Мой сводный брат - Саманта Аллен

года. У вас были крепкие отношения и…

— И здоровый качественный секс! — прямо заявляет Джеймс, вгоняя меня в краску. — И до некоторого времени я считал, что мы — крепкая пара. Вот только фишка вся в том, что при расставании я чувствовал лёгкую досаду. И больше ничего. Такую же досаду я испытал недавно, когда из-под моего носа увели классные боксёрские перчатки на распродаже.

— Какой ты циник…

— Я не циничный. Просто говорю тебе то, что чувствую. Оказывается, отношения с Эшли были всего лишь приятной, удобной, но всё-таки привычкой.

— Откуда тебе знать, что бывает по-другому?

Джеймс награждает меня усмешкой и обводит медленным взглядом:

— Оттуда, Эльф. Я попробовал кое-что другое, и теперь это не даёт мне покоя.

— Зудит?

— Очень.

— Тебе следует показаться врачу.

— Зачем? Когда моё лекарство находится на расстоянии вытянутой руки.

Его слова вызывают у меня лёгкое головокружение. Я дышу медленнее, пытаясь успокоиться. Но правда в том, что лихорадит не только Джеймса, но и меня тоже.

Глава 47. Джоанна

Несколько дней проходят в установившемся режиме: я провожу их в кампусе, болтаю с новыми друзьями, потом меня забирает Джеймс, и мы занимаемся учёбой. Брата то и дело заносит на волну флирта, и в такие моменты во всём теле становится жарко до неприличия. Я понимаю, что он волнует меня невероятно сильно. И что он не такой козёл, каким показался в самом начале. Вернее, Джейме может быть учтивым, по-настоящему внимательным и заботливым. К моей разбитой коленке он относится так ревностно, как будто планета грозит вот-вот сойти с орбиты. На самом деле, это приятно. Надо мной ещё никто из парней так не трясся. Тот же безобразник Тайлер всего лишь пару раз спросил, как поживает моя нога и когда я смогу выйти на прогулку. Он сторонится кампуса, ведь Джеймс дал понять Тайлеру, чтобы держался подальше, ведь брат может быть очень-очень рассерженным.

На мне всё заживает, как на той собаке. Даже подвёрнутая нога перестаёт болеть уже на третьи сутки. Но забота Джеймса настолько приятна, что я демонстративно стараюсь не наступать на якобы больную ногу. Конечно, он не будет носить меня на руках целую вечность, но пока есть такая возможность, я наслаждаюсь его вниманием и покладистым характером.

Ещё один вопрос, не дающий мне покоя — это Эшли. От её приторности у меня начинается аллергия на миловидных девушек. В особенности тех, у которых под шкурой овечки скрывается волк. Я понимаю, что искренности в соседке по комнате даже меньше, чем я раньше думала.

Это становится понятно в один из дней, когда я случайно поднимаю оброненный ей телефон и с удивлением замечаю, что на телефоне загружена страничка профиля того хейтера, кто поливает эту красотку грязью. Эшли сама рассказывала, что у неё есть несколько таких недоброжелателей. Я посочувствовала девушке, в какой-то момент восхитившись тем, как спокойно она реагирует на ядовитые выпады хейтеров в сети. Но выходит, я зря думала о ней хорошо? Эшли нетерпеливо вырывает телефон у меня из пальцев, чуть нахмурившись.

— Не хочешь ничего объяснить? — спрашиваю я.

— Это тебя не касается!

— Да неужели?! Теперь я понимаю, почему ты такая спокойная, когда речь идёт об атаке хейтеров на твою страничку! Ведь ты сама пишешь про себя гадости!

— Это не так.

— Ты врёшь, Эшли!

Красотка плотно сжимает губы и шипит:

— Не кричи, Джоанна. Ты в этом ничего не смыслишь. Небольшая доза хейта значительно оживляет пост!

— Конечно, ведь на твою защиту встают фанаты. О, знали бы они, что ты сама всё это запустила! Это низко! Ты используешь людей…

— Выслушай меня… — Эшли садится на кровать. — Да, поначалу, когда мне писали гадости, я очень сильно расстраивалась. Но потом я посмотрела статистику записей и заметила, что активность на тех постах, где обо мне отзываются плохо, в разы выше…

— И это тебе понравилось? Всплеск популярности, тёплые слова от твоих подписчиков? Понравилось настолько, что ты решила постоянно держать аудиторию в напряжении и подогревать скандалы? Это же отвратительно…

— Мы разные, Джоанна. У тебя свои цели, у меня свои. Через полтора года я закончу колледж. Я могу пойти по специальности, но уже сейчас открываются хорошие перспективы в рекламе… Я могу зарабатывать на этом.

— Желаю успехов, Эшли. Но только не рассказывай в моём присутствии о хейтерах, ради всего святого, идёт? Я не поверю больше ни единому твоему слову о том, что тебя оскорбляют и желают зла!

Эшли не выглядит оскорблённой. Она только интересуется вежливо:

— Надеюсь, ты не расскажешь об этом никому?

— Да очень надо! — фыркаю я. — Но я не одобряю твои методы, так и знай.

— Успех, слава и деньги не приходят просто так. Иногда приходится иметь дело с тем, что тебе неприятно. Но я не буду оправдываться перед тобой… Ты не была на моей стороне!

— И не хочу там быть! — отрезаю я.

Честно говоря, я уже жалею, что согласилась жить с ней. Я не выношу на дух патологических лжецов и двуличных людей. Эшли кажется мне именно такой лицемерной фарисейкой. Поэтому я использую каждую возможность, чтобы проводить с ней в одной комнате как можно меньше времени. Отношения между нами становятся ещё более прохладными, а узнав, что Джеймс больше не собирается тратить своё ценное время на выполнение её работ, она смотрит на меня так, словно я тому виной. А ещё мне кажется, она что-то замышляет.

Мне удавалось услышать обрывки её разговоров с каким-то парнем. Не тем, после общения с которым она покрывается гусиной кожей и дрожит, как лист на ветру. Другой. Она интересуется у него, как быстро он сможет вернуть фото и предоставить доступ к аккаунту. Услышав этот обрывок, я делаю вывод, что Эшли опять разворачивает бурную деятельность по покорению социальных сетей.

Ох, поскорее бы свалить от неё подальше. Чёрт побери, почему этот год настолько сложный? Переезд в Филадельфию, соседство с невыносимым сводным братом, переезд в кампус и… желание свалить из кампуса как можно