стенке не было никакой хитрой машинерии — только два поднятых вверх прозаических рубильника непривычной формы: синий и красный. И две металлические прорези длиной в ладонь, чтобы было куда их опустить.

Сварог коснулся их кончиками пальцев. Ага. Если опустить сначала синий, включится получасовое замедление, чтобы господа дэнго успели, прихватив самое ценное, перепорхнуть на вертолетах к базе подводных лодок и уплыть начинать новую жизнь, наплевав на всех остальных. Ну, синий мы не будем трогать вовсе — во-первых; не стоит потакать неприкрытому эгоизму Восьми Семейств, а во-вторых, этих Семейств, возможно, и в живых-то уже нет трудами присутствующего здесь барона. Забыл поинтересоваться у Грельфи: человек в таком состоянии осознает окружающее или отключается полностью? Тьфу ты, что за дурь в голову лезет, не до того…

Сварог плотно, сжал ладонью красный рубильник. Не было ни мыслей, ни чувств. Перед глазами стояла залитая солнцем Морская площадь, завившаяся спиралью белая дымная полоса, и Делия, падающая из высокого седла ему на руки…