Ледяное пламя (СИ) - Ломтева Ольга

Когда Кристофер жил с родителями в Вирентисе, они с матерью часто бывали в гостях у ее сестры — тети Лизетты. Иногда, он оставался гостить у родных, пока отец нес службу в Южной гвардии, а матушка занималась алхимическими исследованиями за городом. В один из таких дней мальчик играл на мансарде, оступился и выпал из приоткрытого окна на куст. Тогда ему не было и шести лет. Всё обошлось, и Кристофер отделался легким испугом и парой ссадин, но на следующий день на окне появилась кованная решетка. Спасительный куст и по сей день радовал глаз хозяев дома.

Кристофер подошел к двери, оббитой по углам железом и выкрашенной в тон тёмным ставням, и постучал. Внутри послышалось шарканье тапочек и шёпот. «Конечно они никого не ожидали увидеть в такой час». Жестяная заслонка, скрывающая узкое окошко, отъехала в сторону, и на гостя уставилась пара внимательно изучающих глаз с морщинками в уголках.

— Кто? — голос был твёрд и низок, как будто говоривший пытался казаться больше и строже, чем являлся.

— Дядя Руфус, это я, — улыбнулся Кристофер.

Заслонка вернулась на место, за дверью послышался шорох. Ключ провернулся в замке и дверь распахнулась.

— Ох ты ж, Лизетта, иди сюда. Это Кристофер, — громко пробасил старческий голос. Дядя Руфус обнял племянника. — Давай проходи.

Дракон пропустил племянника в дом и закрыл входную дверь. Для собственного успокоения он вновь посмотрел в дверной глазок и удостоверился, что там никого больше нет.

— Мой дорогой, наконец-то ты посетил нас, — тетя Лизетта подошла к нему для объятий. Будучи небольшого роста, она уткнулась ему в грудь, а потом потянула на себя и расцеловала в обе щеки. — Я так рада видеть тебя. Почему ты не написал, что приедешь?

— Да письмо все равно бы не успело прийти раньше меня, — ответил гвардеец, высвобождаясь из объятий тёти, чтобы сбросить с плеча запылившуюся дорожную сумку. — Арис принял решение послать меня на юг два дня назад.

— Так значит король отправил тебя сюда? — дядя подрисовал магическую руну на входе, а затем убрал мелок в карман теплого халата коричневого цвета, накинутого поверх пижамы. Кристофер кивнул, на что получил хлопок по плечу. — Значит скоро всё наладится, Лиззи, я верю в моего племяша.

— Конечно наладится. Проходи, Крис, проходи, вымой хорошенько руки и садись ужинать, — двинувшись в сторону кухни, на ходу говорила тетя. — Ты не сможешь отвертеться.

— Да я и правда очень голоден, — улыбнулся гвардеец, стаскивая с себя сюртук.

— Замечательно, — послышался хлопок в ладоши. — Сейчас я всё поставлю на стол.

— Я помогу, — дядя повесил сюртук гостя на вешалку, взял у него сумку и пошёл по коридору к супруге.

Кристофер же зашел в уборную, поймав себя на счастливой мысли. «Как же хорошо, что с ними всё в порядке». Радость от встречи заставляла его улыбаться самому себе в маленьком зеркале, висящем над раковиной. Насухо вытерев руки и лицо, гвардеец направился в гостиную.

Его ждала просторная светлая комната с огороженным решеткой камином, в котором уже не первый час тлели угли. Большое окно, выходящее на задний двор, занавешивалось плотными шторами изумрудного цвета и прозрачной почти невесомой гардиной. Большую часть гостиной занимал круглый стол, при желании раскладывающийся до овального. Вдоль одной из стен стоял шкаф-сервант с красивейшим сервизом из тонкого белоснежного фарфора, придержанный тетей для особого случая. Кристофер не мог вспомнить, чтобы такой момент хоть раз наступил.

— Как служба? — спросил дядя, расставляя фарфоровые тарелки из сервиза «попроще» на белоснежной скатерти. Он указал на стул, приглашая племянника присесть.

— Потихоньку. Король не просто так отправил меня сюда. Он назначил меня королевским посланником. Так что я пробуду здесь, пока всё не разрешится.

— Мы только рады тебе, столько времени не виделись, — буркнул дядя и вышел из комнаты, шаркая ногами.

«И правда, нехорошо как-то». Кристоферу стало совестно. За прошедший год он мог выкроить время, чтобы навестить их. Не говоря уже о том, что ему следовало почаще писать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как твоя рана? — дядя Руфус вернулся обратно с супницей и выставил её на середину стола. Гостиная мгновенно наполнилась восхитительным ароматом.

— Все в порядке, зажило и не беспокоит, — ответил гвардеец, глядя на пожилого дракона. Тот слегка располнел с момента их последней встречи, отчего его лицо стало более округлым, и крючковатый нос перестал казаться таким уж большим. Темно-карие глаза отливали золотом, а его некогда рыжие волосы стали полностью белоснежными, не сохранив и намёка на предыдущий цвет, но по-прежнему кучерявились.

Дядя присел на один из стульев, придерживаясь за край стола. Еще до рождения Кристофера он отказался от службы в Южной гвардии, купил торговую лавку и занялся любимым делом: изготовлением сувениров, игрушек, музыкальных шкатулок, настенных часов и других приспособлений, несущих не столько пользу, сколько радость. В те годы дядя прекратил оборачиваться в рептилию и в скором времени утратил эту способность.

В гостиную вошла тетя Лизетта. Поверх темного платья с воротником был надет бежевый фартук. В руках она несла запеканку. Её седые пряди были собраны на затылке и спрятаны под сеточкой. С годами правый глаз становился мутноватым, и тетушка периодически жаловалась на ухудшающееся зрение. Кристофер только сейчас обратил внимание насколько запущен процесс, отчего испытал очередной укол совести. Если присмотреться, виднелся сильный контраст между выразительной темной радужкой левого глаза и неприятной пеленой на правом. «Тетю непременно нужно показать целителям». Как и супруг, тетушка Лизетта была красной драконицей и также утратила с годами способность обращаться в рептилию.

— Запеканка с индейкой, — провозгласила тетя, выставив блюдо на стол и снова направилась на кухню. — Сейчас принесу хлеб и начнем.

— Что творится в городе? Признаться, мы никуда не выходим последнюю неделю, — покачал головой дядя. — Лавку пришлось закрыть. Надеюсь, временно.

— А я уверена, что всё наладится, и ты вновь откроешь свою лавку, — тетя вернулась в гостиную с корзинкой, в которой лежали нарезанные ломтики ароматного хлеба. — Налегай, всё свежее. Ты пришёл как раз вовремя, мы только собирались ужинать.

— Мне б твою уверенность, — вставил своё дядя.

— Не бурчи, Руф. Крис, дорогой, скажи ему, что всё будет нормально. Ведь ты же за этим приехал? — получив в ответ улыбку, тетя взяла изогнутый фарфоровый половник и принялась наливать суп племяннику. — А то, твой дядя даже одеваться нормально перестал. Ходит целыми днями в пижаме да халате.

— Не понимаю твоей претензии. Это же практично. Захотел спать — прилег. Никаких переодеваний. Мне вот непонятно зачем ты эти платья натягиваешь, да еще и губы по утрам красишь.

Тетушка гневно посмотрела в сторону супруга, но ничего не ответила. Вместо слов, она с чувством налила в его тарелку два неполных половника. После, драконица уселась на свободный стул.

— Так что творится в городе? — повторил вопрос дядя. — Раньше хоть газеты носили. Но две недели назад перестали. Говорят, издательство прикрыли, и мы теперь без новостей. Остались только слухи от соседей, а мы от них такого наслушались. Многие сидят по домам также, как и мы.

«Если вообще есть кому сидеть», — мысленно добавил гвардеец. Он не знал, насколько осведомлены родные о делах в городе, и потому первым заводить разговор о пропавших людях не стал.

— Ну, из последнего, — Кристофер положил ложку в тарелку и выдохнул, собираясь с мыслями. — Два дня назад произошли… небольшие беспорядки. Разрушена пара домов. Подробностей еще не знаю. С высоты видел тлеющие развалины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Какой кошмар, — ужаснулась тетя, отложив столовый прибор в сторону. — То холера вспыхнула… Из-за неё порт закрыли. А сколько людей пропало? Да и не только. Драконы тоже пропадают. У нас по соседству живет семья красных драконов. Так вот, у них младший сын пропал. Лет двадцать ему от роду. Бедная Корал, безутешна. Видимо потому и взбунтовались.