Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга II - Дэл Ховисон

Сначала начинал чесаться шрам. Все сильнее и сильнее. Джаред скребся, как блохастая собака, и вдруг понимал, что под кожей у него что-то движется. Его шея разбухала, голова запрокидывалась. Шрам раскрывался, и оттуда выглядывало лицо. Из его шрама выбирался другой Джаред, голый и окровавленный новорожденный Джаред, неподвластный земному тяготению. Он выскальзывал из старого тела, как змея, сбрасывающая старую кожу, и парил в небе. Груз прошлого сменялся невероятной легкостью, невесомостью, безграничной свободой.

Он летел. Парил над долиной. Вид, который раньше вызывал только боль, теперь казался чудесным, завораживающим. И тогда Джаред просыпался. Сон исчезал, и оставалась только реальность, потолок спальни, алкотестер, которому приходилось ежедневно отсасывать, если он хотел попасть на работу, и воспоминания о детях, которых он убил.

Шрам уже не казался Джареду мрачным напоминанием из прошлого, он был приглашением, линией, которую проводят хирурги перед операцией, чтобы «резать здесь». И сейчас Джаред чувствовал, что гильотина была лучшим, что могла придумать его судьба. Возможно, все так, как и должно быть. У мироздания оказалось замечательное представление о справедливости.

А может быть и нет. На горизонте уже маячил рекламный щит «Кэй панкейкс».

Две желтые линии на капоте «бьюика» извивались перед глазами, как гусеница из бутылки. Полупустой бутылки. Заблудившись в воспоминаниях, Джаред не сознавал, сколько пьет. Это как езда на велосипеде.Эта мысль обожгла Джареда. Спидометр показывал сорок пять миль в час. Этого мало. Харрис и не почешется, если машину не разогнать как минимум до семидесяти пяти. Джаред моргал, пока дорога из расплывчатых пятен не собралась опять в полосу асфальта. Раньше в таких ситуациях ему помогала пара пощечин, но с гильотиной на шее старая техника отрезвления явно была не при делах.

— Ты прааавда убивал людей, папочка?

Ублюдок выполнил домашнее задание, подумал Джаред, выжимая газ. Сколько он следил за ним? Затылок Джареда вжало в подголовник, «бьюик» набирал скорость.

— Мама сказаааала, они были плохие, — продолжил Счастливчик.

Джаред, пребывая в пьяном ступоре, не сразу сообразил, что тот говорит не о нем, а о своем отце. Солдате. Или, возможно, подумал Джаред, эти образы сливаются у него воедино. У них ведь много общего. Возможно, много общего и с теми несчастными ублюдками, которые оказывались за рулем одного из его раскрашенных под заказ «бьюиков».

Стрелка спидометра перевалила за пятьдесят пять, и каждая неровность на дороге стала весьма ощутимой. Джаред напрягся, потому что каждый рывок угрожал бросить его на смертоносное ожерелье. Поморщившись, он выпрямил спину. Уже виднелся потек нарисованного масла на щите «Панкейкс». Яичница и квадратный пласт сыра, бекон, блестящий от жира. Джаред ощутил, как поздний обед поднимается к горлу.

Шестьдесят две мили, шестьдесят три, шестьдесят четыре…

— Пааапочка, мы едем слишшшком быыыыыстро!

Счастливчик улыбался отчасти ему, отчасти своим воспоминаниям, наслаждаясь дикой гонкой. Нэт Кинг Коул пел о надежде, об утешении усталых душ. Джаред счел это добрым предзнаменованием.

«Бьюик» пролетел мимо щита.

Джаред уставился в зеркало заднего вида. Ничего. Посмотрел на спидометр. Восемьдесят две мили в час. Он выдохнул, глядя, как исчезает из виду рекламный щит и остается только темнота.

И вдруг свет.

Переливы красного и синего в облаке пыли, из которого материализовалась полицейская машина, завывая сиреной и выбираясь на шоссе.

Джаред позволил себе самодовольную улыбку, когда Счастливчик, убрав пистолет, привстал на заднем сиденье и обернулся. Полицейский догонял. Счастливчик развернулся, но он был радостным, а не испуганным.

— Только одно прррравило, — сияя улыбкой, пропел он.

Джаред надеялся на другую реакцию.

— Глаза открой, придурок, мы не выберемся!

Тишина в ответ.

— Остановимся мы или разобьемся, выживу я или умру, выйдешь ты или выползешь из машины, тебе конец!

Нет ответа.

— Они могут помочьтебе!

Вонь плесени ударила Джареду в нос, когда мистер Счастливчик придвинулся ближе и выдохнул ему в щеку:

— Ты все поооортишь, паааааапа!

Вблизи этот псих был в два раза страшнее, чем скрытый в тени, и Джаред инстинктивно отвернулся. Сияющее лезвие вокруг шеи не позволило ему отстраниться. К тому времени как Джаред сообразил, что может ударить врага бутылкой текилы, Счастливчик уже откинулся назад и завопил:

— Одно правило, одно правило, одно правило, одно правило!..

И поднял пистолет.

— Эй, эй! — запротестовал Джаред и отхлебнул из бутылки.

На этот раз текила ударила в голову, висок пронзило болью. Джаред прикусил язык, и боль помогла ему сосредоточиться. Он снова посмотрел на полицейскую машину. Харрис махал ему жезлом в окно. Хотел бы Джаред иметь такую штуку! Только подлиннее, чтобы мистер Счастливчик передумал насчет одного правила.

— Сейчас мы остановимся, и ты отдашь ему пистолет. — Джаред с трудом перевел дыхание. — Ты же не хочешь пострадать, сынок.

— Я должен был умереть. Я хочу умереть.

— Но не также, — продолжал увещевать его Джаред. — Ты хочешь умереть во время аварии. Со мной. И делать это снова и снова, пока все не получится так, как надо. Ну так этого не будет. Потому что я сейчас остановлюсь. А если ты выстрелишь, копы превратят эту тачку и нас обоих в швейцарский сыр. И ты умрешь, как обычный преступник.

— Нет, папа, не говорииииии тааааааак!!!

— Брось пушку, маленький говнюк, и папа о тебе позаботится.

Джаред едва успел газануть, когда заметил маневр Харриса. Тот собирался ударить «бьюик» в заднее крыло. Полицейский почти потерял управление, но выровнялся. Проклятый Харрис, сидя на заднице, не растерял своих умений. Джаред стиснул зубы. Он не подозревал в старике таких амбиций. Тот собирался столкнуть «бьюик» с дороги. Достаточно одного удара, чтобы шею Джареда бросило на лезвие. Голову ему, возможно, и не отрежет, но рана будет смертельной. Харрис дал фору мистеру Счастливчику, и Счастливчик это знал. В зеркале заднего вида его отражение дразнило Джареда, хватаясь за шею. Джаред поймал его взгляд отчаянно, но уверенно. Да ни за что на свете…

Он газанул, прикидывая свои шансы. Даже оторвавшись от Харриса и сохранив голову на плечах, он вернется к изначальной ловушке. Харрис вооружен, это единственный шанс против пистолета Счастливчика. Выручила бы остановка, но как это сделать? Даже если Счастливчик не станет стрелять, Харрис врежется в капот, и с Джаредом будет покончено. Нужно застать обоих врасплох. Остановка должна быть внезапной, неожиданной, резкой, но так он сам оставит себя без головы. Джаред подумал, нельзя ли просунуть горлышко бутылки между лезвием и шеей. Но отказался от этой мысли, взглянув на бутылку. Тело было слишком широким, а горлышко недостаточно толстым. Заработает себе полную рожу битого стекла и все равно останется без головы.

Был и более мрачный вариант — просунуть перед железкой руку. Лезвие пройдет сквозь мышцы, как сквозь желе. Но кости — другое дело. Они вполне способны сохранить голову Джареда и станут преградой получше бутылки. Лучше быть одноруким, чем мертвым, подумал Джаред. По словам мистера Счастливчика, у него будет пятнадцать секунд, чтобы понять свою ошибку.

Да пошло оно все!

Так, а что же дальше? Счастливчика бросит вперед. Он будет дезориентирован. И у Джареда появится несколько миллисекунд, чтобы оглушить его бутылкой текилы. Или вырвать пистолет. Харрису нужно будет остановиться, выйти, вытащить…

— Пааапочка! — Счастливчик показывал пальцем вперед и смеялся.

Дорога раздваивалась.

Дорожные работы. В прошлый вторник их тут еще не было.

Времени на размышления тоже не было, и Джаред вывернул руль. «Бьюик» занесло, но он вписался в полосу. Визжащие шины оставили за собой черный след. Джаред напряг мышцы шеи, вены вздулись от дикого усилия. Одной рукой он держался за ручку кабины, второй упирался в руль. Его тело повело вправо, край лезвия вошел в шею. Затем «бьюик» выровнялся, и Джареда бросило в противоположную сторону, на другое полукружье лезвия. Порезы были несерьезными. Кровь щекотала шею, но открывашка не сработала.

Сзади раздался пронзительный визг, грохот сминаемой стали и звон разбитого стекла. Джаред взглянул в зеркало и увидел, как патрульная машина кувыркается, влетев в разделитель. Он мог лишь с ужасом наблюдать, как груда железа, бывшая машиной, переворачивается в последний раз и замирает. Джаред застыл. Его нога соскользнула с педали газа, и мистер Счастливчик тут же ткнул в него пистолетом. Джаред нахмурился и свернул на извилистую дорогу к Такома-вэлли.