Наша бабушка Инесса Арманд. Драма революционерки - Рене Павловна Арманд

не прекращаются и до наших дней. На чем основаны эти домыслы?

Французский коммунист Пьер Паскаль в своем дневнике вспоминает, что председатель женской секции Коминтерна Инесса Арманд иногда приходила на заседания в сопровождении Ленина. Из этого факта их недоброжелатели, которых в густо замешенной партийной каше тех лет было полным-полно, сделали свой вывод.

На съезде Советов один из левых эсеров сказал:

«У императора Николая был злой гений — его жена Алиса Гессенская. Вероятно, и у Ленина есть также свой гений». За это левого эсера немедленно лишили слова, усмотрев в его словах оскорбление Совета народных комиссаров.

Слухи о связи вождя мирового пролетариата с товарищем Инессой множились. Инессу Арманд подозревали в скрытом всевластии—дескать, «ночная кукушка дневную всегда перекукует».

Говорили, что между супругами Ульяновыми пробежала тень. Что Ленин пренебрегает Крупской и дома, и в политике. После стольких лет активной борьбы за революционное дело Крупской досталась незначительная должность заместителя наркома народного просвещения. И вот теперь прямо на ее глазах муж крутит роман с Инессой.

Почитаем воспоминания Надежды Константиновны об этом периоде:

«В конце 1918 года к нам часто стала приходить Инесса Арманд, с которой Ильич особенно любил говорить о перспективах движения... Помню, как Инесса пришла к нам с младшей дочерью Варей, совсем молодой тогда девушкой, потом ставшей преданнейшим членом партии. И Ильич при них, как я по старинке выражалась, “полки разводил” (размечтался. — Примеч. авт.); помню, как поблескивали глаза у Варюшки»35.

Есть свидетельства, что очень агрессивно вела себя по отношению к Инессе Александра Коллонтай. После переезда правительства в Москву она была назначена заместителем Инессы в женотдел Центрального комитета. Инесса распределила обязанности так: она занимается работницами, Коллонтай — крестьянками. Секретарь женотдела Полина Виноградская рассказывала, что за закрытой дверью кабинета Инессы постоянно идут дискуссии на повышенных тонах с Коллонтай. Александра Михайловна открыто отказывалась выполнять поручения, имитировала плохое самочувствие, чтобы не ездить на встречи с крестьянками, и в итоге Инесса, которая зимой 1920 г. болела тяжелым бронхитом, одна засиживалась допоздна на работе, готовя Всероссийское совещание трудящихся женщин.

В итоге она слегла.

Мне приходилось читать в некоторых современных публикациях, что якобы Ленин навещал любовницу в шикарной квартире напротив Кремля, которую он ей предоставил специально для этих цели. Особо отмечается, что в квартире был установлен телефон правительственной связи—вертушка. Полина Виноградская оставила воспоминания о том, как она ходила навещать Инессу Федоровну на Манежную.

Виноградская описывает, как она поднялась на высокий четвертый этаж и нажала на кнопку звонка. Звонок не работал. Она долго стучала в дверь и уже собралась уходить, когда ей открыли. На пороге стояла бледная осунувшаяся Инесса, зябко кутавшаяся в теплый платок и беспрестанно дувшая на замерзшие пальцы. Квартира не отапливалась. Больная надсадно кашляла и почти не могла говорить. Виноградская хотела поставить чайник, но в квартире не оказалось спичек. Она осведомилась, какие лекарства принимает больная. Оказалось, что Инессу Федоровну даже не навещал врач.

— Где же ваши дети, почему они не ухаживают за вами? — спросила она начальницу.

Инесса с возмущением ответила:

— Мои старшие дети на войне. Младшие учатся. Неужели они должны сидеть возле моей юбки!

Виноградская бросилась к той самой вертушке — связи не было. Вот вам и шикарная квартира!

Это было в начале 1920 г. А осенью Инессы не стало.

Внезапную смерть Инессы в СМИ тоже трактуют по-разному. Пишут, что ее намеренно отравили в Нальчике — то ли по приказу Ленина, толи Крупской, толи Сталина — куда же без него! И якобы организовал все Орджоникидзе — товарищ Инессы еще с парижских времен.

В публикациях существуют две версии: первая — Инесса заболела холерой после визита к товарищу Серго в Нальчике; вторая — Инесса вовсе не была у Серго. Во время стоянки поезда она пошла купить продукты на привокзальный базар, пробовала там творог — и через несколько часов заболела. Только она одна, хотя ели вместе с соседом по купе врачом Ружейниковым. К сожалению, спросить, как это было на самом деле, уже не у кого.

Ясно одно: Инесса умерла в тот период своей жизни, когда переживала сильный душевный кризис.

К 1920 г., работая по 18 часов в сутки, «товарищ Инесса» выбилась из сил и впала в депрессию.

Майкл Пирсон приводит письмо, которое было неизвестно вплоть до 90-х гг., до «перестройки и гласности».

Ленин — Инессе. 1918 г.:

«Последние Ваши письма были так полны грусти и такие печальные думы вызывали во мне и так будили бешеные угрызения совести, что я никак не могу прийти в себя...

О, мне хотелось бы поцеловать тебя тысячу раз, приветствовать тебя и пожелать успехов».

Ай-ай-ай! Не ожидала от этого автора! Письмо написано в 1914-м, а не в 1918 г. Первая фраза не оттуда. Насчет тысячи поцелуев — окончание предложения опущено. На самом деле заканчивается оно так: «Я вполне уверен, что ты одержишь победу. Искренне твой В. И.».

Это письмо опубликовано в сборнике «В.И. Ленин. Неизвестные документы. 1891—1922 гг.» с послесловием авторитетного ученого Владлена Логинова, много лет посвятившего изучению ленинского наследия.

Можно трактовать письмо как любовное? Нет, нельзя. Фраза вырвана из контекста. Ленинское письмо написано в августе 1914 г. как напутственное — Инесса едет выступать от имени ЦК в Брюссель. Ленин знал, что ей предстоит очень трудная задача. И вся эта тысяча поцелуев — любя по дружбе! А первая фраза — она из какого-то другого письма. Вообще-то это называется передергиванием.

В 1918 г. Ленин Инессе такого письма не писал.

Никто не может предположить, что этой энергичной 44-летней женщине остается жить всего два года. Ей не суждено расцвести в пору «бабьего лета». В 1920 г. Инесса просит разрешить ей выехать на лечение в родную Францию ввиду крайней усталости и ухудшения здоровья. Ленин ее отговаривает. Он опасается, что во Франции товарища Инессу арестуют. И тогда — какое уж там здоровье! Конечно, ей не так много лет, всего 46, но тюремное заключение ломало и тех,