Любовь-победительница - Барбара Смит

Адам нетерпеливо махнул рукой.

– Ты заблуждаешься.

– Раз ты этого не видишь, значит, это не существует? – спросил лорд Сирил. – Удивительно, что при этом ты веришь в Бога и в черта.

Они хмуро смотрели друг на друга. Мэри поторопилась вмешаться:

– Джо действительно пыталась связаться со мной. Несколько дней назад я слышала ее, но очень слабо.

Лорд Сирил повернул к ней голову.

– Что она сказала?

– Она была так далеко, и я смогла разобрать лишь несколько слов. – Мэри подавила дрожь, чтобы скрыть вновь овладевший ею жуткий страх. – Из ее слов я не поняла, где она и кто удерживает ее.

– Ах, если бы я только мог встать с этой проклятой постели и найти ее! – Сирил попытался сесть, но упал на подушки и бессильно стукнул ладонью по матрасу. – Проклятие, у меня голова кружится, едва я отрываю ее от подушки!

– Я найду Джо для вас. Обещаю.

– Вы должны. – Сирил потянулся и сжал ее руку. – Джо была права, говоря, что вы лучшая из сестер.

Когда Адам провожал ее из спальни, отчаяние охватило Мэри. Лучшая из сестер! Если бы только лорд Сирил узнал правду. Если бы только знал, что была другая, неприглядная причина, заставившая ее отгородиться от сестры.

Она пришла сюда с отчаянной надеждой, что он назовет имя похитителя. Но все оказалось напрасным. И теперь судьба сестры находилась в ее слабых руках.

– Полно, – сказал герцог. – Не нужно делать такое грустное лицо. Я выйду на след Джозефин. Если удастся установить, из какой конюшни была взята карета, я получу описание мужчины, нанявшего ее.

Они стояли наверху лестницы, которая вела в прихожую. Мэри ухватилась за перила, борясь с охватившим ее подозрением.

– С чего это вдруг вы станете помогать моей сестре? Если Джо никогда не вернется, вашему брату не придется на ней жениться.

– Я никогда не отрицал, что этот союз неуместен. Как глава семьи я не могу позволить ему совершить ошибку, о которой он позже пожалеет. – Адам положил руки ей на плечи, словно убеждая в своей искренности. – Но, по крайней мере, не отказывайте мне в порядочности. Я никогда не буду бездействовать, если ни в чем не повинной женщине грозит опасность.

Мэри так хотелось поверить ему. Ей хотелось прижаться щекой к его груди и найти защиту в его объятиях. Ей хотелось думать, что за высокомерной и красивой внешностью скрывается порядочный человек. Но может ли она доверять человеку, который однажды уже солгал ей?

Устояв перед искушением, Мэри стала спускаться вниз по лестнице.

– Не стоит беспокоиться. Я сама найду сестру.

Он шел рядом с ней, и его шаги гулко звучали в тишине.

– Вы ведете опасную игру, Мэри Шеппард. Вам придется иметь дело с беспринципным злодеем.

– Значит, вы признаете, что лишены принципов.

– Да я не о себе говорил! – воскликнул он. – Похититель может и вас захватить.

– Как удачно! Тогда вы сразу и от меня избавитесь.

– Сейчас не время шутить. Вы подробно расскажете мне, что собираетесь делать.

– Как же, ваша светлость, неужели вы не догадываетесь? – Она остановилась у подножия лестницы и посмотрела прямо в его нахмуренное лицо. – Я собираюсь «заблуждаться». Буду пытаться связаться с сестрой с помощью мыслей.

– Можете заниматься этой чепухой, если хотите. – Сейчас его лицо выражало обеспокоенность. Он погладил ее по руке. – Только обещайте мне, что не станете подвергать себя опасности. Прошу вас. Любой человек, с пистолетом в руках похищающий женщину, безжалостен.

От этих слов Мэри вздрогнула. Или это его теплое прикосновение породило в ней трепет?

Хотя она и была разочарована тем, что Адам по-прежнему не верит в их с сестрой необычный дар, но душа ее ликовала при мысли, что он стремится ее защитить.

Стоя перед ним в парадной прихожей и чувствуя ласкающий взгляд синих глаз, она ощутила, что между ними вновь возникла необъяснимая связь.

Совсем в другой части города граф Питерборн развалился на постели совершенно голый.

Служанка, ублажавшая его в постели, была худа, как борзая, и изнывала от желания. Задрав юбку и фартук до талии, она уселась на него, обнажив широкие бедра и самую интимную часть тела, поросшую кудрявыми волосками. Раньше один этот вид да еще ее умелые манипуляции с «Большим Диком» привели бы графа в бешеное возбуждение.

Сейчас же его былая гордость вяло лежала между ног, словно белый червяк.

Его бесило это унизительное бессилие. Даже воспоминания о бурных приключениях в молодости не могли возбудить его. Он сильно толкнул служанку в живот.

– Убирайся, шлюха!

Заскулив, словно собака, она отползла к изножию кровати и сжалась там, тяжело дыша.

– Пожалста, милорд. Дайте я исчо попробую. А коли бы вы пососали мои титьки…

Осторожный стук в дверь заставил ее замолчать. Граф сел на постели, опершись о подушки и сморщившись от боли в суставах.

– Посмотри, кто там, ты, безмозглая дура.

– Щас, милорд.

Она торопливо вскочила и зашлепала босыми ногами по полу. Через минуту она вернулась и передала ему конверт, на котором алела печать архиепископа.

Когда Питерборн вскрыл и прочел письмо, его гнев испарился, уступив место ликованию. Он потряс бумагой в воздухе:

– Ха-ха! В игре наметился новый поворот!

Служанка непонимающе таращилась на него.

– Чего за игра, милорд?

– Такое развлечение, что свет не видывал! И теперь все мои пешки на месте.

Ощущение победы породило голод в его паху. Впервые за многие месяцы «Большой Дик» оказался на высоте. Граф бросил письмо на столик и, дернув вниз платье служанки, вцепился в ее грудь.

Она зарычала от удовольствия и на четвереньках взобралась на постель. Он повернул ее и, задрав юбки, вонзил палец в ее влажное лоно. Она призывно завиляла пышным задом.

– О, милорд. Я умираю, милорд.

«И я скоро умру, – мрачно подумал Питерборн. – Но теперь можно забрать с собой в ад еще некую персону».

Глава 14

Она рыдала в темноте под аккомпанемент несмолкающего шума моря. Сегодня он снова пришел к ней и поставил перед чудовищным выбором: либо она выходит за него замуж, либо он продает ее в бордель на Востоке.

Сначала она не поверила ему. Глядя прямо в его безумные глаза, она рассмеялась.

Он заставил ее замолчать, ударив по лицу. Так сильно, что она стукнулась головой о стену и упала. И пока она лежала на полу, приходя в себя, он сказал, что она должна принять решение до рассвета.

Но она уже знала ответ, когда он еще громыхал ключом в замке, запирая ее. Она никогда не сможет выйти замуж за такого человека. Никогда. Рабство не может быть хуже ужасных страданий, вызванных потерей Сирила.