Шаг из тьмы (СИ) - Марс Остин

Он ругнулся и зло сверкнул глазами:

— Возвращаемся.

— Поздно, — с улыбкой шепнула Вера, он посмотрел на часы, мрачно потёр лицо и отвернулся, быстро глубоко дыша, опять повернулся к ней, замер, погружённый в себя.

Отгородившись от ложных эмоций амулета, Вера смотрела на министра, пытаясь обычными человеческими методами понять, что с ним происходит.

Напряжённые руки, плечи, шея, твёрдые желваки на скулах, сжатые губы. Взгляд блуждает где-то между реальностью и множеством вероятных последствий того, что он собирается сделать.

В нём что-то происходило, какие-то мощные перемены, как будто расплавленное ядро планеты с недовольным ворчанием толкало верхние слои литосферы, заставляя плиты сталкиваться в невидимой океанской глубине.

«Это уже произошло.»

Интуитивное ощущение заставило Веру покрыться мурашками — он что-то решил, что-то важное, на поверхности пока ничего не видно, но импульс уже бежит, с бешеной скоростью набирая мощь, и когда цунами ударит по побережью, это будет чудовищно.

Он медленно глубоко вдохнул и посмотрел ей в глаза:

— Мы возвращаемся. Пойдём, — потянулся к её руке, она её убрала, улыбнулась и качнула головой:

— Поздно.

Он повысил голос:

— Вера!

Она поморщилась и шёпотом протянула:

— Я сейчас как сяду на пол вот прямо тут, и ка-а-ак разревусь, — улыбнулась психической улыбкой маньяка, с предвкушением большего шухера глядя на дрожащего от злости министра, — и рукавами вот так вот косметику, по всему лицу как размажу. И по рукавам, и по платью, везде, громко, чтобы в коридоре слышно было. И никуда мы потом не пойдём, а объяснять это всем будете вы. По дороге сюда меня видело море людей, и я была в порядке. А что случилось здесь — все будут фантазировать в меру своей испорченности. Делаем ставки, какая версия будет самая дикая?

Он молчал и смотрел на неё как на предательницу, она улыбнулась, обняла его за пояс, как когда-то обнимала Лика, примирительно шепнула:

— Да ладно вам, нормальные босоножки, я таких десяток видела по пути сюда. И под подолом их почти не видно, кто там на них будет смотреть, с таким-то декольте. Можно было и не краситься, пару слоёв кружева снять просто, и всё. Мужчины смотрят на грудь, женщины смотрят на колье — никому нет дела до туфель.

В его глазах под тонной ненависти мелькнула искра самодовольства, Вера погладила колье свободной рукой, улыбнулась:

— Очень красиво. Правда. Спасибо.

Он не сдержал улыбку и отвернулся, тихо рассмеялся и запрокинул голову, шепча в потолок:

— Великие боги, я надеюсь, у меня не будет дочерей.

Вера фыркнула:

— И не надейтесь, у вас на руке их минимум двое. Тренируйте дзен, говорю же, пригодится.

Он устало рассмеялся, качая головой, погладил её по плечу.

Напротив открылась дверь, вошёл тощий седой мужчина в ярком костюме, вышитом золотом и жемчугом, весь такой идеальный, как будто годами чертил себя по линейке, и очень этим гордится, посмотрел на Веру, на министра Шена, скривил губы и отточенным жестом приложил кончики пальцев к груди, чуть склоняя голову:

— Госпожа Вероника, я…

— Свободен, — перебил его министр.

Вера округлила глаза, мужчина замер с таким поражённым видом, как будто заговорила древняя статуя, медленно поднял глаза на министра Шена, одновременно приподнимая брови в гримасе "у тебя пять секунд на то, чтобы сказать, что ты пошутил". Министр молчал, обнимая Веру и глядя на него с высокомерным пренебрежением, как будто разъяснений он не достоин.

Мужчина подождал, повздыхал, и всё-таки обратился к министру:

— В чём дело? Какие-то проблемы?

— Никаких проблем. Просто ты можешь быть свободен, я поведу госпожу сам.

Глаза человека, который месяц готовился к сопровождению Призванной на бал, выразили превосходную степень охренения от угла наклона поверхности, по которой катится к чёртовой матери этот сумасшедший мир. Он медленно смерил взглядом свой роскошный камзол, потом совершенно другим взглядом изучил светло-серый костюм министра снизу вверх, дошёл до лица, и с бесконечной скорбью закрыл глаза. Медленно глубоко вдохнул, обречённо шепнул, как будто сам себе:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пощади мою грешную душу, святой небесный престол и все праведники, за что мне это, за какие грехи, великие боги… — Приоткрыл глаза и посмотрел на министра, на его руку, обнимающую Веру за плечо, покачал головой, вздохнул: — Делай что хочешь, дьявольское ты отродье. Ненавижу тебя, святые небеса, пусть прах отца тебе будет судьёй, я умываю руки. Но знай, что когда у тебя начнутся проблемы, можешь не просить меня о помощи.

— Когда начнутся проблемы, они начнутся у всех, — тихо сказал министр. — А потом я уже никого не буду ни о чём просить, я просто буду приказывать, а ты будешь выполнять. И все будут выполнять. Мужчина с болью закрыл глаза, открыл и по-новому посмотрел на Веру, на этот раз не изучая костюм, а заглядывая в глубину глаз. Вздохнул и посмотрел на министра Шена:

— Что… что это будет?

— Это будет первый маленький камешек будущей большой лавины. Выбирай правильную сторону, ты же умный человек.

Мужчина помолчал, медленно поднял ладони в жесте полного отрицания и поражения, опустил голову и вышел, тихо прикрыв дверь.

Вера отодвинулась, посмотрела на министра тем же удивлённым взглядом, требующим разъяснений. Он перестал её обнимать, взамен предложив локоть, изобразил фальшиво-виноватую улыбочку Барта, быстро пожал плечами:

— У меня странное предчувствие, не хочу выпускать вас из вида. Какая разница, вы уже не по правилам одеты и не по правилам причёсаны, ну будете ещё сопровождены не по правилам. Ерунда же ведь?

Вера улыбнулась и покачала головой, но промолчала — ей не хотелось отпускать его локоть, но не хотелось и признаваться в этом. Но он сам понял.

— Пойдёмте, — он открыл дверь, вошёл первым, осмотрелся и повёл Веру дальше, они прошли ещё через несколько роскошных залов, в последнем стояла очередь из празднично одетых аристократов, министр осмотрел их всех, нашёл глазами какого-то особого человека со списком, и кивнул ему, тот показал три пальца, министр кивнул ещё раз и вернулся в предыдущую комнату. Посмотрел на Веру, отступив на шаг, и напряжённо улыбнулся:

— Готовность тридцать секунд.

Она кивнула, осмотрелась, он тоже осмотрелся, чуть виновато шепнул:

— Здесь нет зеркала, простите. Мы идём не по официальному маршруту, там их полно, но здесь… Мы не узнаем, как мы выглядим.

— Ну почему же не узнаем? — она достала телефон, включила фронтальную камеру и обняла министра за пояс с бесцеремонностью человека, которому надо для фотки. Он слегка обалдел, но руку ей на плечо положил. Она сделала снимок, отступила, улыбнулась и показала фотографию министру: — Прекрасно мы выглядим, я гарантирую это.

Он рассмеялся, в дверь тихо постучали, министр предложил Вере локоть и повёл в следующую комнату. Там уже никого не было, человек со списком стоял в дверях какой-то другой комнаты, в которой топтались недовольные пары, пытаясь рассмотреть поверх его плечей Веру и министра Шена. Он глянул в ту сторону один раз, и больше не смотрел, подвёл Веру вплотную к помпезной двустворчатой двери, сейчас закрытой, из-за неё раздавались звуки музыки и множества голосов.

Вера посмотрела на министра внимательнее, он изучал мраморные статуи по бокам от двери, выглядел всё напряжённее, странным жестом поправил волосы, как-то так, как никогда не поправлял, посмотрел на свою руку, как будто сам удивился своему жесту. Вера толкнула его бедром и шепнула:

— Великолепно мы выглядим, просто обалденно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он фыркнул, тихо сказал:

— Мы плохо сочетаемся.

Она закатила глаза:

— Посмотрите на мою заколку и скажите это ещё раз.

Он на секунду поднял глаза к её причёске, тихо рассмеялся и промолчал. И в тишине Вера услышала звучный голос с той стороны двери, не сразу понимая, что объявляют её.

— …Озарённая Рассветным Сиянием, благородная госпожа Радуга…