Путешествие Черного Жака - Андрей Егоров

В это самое мгновение, когда страх иглой пронзил мое сердце, я вдруг осознал, насколько пьян мой друг. Продолжая хохотать, он схватил тряпку и кинулся уничтожать защитный рисунок. В том месте, где он успел провести тряпкой, в цилиндре появилась хорошо заметная прореха, в которую демон немедленно просунул свою чешуйчатую лапу.

– А-а-а, – закричал я, потому что цилиндр начал крошиться, как скорлупа.

В следующее мгновение он с треском развалился, и заключенный в него демон выбрался из разорванного круга. Он расправил широкие плечи и издал яростный, полный негодования рев. А потом его когтистая лапа потянулась к Ракруту де Мирту. Тот, казалось, ничего не замечал, спокойно продолжал орудовать тряпкой. Демон опустил лапу на его плечо и легко поднял де Мирта на ноги.

Я попятился назад.

«Метнуть в него огненный шар? Но он навряд ли пробьет его бронированное тело… Или все же попробовать?»

– Привет, дружище, – неожиданно добродушно проговорил демон.

– Здорово, Луксор! – Ракрут де Мирт крепко хлопнул пришельца по плечу – раздался глухой гул. – А мы вот тут празднуем неожиданное появление моего друга Жака… Решили позвать тебя…

– Правильно сделали. Жак… – Луксор повернулся ко мне и, приложив лапу к груди, слегка поклонился, – рад знакомству.

– Взаимно, – выдавил я, совсем еще не оправившись от шока.

– Ну пойдемте. – Ракрут де Мирт ухватился за стену, чтобы не упасть – от большого количества выпитого эля и вина его немного пошатывало. – Морена, должно быть, уже приготовила закуску.

Стол ломился от яств, но большинство здешних кушаний на мой предвзятый взгляд выглядели совсем неаппетитно. Чтобы не обидеть хозяйку, которая с гордостью взирала на накрытый ею стол, я сделал вид, что поражен ее искусством и от восторга просто таю. Скатерть была несвежая; еду она разложила в глиняные тарелки и миски, в центре стола стояло несколько пыльных бутылок с красным вином и два моих приятных знакомца – бочонки с элем из королевских подвалов. Главное блюдо представляло собой серую массу беспорядочно шевелящихся странных сушести, которые едва слышно попискивали. Морена посыпала их мелко истолченной приправой, но уже к середине трапезы они ее сжевали. Слева от главного блюда стояли тарелки с белыми корешками, лежали горки шевелившихся крысиных хвостиков – демонический деликатес, червячки – белые, синие, зеленые… Увидев, чем нам предстоит закусывать вино и эль, Луксор защелкал змеиным языком и ухватил Рак-рута за плечи:

– С ней тебе чертовски повезло, дружище, только погляди, каких вкусностей наготовила твоя Морена.

– Я хотел, чтобы сегодня было уютно всем. – Де Мирт скосил на меня хитрый коричневатый глаз. – Эй, Жак, я знаю, что у тебя вкус немного другой, ты в принципе сможешь поесть мяса выведры – она водится в этих болотах… И приходит ко мне иногда, чтобы я ее скушал – почитает за честь.

Он показал на жирные ломти мяса, разложенные в глиняной посудине, по цвету напоминавшие свежую ветчину.

– Но вообще-то, – Ракрут улыбнулся, – крысиные хвостики – потрясающая вещь, слышал бы ты, как они хрустят на зубах.

– Пальчики оближешь, – подтвердил Луксор.

– К тому же они растительного происхождения, – заметила Морена.

– Хм, я попробую, – откликнулся я…

– А этого моего друга, – пьяно поводя в воздухе пальцем, сказал Ракрут де Мирт, – зовут Поппер Скервиль, он живет в одном из нижних, ик, пределов… и мы… непременно… должны его увидеть.

– А ты уверен в этом? – медленно спросил я, чувствуя, что мое настроение уже лучше не станет кажется, я дошел до точки, теперь оно могло только ухудшаться.

– Еще бы… Я ж его сто лет не видел.

Ракрут де Мирт решительно отставил кружку с элем и принялся метаться по залу, выкрикивая слова заклятия и делая пассы руками. Сначала все было тихо, я даже решил, что де Мирт напился до утраты решительно всех магических способностей, но в конце концов что-то стало происходить. Откуда-то налетел теплый ветер, потом он усилился, понесся сильным ураганом, уронил несколько бокалов со стола, скатерть затрепетала, а затем понесло такой жуткой вонью, что я сморщился и зажал нос.

– Это что, Поппер Скервиль так пахнет? – удивилась Морена. – Не замечала за ним раньше подобного. Наверное, де Мирт застал его в неподходящий момент.

– В неподходящий момент? – отупело удивился я.

– У всех нас бывают неподходящие моменты, – наставительно заметила Морена.

– Не люблю, когда он колдует в пьяном виде, – пожаловался Луксор, – вечно что-нибудь не так, в прошлый раз, вместо того чтобы украсть у короля темный эль, – украли светлый, теперь вот пей его.

– А мне нравится светлый…

Зловоние между тем все усиливалось, пока не стало совершенно невыносимым. В то же мгновение я заметил быстро прорисовывающуюся фигуру, словно сотканную из воздуха. Ее очертания делались все отчетливее, пока не стали нестерпимо яркими, потом свет неожиданно пропал, и я разглядел, что это отвратительнейшее коренастое создание, словно выбравшееся из зловонной болотной жижи и, кажется, из нее же невпопад слепленное. С чудовища падали на каменный пол пузырившиеся бурые капли.

Ракрут де Мирт удивленно плюхнулся на стул, разглядывая пришельца округлившимися глазами.

– Это не Поппер Скервиль, – возмущенно сказал он, – он просто не может быть Поппером Скервилем… У Сквериля вот такой вот нос… Вот такие вот уши. Кажется, они там что-то перепутали или это я что-то перепутал…

Он с сомнением уставился на свои руки.

Что происходит, когда колдуны, или демонические создания, путают заклинания, я уже хорошо знал. При воспоминании о кровожадном Ж, воплотившем в себе мои самые дурные наклонности, неприятный холодок начинал забираться мне за воротник и ледяными пальцами щекотать под мышками.

– Мое имя Поскервиль, – нараспев сказало существо из зеленой тины, чавкая мокрым маслянистым ртом, – я коллекционирую души.

– Какой интересный мужчина, – проговорила Морена, ловко обнажив белое гладкое плечо, чем вызвала во мне жгучий приступ ревности: я никак не мог привыкнуть к свободным нравам служителей тьмы.

– Весьма опрометчиво. – Поскервиль огляделся, глаза его вращались в глазницах с противным бульканьем. – Ни тебе защитного круга, ни тебе знаков, ни тебе серьезного противника…

Кажется, его рот, или, точнее, щель, которой он говорил, растянулась в подобие улыбки. Из-за жижи, стекавший со лба, ему приходилось постоянно отплевываться, поэтому с точностью утверждать, какие эмоции он испытывал, когда что-либо говорил, я не берусь.

– А у вас здесь неплохие темные души собрались, – сказал Поскервиль, – за твою, демон, хозяин будет благодарить меня стоя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});