Искушение искушенных - Жюльетта Бенцони

– Моя жена никуда не выходит, монсеньор, – сказал Пьетро, поклонившись чуть ли не до земли. – Однако в хорошую погоду она дышит свежим воздухом у окна… Ей это необходимо, ведь она ждет ребенка!

Франческо понял все с полуслова. Несколько раз он проезжал верхом мимо окон красавицы, пока ставни не распахнулись под услужливой рукой Мариетты. И Франческо увидел наконец свою таинственную венецианку. Она держала на руках крохотную дочурку.

Принц отнюдь не был разочарован. Более того, он был ослеплен. Красота молодой женщины настолько поразила его, что он застыл на месте, бросив поводья своей лошади и любуясь дивным видением. По правде говоря, Бьянка и в самом деле могла бы кому угодно вскружить голову. Она принадлежала к очень редкому и совершенно изумительному типу венецианских блондинок: ее золотистые волосы слегка отливали медью, а прозрачная кожа подчеркивала глубину темных блестящих глаз и классическую строгость черт. Принц влюбился в нее с первого взгляда, а поскольку не привык бороться со своими страстями, то очень скоро стал изыскивать способ познакомиться с прекрасной венецианкой.

Это приятное поручение взялась исполнить одна знатная дама – маркиза де Мондрагон. Подружившись с Бьянкой, она начала приглашать ее к себе – конечно же, без всякой задней мысли. Можно было считать чистой случайностью, что и принц Франческо частенько заглядывал в этот гостеприимный дом. Таким образом, огонь и масло оказались рядом, и нужно было лишь слегка подуть, чтобы вспыхнуло пламя.

– Знаете ли вы, моя дорогая Бьянка, что принц Франческо безумно влюблен в вас? – спросила однажды утром маркиза.

Молодая женщина покраснела и пришла в такое великое смущение, что знатная дама с трудом скрыла улыбку – принц, безусловно, мог надеяться на лучшее.

– Вы мне льстите, сеньора, – пролепетала Бьянка. – Чем могла я привлечь внимание такого блистательного человека?

– Ну, это уже лицемерие! – вскричала маркиза смеясь. – Вы сами себе не верите, Бьянка. И я осмелюсь даже предположить, что принц вам далеко не безразличен. Права ли я?

Вместо ответа молодая женщина потупилась, и щеки ее залились густым румянцем. Ей не хотелось признаваться, что в последнее время она думает только о Франческо Медичи. Он был знатен, любезен, богат – благодаря ему она вновь ощутила ту атмосферу, к которой привыкла во дворце своих родителей. Разве мог сравниться с принцем алчный простолюдин Пьетро?

Но маркиза де Мондрагон явно ожидала ответа, поэтому Бьянка еле слышно произнесла:

– Я всегда рада видеть его высочество, дорогая.

– Превосходно! – воскликнула маркиза с усмешкой. – Остается только придумать, как вы могли бы видеться с принцем наедине и при этом не были скомпрометированы…

Знатная дама угадала: Франческо безумно любил Бьянку, а Бьянка отвечала ему взаимностью. Остальное довершить было нетрудно. Однажды ночью принц проскользнул в дом Буонавенутри, дверь которого оказалась открытой по странной причуде судьбы. Пьетро отсутствовал: срочные дела призвали его в Понтасьеве, где он задержался на пару дней… И этой ночью в доме Пьетро Бьянка стала любовницей Франческо – с молчаливого благословения не только мужа, но и его родителей.

Эта связь недолго оставалась тайной. Франческо был настолько горд своей новой любовницей, что открыто появлялся с нею на людях, а рогатый муж безропотно это сносил. Впрочем, принц осыпал Пьетро золотом и почестями, поэтому бывшему приказчику не было резона возмущаться. Так бы все и шло к лучшему в этом лучшем из миров, если бы герцог Козимо не счел поведение своего сына слишком беспечным. Франческо приходилось добираться до дома Бьянки через весь город, а делать это ночью было весьма рискованно – разумеется, опасность исходила не от услужливых Буонавенутри, а от флорентийских бандитов, которые славились необыкновенной дерзостью. Встревоженный и недовольный Козимо вызвал к себе сына следующим письмом:

«Одинокие ночные прогулки по улицам Флоренции не идут на пользу ни чести вашей, ни безопасности – тем более что у вас вошло в привычку совершать их каждую ночь. Не скрою от вас, что такое поведение может привести к самым печальным последствиям…»

Козимо знал, о чем говорил: он сам имел любовницу, которую благоразумно поселил на своей вилле Кареджи. Ее звали Камилиа Мартелли, и герцог жил не таясь с этой прекрасной флорентийкой после смерти жены Элеоноры Толедской.

Франческо вздохнул и отправился с визитом к отцу.

– Помимо опасности, которой вы себя подвергаете, вы путаете мне все планы, – сказал сыну Козимо, прогуливаясь вместе с ним по террасе большой виллы, откуда открывался чудесный флорентийский пейзаж с черными кипарисами и серебристыми оливковыми деревьями. – Как вам известно, именно сейчас я веду переговоры с императором Максимилианом с целью получить для вас руку его сестры, эрцгерцогини Иоанны Австрийской. Я хочу, чтобы вы на ней женились!

– Зачем говорить мне о другой женщине, отец? Я люблю Бьянку, и больше мне никто не нужен!

– У вашей Бьянки есть муж, и к тому же она не принцесса! – отрезал герцог. – Пусть она останется вашей любовницей, но жениться вы должны на эрцгерцогине. Вам нужна супруга, достойная нас, достойная Тосканы. Я прошу вас только об одном: не выставляйте свою любовь напоказ. Вся Флоренция судачит о ваших похождениях, а у слухов длинные ноги. Проявите хоть немного благоразумия, пока я не добьюсь этого брака.

Несмотря на свою любовь, Франческо внял голосу разума. Поскольку отец не собирался отнимать у него возлюбленную, он счел за лучшее подчиниться. Поклявшись Бьянке в верности и вечной любви, Франческо покорно отправился в Австрию и обвенчался с Иоанной, которой трудно было тягаться красотой с его прекрасной любовницей. Разумеется, она была молода, но при этом слишком смугла, худа и напрочь лишена всякого очарования. Правда, держалась она с большим достоинством, а для Козимо только это и имело значение. Принцесса должна вести себя как принцесса, какой бы уродливой она ни была!

Вскоре Франческо с торжеством привез свою австрийскую супругу во дворец Питти, после чего решил, что он достаточно потрудился ради Тосканы. Ему не терпелось увидеться с Бьянкой – к тому же Иоанна уже ждала ребенка…

С этого времени карьера бывшего приказчика банка Сальвиати круто пошла в гору. Ему даровали дворянство, а Бьянка стала фрейлиной принцессы Иоанны. Сверх того, Пьетро получил такие финансовые привилегии, что вскоре остроумные флорентийцы придумали ему довольно злое, но вполне заслуженное прозвище: его называли отныне не иначе, как Пьетро Золотые Рога…

Великодушный принц подарил молодой чете Буонавенутри небольшую виллу Виа Маджо на правом берегу Арно, рядом с дворцом Питти – тем самым Франческо был избавлен от необходимости пробираться к любовнице через весь город. Дом Бьянки с жилищем принца соединял подземный переход, что делало любовную связь легкой и приятной. С течением времени страсть эта не только не слабела, но становилась все более пылкой. Несомненно, причиной тому была красота Бьянки – эта молодая женщина казалась принцу верхом совершенства, и он заказал ее портрет Бронзино, самому знаменитому флорентийскому живописцу того времени.