Операцию Шторм начать раньше - Николай Иванов

Необходимое послесловие. После консультаций с Андроповым и Громыко министр обороны доложит о своих соображениях Брежневу: обратить особое внимание к Афганистану и личной безопасности Тараки.

Пока этот вопрос будет обдумываться и прорабатываться, из Кабула придет сообщение: Тараки срочно, незамедлительно просит встречи с советскими руководителями. Единственная предварительная просьба - чтобы о его приезде знал крайне ограниченный круг лиц.

Нур Мухаммед прилетит буквально на одну ночь. Брежнев, Косыгин, Андропов, Устинов, Громыко из всех возможных вариантов подобной срочности выделят один: афганский лидер, видимо, будет просить помощи в подавлении мятежа.

И не ошиблись.

В день прилета на приеме у Косыгина Тараки возбужденно убеждал:

- Дайте несколько батальонов или нанесите удары авиацией по Герату. У вас же Кушка рядом, никто ничего не узнает. Всего несколько часов - и революция будет спасена. Косыгин ответит категорическим отказом: советские войска в Афганистан входить не будут, мятеж необходимо подавить собственными силами. А чтобы у Тараки не оставалось надежд и иллюзий на этот счет, его проведут и к Брежневу. Тот менее категорично и резко, но повторит: у советского руководства есть мнение, что посылать войска, а тем более бомбить город с территории СССР, не стоит. В Афганистане достаточно опытных советников, которые могут помочь в ликвидации контрреволюционного выступления. Нелегко дались эти слова Брежневу. Мир давно жил по принципу: кто не с нами, тот против нас. И вот так отталкивать руку, протянутую в просьбе... Ведь Венгрии же помогли, спасли Чехословакию, а здесь, можно сказать, вторая Монголия. Страна, которая из феодализма может шагнуть сразу в социализм. И, как говорит Суслов, предавать ее - это показать другим странам, что мы способны бросить друга на полпути. Ни по-человечески, ни по-партийному подобное никто не поймет. Раз вместе, то до конца. Но и ситуация, судя по докладам, не такая уж безнадежная. Пусть вырабатывают противоядие сами.

Однако вскоре из ДРА придет первая официальная просьба о военной помощи. Передаст ее Горелов 14 апрели 1979 года:

"Был приглашен к товарищу Амину, который по поручению Н. М. Тарани высказал просьбу о направлении в Кабул 15-20 боевых вертолетов с боеприпасами и советскими экипажами для использования их в случае обострения обстановки в приграничных и центральных районах страны против мятежников и террористов, засылаемых из Пакистана. При этом было заверено, что прибытие в Кабул и использование советских экипажей будет сохранено в тайне".

- Ты как сам думаешь, Дмитрий Федорович? - спросил Брежнев, когда Устинов доложил ему об этой просьбе.

- Думаю, сейчас нет особо острой необходимости в этом, ситуация в Афганистане нормализовалась. Я дал команду подумать насчет специального батальона для охраны самого Тараки, а вертолеты... Не знаю. Наверняка они будут втянуты в боевые действия против мятежников, и не дай Бог кто-то из наших вдруг попадет в плен. Можно будет представить реакцию Запада. Думаю, пока не стоит этого делать.

Вне зависимости от этого разговора начальник Генерального штаба маршал Огарков наложит на шифрограмме резолюцию: "Этого делать не следует".

Подобные решения лягут и на следующие телеграммы. А их к концу года Генеральный штаб получит восемнадцать. Устинову для доклада на заседании Комиссии Политбюро по Афганистану в декабре подготовят перечень просьб афганского правительства о вводе советских войск в ДРА.

"Особо важный документ" (числа указаны по дням передачи секретных шифрограмм в Москву):

"14 апреля - направить в ДРА 15-20 советских боевых вертолетов с экипажами.

16 июня - направить в ДРА советские экипажи на танках и БМП для охраны правительства, аэродромов Баграм и Шинданд.

11 июля - ввести в Кабул несколько советских частей численностью до батальона каждая.

19 июля - ввести в Афганистан до двух дивизий.

20 июля - ввести в Кабул воздушно-десантную дивизию.

21 июля - направить в ДРА 8-10 вертолетов Ми-24 с советскими экипажами.

24 июля - ввести в Кабул три армейских подразделения.

12 августа - направить в Кабул три советских спецподразделения и транспортные вертолеты с советскими экипажами.

21 августа - направить в Кабул 1,5-2 тыс. советских десантников. Заменить афганские расчеты зенитных средств советскими расчетами.

25 августа и 2 октября - ввести в Кабул советские войска.

17 ноября и 20 ноября - направить спецбатальон для личной охраны Амина.

2 декабря - ввести в провинцию Бадахшан усиленный полк.

4 декабря - ввести в северные районы Афганистана подразделения советской милиции.

12 и 19 декабря - разместить на севере Афганистана советские гарнизоны, взять под охрану дороги ДРА".

Итого официальных просьб - около двадцати, семь из них - лично от Амина уже после убийства им Тараки.

Остаться полностью безучастными к просьбам тоже было нельзя: не поможешь ты, это с удовольствием сделают другие. Но усиление помощи шло только по линии советников. Все новые и новые группы советских военных специалистов - майоров, подполковников и полковников оставляли свои посты в Союзе и летели в соседнюю страну. Начала поступать на вооружение афганской армии и более-менее современная советская военная техника - танки, вертолеты, артиллерийские системы.

Чтобы быть откровенным, следует сказать, что в апреле, после первой просьбы, командиры некоторых дивизий и полков, расположенных в Туркестанском округе, под видом технических специалистов на несколько дней вылетели в Кабул посмотреть все собственными глазами: Генштаб при Огаркове всегда стремился заглядывать на несколько шагов вперед и просчитывал все возможные варианты событий. Поэтому хотя и написал Огарков резко отрицательную резолюцию, как начальник Генштаба он не имел права оставить без проработки подобный вариант. Однако после мартовских волнений обстановка в Афганистане стала чуть спокойнее. Замечено лишь было, что акцент в работе спецслужб сместился на пропагандистские методы.

Документ (для внутреннего пользования в посольстве СССР в ДРА):

"18 апреля 1979 года.

Вещание западных радиостанций на Афганистан (справка).

...Общий объем передач составляет:

"Голос Америки" - 3 передачи в сутки. 2,5 часа.

Би-би-си - 2 передачи. 1 час.

"Немецкая волна" - 2 передачи. 1,1 часа.

Слышимость этих передач в Кабуле, особенно Би-би-си и "Немецкой волны", хорошая.

В пропагандистской кампании западных стран после Апрельской революции можно выделить несколько этапов.

В первый период общая направленность... сводилась к тому, чтобы представить афганскую революцию как продукт вмешательства СССР...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});