Братство волков - Сергей Соболев

Водитель, по-видимому, тот самый гоблин-шахид, которого он заметил по ходу их последнего молебна, – теперь уже без покрывающего голову и плечи лоскута белой материи, без зеленой повязки, а в обычной бейсболке – тихонько сдавал вперед, выкручивая одновременно руль влево, чтобы повернуть к воротам. Возле ворот, готовясь открыть по команде обе створки, стояли двое гоблинов в обычной летней одежде. Эти пока без автоматов и разгрузок, лишь у одного на поясе видна кобура с пистолетом.

В такие секунды реакция на увиденное следует иногда даже быстрее, чем успевает родиться какое-то рациональное решение. Волков, довернув ствол трофейного «калаша» в сторону «Газели», нажал на спусковой крючок!

Град свинца хлестнул по переднему стеклу «Газели»! Опустившись на правое колено, выпустил одну за другой еще две щедрые очереди! Несколько пуль он успел всадить в переднее стекло, метясь в водителя. Вторую очередь, с задержкой в две-три секунды, уже когда фургон, катящийся по инерции, подставил бок, выпустил в правое стекло кабины, надеясь достать водителя еще раз, еще и через боковую дверь.

Не теряя и секунды времени, Алексей довернул ствол трофейного «АК» вправо. Гоблин, наблюдавший на другом краю крыши за двумя подъехавшими полицейскими машинами, услышав треск выстрелов за спиной, резко развернулся. И наконец-то увидел, что на крыше он теперь не один, что неподалеку появился еще некто в разгрузке и с укороченным автоматом.

Вместо того чтобы залечь или перекатиться по крыше в сторону, наблюдатель на крыше не нашел ничего лучше, как встать во весь рост: это была реакция застигнутого врасплох, реакция, выдающая в нем не слишком хорошо подготовленного для подобных событий человека. Он еще не успел толком сообразить, что все это означает и откуда взялся на крыше этот рослый мужчина в разгрузке, как в грудь ему ударила автоматная очередь. Наблюдатель неловко взмахнул руками, так, словно он пытался удержать напоследок равновесие на краю пропасти, спиной свалился с крыши, приземлившись уже мертвым по другую сторону гаражей.

Гарнитура была по-прежнему закреплена на правом ухе «альфовца»; но находятся ли на линии коллеги и есть ли связь в данную минуту с Никитиным, он не знал. Тем не менее Алексей гаркнул во все горло:

– Это Волков! Выключайте свет! Началось!!!

«Альфовец» мгновенно сменил позицию: кувыркнувшись по начавшей нагреваться под солнечными лучами крыше через правый бок, ушел затем вправо же еще раз перекатом…

Теперь о его присутствии на крыше известно всему свету; гоблинам – в первую очередь! Однако же он, в отличие от их наблюдателя, не может позволить себе и мгновения расслабленности или невнимательности. Стоит только зазеваться, и тут же прилетит ответка в виде автоматных очередей или даже гранаты. Не может он себе позволить нерасторопности еще и потому, что, кроме него, да еще ветерана Фомина, воевать с целым отрядом «волков» здесь пока больше некому.

Снизу от гаражей, послышались крики; кто-то орал, кто-то командовал. Еще кто-то из застигнутых врасплох «волков» пытался предупредить остальных, что стреляли с крыши и что стрелок по-прежнему находится где-то над ними.

Волков выщелкнул перемотанный скотчем рожок, вставил другой стороной, непочатым магазином. Передернул затвор. Привстал на колено – теперь ему вновь был виден внутренний периметр, хотя и не весь. Мгновенно оценил обстановку. Грузовой фургон белого цвета застыл почти у самых ворот, причем стоял не передком к воротам, а почти боком к ним! Проехал, очевидно, по инерции несколько метров… Внутри находился водитель; гоблин навалился грудью, головой на руль… Очень похоже на то, что он все ж таки достал одной из выпущенных по кабине очередей того, кому была уготовлена участь смертника. Ну что ж, один из этой компании до времени отправился на небеса. Или, что больше похоже на истину – угодил прямиком в преисподнюю.

Оценив ситуацию, на что ушли две или три секунды, Волков выпустил длинную, в полрожка очередь по «Газели». Но не по самому фургону, поскольку подозревал, что внутри него находятся взрывоопасные вещества, а по передку – метясь по ходовой части.

Едва он ушел перекатом в сторону, вновь меняя позицию, как из дальнего к нему открытого бокса, прошивая воздух над кромкой крыши бокса, над тем местом, где только что была видна его голова, вынеслась длинная автоматная очередь!

Волков перекатился на спину. Сдернул с разгрузки «цитрусовый». Выдернул зубами чеку; сбросил «эфку» вниз; но не к «фургону» и не в ту сторону, откуда по нему открыли стрельбу, а послал по дуге ближе к стене!.. Рвануло; Алексей ощутил спиной, самим копчиком, как дрогнула земля, как покачнулось под ним перекрытие крыши… С фырканьем разлетелись осколки.

Волков сразу снялся! Пригибаясь, побежал по крышам в сторону кирпичного строения с замурованными верхними окнами! С внутренней стороны имелся небольшой выступ – шириной в ладонь, не больше. Но ему большего и не надо: прижавшись грудью к белой силикатной стене, он быстро заскользил вправо… Едва он успел обогнуть коробку и оказаться за углом, как совсем рядом, звучно щелкая по кирпичной кладке, ударила автоматная очередь!

Сквозь вату заложенных ушей пробились и другие звуки: треск автоматных очередей и хлопки одиночных – из пистолетов. А еще – чей-то наполненный болью и мукой крик; похоже, кого-то из боевиков серьезно ранило взрывом «лимонки».

Волков потянулся к кармашку за еще одной «эфкой». Если левой рукой метать, можно добросить без труда – до стены всего шагов десять. Он, не высовываясь сам, пару раз выставил «АК» и выпустил в сторону противника две или три короткие очереди. Клацнул затвор; Волков отщелкнул магазин и вставил новую «спарку»… Послал еще пару очередей – больше наобум, для острастки, чем надеясь поразить огнем кого-то. Отошел чуть назад, оставляя между собой и «колодцем» кирпичную стену, но так, чтобы видеть крыши гаражей по левую руку.

Периферическим зрением он видел сейчас и Фомина. Ветеран, закрепив на локте ремень, упираясь плечом в стену близ углового бокса, определенно кого-то выцеливал…

Волков еще чуть попятился, затем отклонился влево, готовый отпрянуть в любой миг. И уже в следующую секунду увидел, как на стену взобрался какой-то гоблин – в разгрузке и с «калашом». Вероятно, он не видел Фомина. Во всяком случае, гоблин попытался перебраться через стену. И в тот самый момент, когда он занес ногу, пытаясь оседлать ее, по нему ударила автоматная очередь!.. Пули вошли кучно, и гоблин слетел со стены, будто всадник, выбитый из седла метким выстрелом!

Волков сдернул с крепления еще один «цитрус». До стены метров пятнадцать отсюда! Выдернул зубами чеку; метнул левой рукой!

– Берегись, Игнатьич!

За стеной, взметнув клуб дыма с каменной крошкой, грохнуло! С крыши, находящейся по правую руку, за строением, за которым укрылся Волков, стеганули автоматные очереди – стреляли уже по тому месту, где только что находился Фомин! И по каменной пристройке, за которой укрылся «альфовец», тоже теперь лупили – из автоматов, и сразу из нескольких стволов!

Алексей отдавал себе отчет в том, что при существующем раскладе сил ему нельзя находиться на одном месте дольше нескольких секунд. Забросают гранатами – элементарно. Или зайдут по крышам с двух сторон, попробуй-ка удержи, если ты сам ни фига толком не видишь? Теперь-то уже таиться, скрытничать нет смысла – ни им с Фоминым, ни тем, кого они пытались здесь удержать, вцепившись в загривки этой волчьей стае.

Вот и начались танцы со смертью!.. «Альфовец» вытащил третий, предпоследний «цитрус» из трофейной укладки. Выдернул колечко, выждал пару секунд… Не высовываясь из-за угла, каким-то баскетбольным боковым крюком швырнул гостинец «волкам».

Вновь, в третий уже раз, рвануло! Волков, не теряя ни секунды, пригибаясь, метнулся к краю крыши. И тут же увидел неподалеку, в пяти-шести шагах всего, за угловым боксом, Фомина, который садил по кому-то из трофейного «калаша».

– Игнатьич!.. Ты как?

– Нормально, Леша. – Фомин, выпустив еще одну короткую очередь, повернул к нему потное красное лицо. – Живой? Не ранен?

– Я в порядке! Но оставаться дольше здесь нельзя!

Волков, увидев перебегающего по крыше гоблина, выпустил по нему пару очередей. Попасть не попал, но заставил его и еще одного «волка», тоже выбравшегося в той стороне на крышу, притормозить, припасть к ней – хотя бы на время.

– Игнатьич, отходи… я прикрою! – выравнивая сбитое дыхание, крикнул Алексей. – Потом… потом от соседнего гаража… уже ты прикроешь меня.

– Понял!

– Все, пошел, дядь Саша! Пошел!!

Начало событий застало амира в одном из боксов. Здесь же находились и два его ближайших помощника – Юнус Бачиев и Аскер Аскеров. Все трое к этому времени уже были переодеты в полевую повседневную форму сотрудников полиции. У Нухаева-Астемирова форма капитана полиции, у его соратников – сержантов. Они вдруг услышали автоматные очереди, прозвучавшие, казалось, у них прямо над головой!